Антология сатиры и юмора России XX века. Том 6. Григорий Горин
Шрифт:
(Танцует под дождем.)
Вбегает испуганный Соломон.
Соломон (останавливая Кина). Сэр, успокойтесь… Нас ждет кэб. Все разошлись.
Кин (оглядываясь).
(Обнял Соломона.) Пойдем, дружок! Здесь холодно тебе И я озяб…
Затемнение
Королевские покои в Букингемском дворце. Появляется Соломон. На нем красный костюм королевского гвардейца. В руках – медвежья шапка, папка с пьесой.
Соломон (читает ремарку). «Картина седьмая. Королевские покои в Букингемском дворце. Дверь спальни охраняет гвардеец». (Надевает шапку, застывает недвижим.)
Появляется Доктор, подходит к двери спальной, прислушивается.
Доктор (Соломону). Еще не готово? Его величество не подавал никаких сигналов?
Соломон недвижим.
Странно. Пора бы…
Из-за двери слышен звук колокольчика. Доктор исчезает за дверью и через секунду появляется с ночным горшком. Открывает крышку, изучает содержимое. В этот момент в дверях спальни появляется Ко – роль. Он в халате, накинутом на ночную рубашку, в колпаке, босой. Выглядит довольно беспомощно.
Король. Ну что, доктор?
Доктор (поспешно захлопнул крышку). Зачем вы встали, ваше величество?
Король. Я первым задал вопрос. Ну что? Дело дерьмо?
Доктор (смутившись). В каком-то смысле… Вам нельзя отказать в остроумии, ваше величество. Я должен передать это в лабораторию… Визуально – не так плохо.
Король. Только не надо утешать меня, доктор. Я не такого самомнения, чтобы думать, будто все, что исходит от меня, – совершенство… Как называется эта болезнь?
Доктор. Улькус колонус, ваше величество.
Король. А по-английски?
Доктор. Язвенный колит.
Король. Какое унижение: английский король, потомок славных рыцарей, находивших смерть в битвах и турнирах, вынужден будет умереть, корчась на ночном горшке…
Доктор. Уверяю вас, ваше величество, подобные опасения напрасны. Но необходим строгий постельный режим, строгая диета, отказ от вина… – и ваша жизнь в безопасности.
Король (печально). Это уже будет не жизнь, доктор… Господи,
за что же такая напасть? У нас в роду этого не было. Были какие-то благородные болезни: гемофилия, подагра… Брат скончался от помутнения рассудка. Конечно, шизофрения тоже не подарок, но все-таки не улькус колонус. Сколько я протяну?Доктор. Ваше величество, медицина не занимается гаданиями… Мы сделаем все, что в наших силах.
Король. Сообщите мне, доктор. Я должен сделать кое-какие распоряжения…
Доктор. Слушаюсь. (Делает попытку уйти.)
Король. Подождите. Мне сказали, вы видели Кина?
Доктор. Буквально несколько дней назад.
Король. Мне сказали, он болен?
Доктор. Болен беспробудным пьянством.
Король. Счастливец! А правда ли, что во время исполнения монолога Лира пошел дождь?
Доктор. И даже гремел гром… Удивительное совпадение.
Король (задумчиво). Удивительно… С ним всегда происходят удивительные вещи…
Доктор. Я могу удалиться, ваше величество?
Король. Да. Там в приемной – лорд Мьюил. Скажите, что я хочу видеть его.
Доктор. Ваше величество, совет докторов настаивает на строгом режиме…
Король (перебивая). Послушайте, доктор, в этом дворце достаточно церемониймейстеров. Каждый мой шаг расписан! Разрешите уж королю хоть болеть по собственному усмотрению… Ступайте!
Доктор. Слушаюсь. (С поклоном удаляется.)
Король (задумчиво ходит взад-вперед, потом подходит кокну, трагически произносит). «Злись, ветер, дуй, пока не лопнут щеки! Разящий гром, расплющи шар земной…» (Прислушивается, печально вздыхает, подходит к Соломону, застывшему в образе гвардейца.) Ну что, дружище? Стоишь? Потеешь под своей медвежьей шапкой? Как сто лет назад… Вечный сторож генеалогического древа королей… На твоих глазах будут отсыхать его слабые веточки, произрастать новые, а ты будешь стоять и стоять!! И все же, думаю, ты не изваяние, а живой человек и подчиняешься не только уставу, но и здравому смыслу. Можешь ли ты исполнить последнюю волю короля? (Приподнимает шапку, шепчет что-то на ухо Соломону.) Очень прошу, друг мой…
Соломон круто поворачивается и уходит, чеканя шаг. Вбегает взволнованный Мьюил.
Мьюил. Ваше величество, это безрассудство! Вам запрещено вставать… (Оглядывается.)Где караульный?
Король. Отослал его за священником. Я почувствовал необходимость исповедаться.
Мьюил. В таком случае я должен пригласить архиепископа Кантерберийского.
Король. Этого старого сморчка? Он ничего не слышит! Я не намерен, облегчая свою душу, орать ему на ухо.
Мьюил. Но есть правила, ваше величество!
Король (строго). Послушайте, милорд, десять лет я король Англии, и все десять лет я живу по строгому распорядку… За меня решают, в чем мне появляться к завтраку, как принимать послов, в каком экипаже въезжать в Сити. Но исповедь – это интимный разговор с Богом. Я решил: пусть Господь сам выберет себе посредника! Караульный приведет первого встречного священнослужителя, которого встретит у дворца.
Мьюил. Первого встречного?! Невообразимо! Извините, ваше величество, но мне кажется, что столь экстравагантная выходка не очень уместна в вашем положении.