Антология сатиры и юмора России XX века. Том 32. Одесский юмор

– Знаешь, Абрам, ты меня очень обидел, – сказал ему хозяин турагентства Флоткин, которого жалобщики приходили бить. – Так что не приходи сюда больше.

– Ну и черт с тобой! – ответил бывший лучший гид.

Так обиделись друг на друга еще два эмигранта. Хотя Флоткин в данном случае был в явном выигрыше – он обиделся раньше.

Поэтому, когда звонит мой приятель Фима, я снимаю трубку и, не давая ему опомниться, спрашиваю первым: «Ну что ж ты никогда не позвонишь?» Это вместо здрасьте.

Александр Мусти

История. Краткий курс

Из цикла «Имена существительные»

Депутат, буржуй, бедняк,Забастовка, лозунг, флаг,Митинг, контра, мироед,Революция, декрет.Шашка, конница, обрез,Красный, белый, вошь, ликбез,Спекуляция, погром,Пайка, вобла, вождь, нарком.Мавзолей, троцкист, кулак,Приговор, этап, барак,Темп, стахановец, зэка,Кадры, камера, чека.Пятилетка, знамя, рост,Норма, домна, тачка, пост,Смычка, фракция, центрист,Чистка, план, оппортунист.Оккупация, штрафбат,Плен, налет, прорыв, захват,Танк, граната, командир,Кремль, парад, победа, мир.Мощь, разруха, стройка, вклад,Сев, макуха, сталь, прокат,Культ, репрессии, тиран,Съезд, доклад, народ, обман.Правда, оттепель, колхоз,Старт, ракета, совнархоз,Кукуруза, коммунизм,Лысина, волюнтаризм.Дисциплина, диссидент,Партактив, эксперимент,Награждение, успех,Поцелуи, брови, смех.Пленум, речь, апрель, накал,Марш, протест, союз, развал,Перестройка, экстремизм,Рэкет, гласность, плюрализм.Доллар, акция, бюджет,Голодовка, бомж, пикет,Забастовка, лозунг, флаг,Депутат, буржуй, бедняк…

Каламбуры любви

Оправдание

Напрасно ты ревнуешь, бедная!На самом деле все не так:За женщинами я не бегаю —Я просто ускоряю шаг.

Откровение

Врубился я не сразу,Когда на склоне дняПроизнесла ты фразу,Сразившую меня:– Был день сегодня чудный,С ним так расстаться трудно!Пожалуй, я не прочьС ним провести и ночь…

Нетерпение

Вот наконец они соединились,И, торопясь, он обратился к ней:– Вы, милая, сегодня мне приснились.Я вас люблю! Скорей, скорей, скорей!Я вас люблю! Надеюсь, что взаимно.Нам каждая секунда дорога!Уж год в мобильной связи состоим мы,А это очень дорого пока…

Взаимопонимание

Проводим отпуск врозь и все раздельно празднуем,Спим в разных комнатах, обедаем кто какИ даже сериалы смотрим разные —Все, словом, делаем, чтоб сохранить наш брак.

Рис. Л. Левицкого

Семен Лившин (США) Дама с собачкой Баскервилей

Пародия на дамский детектив

Сыщик-любитель Нюра Вульф, то есть я, с утра только и успела, что раскрыть полтора преступления да написать детектив. Вдруг зазвонил телефон. Я сразу узнала Алексея Степановича Ягодкина, старшего оперуполномоченного по особо мокрым делам. В душе он оставался все тем же романтичным Лешей, которого я помню еще со школьной скамьи подсудимых. Надевая бандитам наручники, Ягодкин по-прежнему краснел от смущения. А если порой ему случалось застрелить в день трех-четырех правонарушителей, он никак не мог заснуть, пока полковник Травушкин, которого все – и подчиненные, и уголовники – звали просто «Дядя Ваня», не почитает ему на ночь «Незнайку в Солнечном городе».

Но сейчас в голосе лейтенанта Ягодкина звучал металл:

– Выручай, Нюра! Надо внедриться в банду Шпока. Там ищут гувернантку для собаки. Адрес: Большая Инвесторская, дом шесть.

Так-так, это, кажется, бывшая Стахановская. Набросив первую попавшуюся шубку из шиншиллы и антикварные кирзовые сапоги, чтобы выглядеть настоящей прислугой, я выскочила на улицу. По небу плыли изящные, чуть присобранные в талии облачка, – видать, от Юдашкина.

Я быстро нашла роскошный особняк со скромной табличкой «Тимофей Шпок, заслуженный киллер республики». Над входом висел лозунг «Народ и мафия едины!»

Шпок оказался представительным мужчиной в безукоризненном смокинге и безупречном бронежилете. Глядя на меня своими пронзительными глазами, он учтиво спросил:

– Имеете ли вы опыт общения с животными?

– Еще какой! – затараторила я. – Первый муж был скотина, второй – козел, третий…

– А как насчет английского? – перебил он. – Наша Леди ведет род от знаменитой собаки Баскервилей, и по-русски она пока ни бум-бум.

– Перед вами автор русско-собачьего разговорника! – вдохновенно соврала я.

Хозяин достал пачку долларов толщиной с мой роман «Кровавая канарейка».

– Дам вдвое больше, если присмотрите и за сукой, и за ее хозяйкой. Ясно?

Не помня себя от радости, я выскочила из офиса и плюхнулась в свой дряхлый «Запорожец». Все, завтра же куплю новый, с тонированными стеклами! Вдруг рядом я заметила незнакомого мужчину.

– Вам куда? – вежливо спросила я.

– В морг, – ответил он и упал. В спине у него торчал кинжал.

«Кстати, давно бы уже пора поточить кухонные ножи», – подумала я и побежала звонить Ягодкину.

– Ладушки, – ответил он, – сейчас пришлю экспертика к трупику. Какой он из себя?

– Мужик как мужик… молчун такой. Одет, правда, странно: носки красные, рубашка зеленая, галстук желтый. Я б своего мужа за такое убила!

– Мы проверим и эту версию, – сказал Леша. – Спасибо, Нюрочка!

От его слов я покраснела до кончиков сапог и помчалась домой к Шпоку. Его жена Лора, дамочка с порочными глазами и ушами, пожаловалась на капризы заморской собаки:

– Купишь ей дешевую игрушку – она с ней играть не хочет. Купишь дорогую – тут же всю сгрызет. Что делать, ума не приложу…

– А вы не показывайте собачке чек на игрушку, – посоветовала я.

– Отпад! – вульгарно всплеснула руками Лора. – Айда знакомиться с псиной.

Я увидела крохотную болонку с жалобными глазами и удивилась: ведь у Конан Дойля был описан огромный пес, способный загрызть человека.

– Да за те бешеные бабки, что нам обошлась эта тварь, я сама кого хошь загрызу! – прорычала хозяйка. – Не жрет ничего, оттого и стала такая мелкая. А мы уж ее кормили и парной телятинкой, и диетическим грогом, и яйцами Фаберже всмятку…

Поначалу Леди не шла на контакт. Но я славлюсь своим умением разговорить любого. Помню, как-то я так долго спрашивала одного глухонемого, который час, что в конце концов он не выдержал и заорал: «Я, я поджег склад – только отвяжись!!!» Сейчас мне мешало присутствие хозяйки. Тут ей позвонили, и Лора стала кокетничать с художником Сморчковым.

Я включила магнитофон, вмонтированный в носовой платок. Потом сказала Леди: «Гив ми лапу, плиз!» – и положила ей овсянки. Она вмиг слизала ее и, обливаясь горючими слюнями, языком жестов поведала мне свою историю. Лучик сочувствия зажегся в моем сердце.