«Антиполицай». Удушение (сборник)

– А, Зинаида Дмитриевна, – назвал Борис имя здравствующей тёти. – А что, Павел Павлович, Вы были знакомы?

– Нет, Борис Аркадьевич, я не знаком с Вашей тётей, и Зинаида Дмитриевна не та тётя, которая оставила Вам наследство. Зинаида Дмитриевна живёт и здравствует в Костроме, и у неё две дочери, которым она, может быть, и оставит что-то в наследство. Но меня интересует тётушка из Адлера, которая умерла и оставила Вам наследство.

– Вы что-то путаете, Пал Палыч, – пряча испуг в голосе, ответил Борис.

– Мне трудно это сделать. В этой книге, – Павел Павлович мягко тронул пальцами толстую тетрадь на своём столе, – собраны сведения обо всех Ваших родственниках, – и, видя, что Борис хочет что-то сказать, чуть повысил голос, – и близких и самых дальних.

– Мне оставила наследство женщина, которая вовсе не была мне родственницей, но у неё не было детей.

– Не утруждайте себя выдумкой, или она у Вас давно заготовлена? Плохо заготовлена, не проходит! Проверено, в Адлере нет женщины по имени Зинаида Дмитриевна, которая умерла бы в этом году и оставила кому-либо наследство. А два дня, проведённых Вами в Адлере, якобы, с целью оформления наследства, Вы провели с Наташей Кравченко, Вашей давней подружкой. Будете отрицать?

Борис сильно покраснел, так, что даже в некоторых местах на голове краснота проступала между корней волос.

– Тю, тю, тю, а нервишки-то у Вас шалят, шалят, Борис Аркадьевич.

– Я не понимаю, что Вам от меня нужно, – еле выдавил из себя Борис, не поднимая глаз на Павла Павловича.

– Хорошо, вижу, Вы меня поняли, – с расстановкой ответил Павел Павлович, нарочно затягивая с прямым ответом, чтобы дать Борису возможность получше прийти в себя. Ему было нужно, чтоб Борис мог его понимать, мог правильно оценивать ситуацию, а в страхе он может упустить главное.

– Ценю, когда меня правильно понимают, ценю. Я, Борис Аркадьевич, не собираюсь Вас топить, хотя не скрою, да Вы и сами это понимаете, могу устроить Вам решётчатую жизнь. Но я хочу другого.

Павел Павлович замолчал. Молчал и Борис. Молчание затянулось на две минуты. Павел Павлович проверял нервы Бориса, Борис, хоть и очень нервничал, молчал, не желая показывать свою слабость. Павел Павлович вынул откуда-то, откуда, Борис даже и не успел заметить, фотографию формата почтового конверта старого образца и, не выпуская её из рук, и не давая Борису возможность рассмотреть человека, изображённого на ней, сказал:

– Вы легко расправились с теми двумя, надо кончить и этого.

Борис не очень-то удивился словам Павла Павловича, он уже тогда, когда Павел Павлович вынул откуда-то фото, понял, что будет просить, нет, вернее, приказывать Павел Павлович.

«Что, тоже клиент?» – пронеслось в голове Бориса.

Всё ещё, не давая рассмотреть фото, Павел Павлович сказал:

– Сделаете, получите повышение, ну и деньжат, Вы их любите.

«Кто их не любит?» – успел подумать Борис.

– Не сделаете, сами знаете, что. Поняли?

Павел Павлович злобно с угрозой, раньше Борис и не знал у него такого взгляда, посмотрел на Бориса, и снова его лицо приняло благодушное выражение.

– Сколько? – спросил Борис, нарочно обозначая в себе циника. Он понял, что перед ним сидит страшный циник, а значит, он ценит таких же, как он сам. Павел Павлович внимательно посмотрел на Бориса, мысленно назвал его стервятником, и буднично ответил:

– Столько же, сколько из Воркуты.

Ни один мускул не дрогнул на лице Бориса, хотя ответ собеседника вызвал в его душе всплеск ликования.

