Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Антология русского советского рассказа (30-е годы)
Шрифт:

Матросы заулыбались:

— Вот зараза!

Донеслись возгласы белых:

— Наступа-а-й!

И опять пошли сибирцы. Потарахтели два пулемета, и кончились патроны у матросов. Только гармонь играет…

Идут сибирцы. Скрип по снегу. Опять залегли, а братки гудят:

— А-а-а…

— Что, сапоги жмут?

Командир кричит братве:

— Держись, карапузики! Выручка будет!

Ни черта, товарищи, не будет. Только разговор для подъема духа делается. Понимают это ребята. Сибирцы опять пошли. Матросы за гранаты взялись…

— Товарищи, держись кучнее, корму не

показывать!

А Васечка опять треплется:

— Первым номером исполнена будет популярно-морская мелодия «Варяг». Три-четыре…

Наверх вы, товарищи, все по местам. Последний парад наступа-а-ет. Врагу не сдается наш гордый «Варяг», Пощады никто не жела-а-ет…

Ну что же делать, что Васечка подходящего не знает? Вы его простите.

…Все вымпелы вьются, и цепи гремят… Наверх якоря поднимают…

«Варяг» послужил полку, — разнос бывает…

Крикнул командир:

— А ну, к гранатам!

Один — тот самый, из ячейки — подбежал к яме с ранеными.

Раз… Два… Три… Одну, другую, третью гранату пустил. Рр-аах-ах-ах!.. По своим, по раненым! Ну ясно — а что же делать? Оставить их колчаковцам, чтобы кишки на шомпол наматывали? Брысь вы, жалостливые!

Вернулся товарищ в цепь. В цепи уже все в рост стоят, в руках гранаты. Васечка играет «Варяга»…

Кричат белые:

— Сдавайтесь!

Ответ из полка дают:

— Тппрру…

— Сад-дись!..

— А ну, дернули!

Полетели гранаты. Искры сыплются — фосфор с «лимонок» горит.

Сибирцы шарахнулись — кто назад, кто вперед. Не любят они этого дела.

Мертвый лежит первый Кронштадтский полк.

Лежит у села Кузнецовского. Знаю только двух живых из полка — вырвались: Емельянов и Степанов…

Товарищи крестьяне села Кузнецовского, сложите груду камней у могилы павших — в память полка.

В Кронштадт с Восточного фронта пришло сообщение об исключении из списков первого морского Кронштадтского полка.

В гавани кронштадтской — траур на кораблях.

— На флаг, смирно!

— Флаги приспустить!

До половины вниз сбежали флаги. Стоят смирно матросы на палубах. Тихо падает снег. Траур.

Стоят минуту, ходят годы…

«Ай, ой, иху-аху, аха-ха!» Пошел из Кронштадта второй полк. Смотри, Колчак! Моря нам не видать, если тебя не разгрохаем…

А первый Кронштадтский полк лежит и лежит — мертвый, у села Кузнецовского.

Сибирцы бродят, смотрят на матросов, удивляются:

— Вот народ!

— И чего они такие?

— Меченые…

На руках матросов действительно синеют якоря. Шарят сибирцы, обирают трупы. У одного портсигар пустой нашли, у другого — наган без патронов, у третьего газету вытащили.

— Дай-ка газетку, покурим…

А полуротный тут как тут:

— Дай сюда газету!

— На раскурку разрешите оставить, господин прапорщик.

— Давай,

не разговаривай!

Сует солдат газету полуротному.

— Виноват…

Разве можно нижним чинам сибирской армии держать в руках «Красную газету»?

1930

Взятие Акимовки

Бронепоезд «Грозный» выходит из Мелитополя в бой… Флаг на ветру полощется. Палуба ходит под ногами, дым окутывает кормовые орудия… Пахнет углем и маслом.

Рисково идет бронепоезд. Два матроса вылезли на крышу рубки и наблюдают: где «Сокол», где этот враг неуловимый?..

Над рубкой пристрельный разрыв — «Сокол» бьет. Катятся все по местам. Боевая тревога. Командир кричит:

— Прице-лл с-с-емьдесят три-и!

Кричать приходится потому, что ветер свистит, воет — команду заглушает.

«Грозный» дает больше ходу и бьет по дальнему дыму «Сокола».

— Отдай Акимовку! Не раздражай нервных!

Пятеро пулеметчиков молча сидят у пулеметов. Один из нас заводит:

Как это ни странно, Люди постоянно Имеют невеселый вид…

Услышали команду:

— Эй, там, в лавочке! Огонь!

Ага…

Орудие передней площадки бьет яростно и часто.

— А ну дай, а ну дай еще! Белые шьются в балку!..

Все закругление за Мелитополем пройдено, и бронепоезд идет по прямой на Акимовку. «Сокол» кладет снаряды совсем близко, взрывается земля… По крыше рубки молотят камни и зло шуршит песок.

— Даст вот раз — четыре лапки кверху, и дух вон.

Тут не до трепотни. Струя песку с грохотом врывается в амбразуру. Снизу палуба щепится в шести местах.

— Ой, спасибо!

«Грозный» еще прибавляет ход и вырывается из поражаемого участка. Снаряды пролетают через бронепоезд, разносят насыпь…

Уже вдали виден семафор. До Акимовки осталось версты две. Белых в степи не видно. Стрельба стихает. «Сокол» опять подался назад.

Все вылезают на воздух.

— Разведчики!

«Грозный» дает малый ход. Разведчики соскакивают и бегут проверять пути и стрелки. От станции, навстречу нам — появились какие-то люди.

— Дунуть?

— Одень очки!

Слышим:

— Това-арыщи-и!

Подбегают к нам и неистово кричат:

— Товарыщи, бельяки втикли! Вот ось же стрелки на путях повзрывалы. Було их пихоты три роты, по балкам втикли, а бронэвик за мост ушел. Во, на Сокологорную тикают.

Мы все это видим и знаем, но слушаем, как музыку.

Мужики — среди них много старых солдат — идут цепью рядом с нами, руками размахивают и шумят:

— Ото ж лыхо було, ото ж було! Та вы це сами знаете. В Опанаса дочку покралы…

Мы спрашиваем:

— Флотских у вас нет?

— Та дэ там. Повтикли у партизаны вси. Кажу, дочку в Опанаса покралы, тай и немае аж по сэй день.

Другой говорит:

— Подходил я до их бронэвика. Так що на взгляд — орудия дюйма четыре, но разглядеть вже не вдалося.

Поделиться с друзьями: