АнтиЗолушка

только какие ­ то трудности или сложности ­мигом за косяк

хватается… Только это не выход. Наркотики ему не помогут

­ моего ненаглядного сейчас способна привести в чувство

только моя любовь.

­ Анита, ­ такое ощущение, словно я в преступлении

призналась. По крайней мере, чувствую я себя именно так.

Реакция последовала незамедлительно.

­ И ЧТО ТЕБЕ НАДО, ПОЗВОЛЬ УЗНАТЬ? ! ! !

РЕШИЛА ПОЗЛОРАДСТВОВАТЬ НАПОСЛЕДОК? !

­ Влад, я просто хотела тебя поддержать… ­ сама не

понимаю, почему, но я начинаю шмыгать носом и пытаюсь

оправдываться. Мне все еще не верится, что Влад не хочет

иметь со мной никаких дел… Это сон, просто сон, я открою

глаза ­ и он будет рядом со мной, на кухне, я буду варить

ему кофе и готовить яичницу ­ глазунью, а Елена окажется

просто кошмаром, страшным сном.

…Самообман ­не лучшее средство…

­ Поддержать? ! ­ судя по всему, он от моего

невинного признания чуть инфаркт не словил. ­Лучше бы это

ты взорвалась в той машине, ненавижу тебя, маленькая, лживая, беспринципная дрянь! КАК ТЫ МОГЛА ПОДНЯТЬ

РУКУ НА МОИХ ЖЕНУ И РЕБЕНКА? ! Как у тебя

совести на это хватило? !

­ Ты что ­ то путаешь, меня не было в городе, ­ тут же

открещиваюсь я, хотя где ­ то в сердце ощущаю ледяной

холод. Больно… Очень больно. За что ты так со мной, любимый? Где твоя нежность и твоя забота? Это меня, а не

ее ты должен называть своей женой! ! ! ­ Сам подумай ­ как

бы я сумела взорвать машину? Я тебе что, сапер ­

любитель? !

­ Ты редкостная стерва, у которой нет ни души, ни

сердца! ­ выплевывает Влад. ­Поверь, я прекрасно знаю, что

ты наблюдала за домом в тот день. Тебя видели. А после

твоего задержания Терещенко звонил мне… сумму

отступных, которые ты ему заплатила, назвать? !

­ Это все наглая ложь и клевета, я ездила к родителям!

­ ору я, сорвавшись окончательно. ­Значит, эту мерзкую

тварь тебе жалко, ты там по ней слезы проливаешь, а как

меня гробить, когда я твоего ребенка потеряла ­это было в

порядке вещей? Сама справишься? На твоих руках, Владик, куда больше крови, ты людей и за людей не считаешь!

Заметь ­ ДО знакомства с тобой я такой не была! Твоя

школа! Тебя пугает тот монстр, которого ты воспитал? ! По

своему, заметь, образу и подобию! ! Смотри, я стала такой, как ты! Жутко, правда? Я ­ твое отражение, милый, твой

клон ­ только вот женского пола! И после этого ты еще

смеешь меня в чем ­ то обвинять? !

­ Я ТЕБЯ УНИЧТОЖУ, ТВАРЬ! ! !

­ Попробуй, милый, попробуй! Только не забывай ­ я о

твоих грязных делишках хорошо осведомлена, тебе и

вправду хочется, чтобы Алхаз и его братва узнали о твоем

чудесном “воскрешении”? ! А? ! Ты, вроде, его кинул на

полмиллиарда баксов? !

В трубке долгое тяжелое молчание. Влад, кажется, начинает понимать, что я не шучу. Откуда мне известно о

его конкурентах, мечтающих, чтобы он лежал под плитой на

Новодевичьем? Вацлав рассказал ­ у него осведомители

хорошие.

Я с трудом вытерла неизвестно откуда взявшиеся

слезы. Было так…мерзко…словно в грязи искупалась. Влада

я увидела в этот момент с совершенно другой стороны.

…Но до последнего отказывалась верить, что все

действительно ТАК плохо…

­ Если ты хочешь ходить по этой земле на своих ногах, и не оглядываться каждые две минуты…уезжай. Уезжай из

Москвы, сдохни, растворись, стань тенью… Сделай так, чтобы тебя НЕ БЫЛО. Если через три дня ты все еще

будешь тут ­ на четвертый ты будешь лежать в канаве и

подыхать, это я тебе гарантирую, ­ послышался в трубке

ледяной голос Влада. Я сглотнула. Отказывалась верить

происходящему. Верить тому, что он говорит это МНЕ.

­ И почему же я должна делать тебе приятное? ­

откуда во мне это злое, змеиное шипение? Голос как будто

не мой ­ опять то же безумие, что с Еленой… Перед глазами

стояла алая пелена, все виделось через призму звериной

ярости. ­ Ты всего лишь человек, а не Господь Бог, Владик.

Не тебе решать, жить мне или умереть. Тебе тоже совет ­

ходи с оглядкой. Если со мной что ­ то случится ­ жить

ТЕБЕ после этого от силы сорок восемь часов. За меня есть, кому отомстить!

С этими словами я отключила телефон, выбросила его

в окно и быстро завела машину. Меня трясло ­ то, что я

наговорила Владу, можно смело было считать вызовом. Он

этого просто так не спустит.

Мне действительно следует быть настороже.

“Акура” послушно летела по полупустой трассе, а я

глотала катившиеся градом слезы. Было плохо, как никогда

раньше. И почему ­ то ­ сама не знаю, почему… ­ ужасно

хотелось увидеть Вацлава. Мы были знакомы от силы

неделю, а я успела привязаться к нему? Бред какой ­ то.

Но именно его теплых рук и ласкового голоса мне

сейчас безумно не хватало.

Куда мне теперь идти? К кому? Кому я нужна такая?

Убийца, которую вот ­ вот могут убить саму. Пойти, что ли, принять упаковку фенозепама разом, и прервать эту

бессмысленную жизнь?

Перед глазами стояло одобрительно улыбающееся

лицо Елены.

НЕ ДОЖДЕШЬСЯ, ТВАРЬ.

У меня есть главное ­ это деньги. А еще у меня есть

Бублик, которого жизнь тоже не баловала. Без меня он снова

окажется на улице, и кто о нем будет заботиться? Гулять с

ним, кормить по десять раз в день, за ухом чесать?

Нет, рано сдаемся, Анита, рано. Тебе есть, для кого

жить.

Домой хочу. К папе и маме. Папа сам Влада в бетон