– Сделаю, Пал Палыч, – уверенно ответил Борис, хотя на душе уже было гадко: не его это дело, убирать людей, не мокрушник же он какой-нибудь. А кто? – издевательски подключился внутренний голос. – Отравитель?

Тем временем Павел Павлович задавал свой вопрос:

– и Вам не интересно, кого надо убрать?

– Я жду, Павел Павлович, – по-прежнему не теряя твёрдости в голосе, ответил Борис. Сейчас, когда он понял, что с ним заключается нормальная, с его точки зрения, сделка, что он имеет дело с разумным, понятным человеком, он снова оказался в своей тарелке и уже мог контролировать свои действия, по необходимости манипулировать голосом и даже мимикой.

«Стервец!» – ещё раз мысленно произнёс в его адрес вице-президент и, не выпуская фотографии из руки, поднёс её к лицу Бориса. То была фотография Пукальчика Дениса Семёновича – президента банка. Борис едва сдержался от какого-то дурацкого вопроса, но сдержался, смолчал.

Павел Павлович не выдержал сам:

– Ну, как?

– У меня нет выбора, или есть, как Вы сказали, решетчатая жизнь? Я сделаю! – Борис утвердительно кивнул головой.

– Значит, – значительно повеселевшим голосом сказал Павел Павлович, – лады. Как ты будешь это делать, решай сам, – вдруг перешёл на «ты» Павел Павлович, – таблетку ли ему дашь, – Павел Павлович решил показать, что ему всё известно, – может, что-то другое придумаешь, решай сам, не моё это дело. Но сроку тебе – две недели, и не днём больше. Раньше можно, хоть сегодня, но не позднее, чем через две недели, лады?

Борис думал, как бы ответить, чтоб не очень скомпрометировать себя, но и не обидеть бы, упаси Бог, Павла Павловича, фрукт он ещё тот, и, не придумав ничего более оригинального, повторился:

– Я сделаю, Пал Палыч.

* * *

С этого момента всё существо Бориса сосредоточилось на двух словах «Я сделаю». Борис твёрдо знал, что дни Пукальчика сочтены, и он начал воспринимать его уже не как раньше, а совсем по-другому. Из начальника, человека, перед которым Борис заискивал, Денис Семёнович превратился для него в объект исполнения обещанного «Я сделаю». И не потому Борис сосредоточился на этих словах, что эти слова были обещанием, обещания как свои, так и чужие для Бориса ничего не значили, а потому, что от выполнения того, что крылось за этими двумя маленькими словами, зависела его дальнейшая жизнь. Да что ему какой-то там Пукальчик, потребуется убрать пять Пукальчиков, он уберёт и пять, лишь бы выйти в люди.

Сразу, вернувшись от Павла Павловича в свой кабинет, Борис стал продумывать свои действия. Для начала он решил последить за объектом, узнать его привычки, распорядок дня, а уж потом по обстоятельствам решить, как исполнить это «Я сделаю». Поручить слежку за объектом Борис решил всё той же Лене, порадовавшись, что не успел её кончить. Сразу же Борис позвонил Лене. Позвонил на домашний номер, он любил так звонить. Это давало ему возможность определить, дома ли она. Если не дозванивался, звонил на мобильный номер. Сейчас дозвонился, но трубку снял Сергей. Борис попросил пригласить к телефону Лену и вслед за обращённым к нему словом «минутку» услышал: «Зайка, это тебя!»

«У этой дуры очередной роман», – зло подумал Борис и, услышав голос Лены, игриво спросил:

– Ты всё кружишь головы мужчинам?

– Да, Боренька, кружу. Ты что звонишь?

Борис тут же принял заданный Леной деловой тон:

– У меня к тебе дело. Сегодня вечером заеду.

– Борь, сегодня я не могу…, – начала сочинять Лена, хотя определённых планов на сегодняшний вечер они с Сергеем не строили.

– Тебе же нужны деньги…

– Нужны.

– Тогда чего ты? Дело не терпит отлагательства.