Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15

В клубе милиции сегодня почти не видно синих кителей и гимнастерок. Пиджаки, спортивные куртки, свитеры от первого ряда стульев до последнего заполнили зал. В их темно-серые тона изредка вкраплены цветастые блузки. Бригадмильцы города Горького подводят итоги своей работы, делятся опытом с товарищами.

Сотрудник областного Управления, подполковник милиции Виктор Георгиевич Неудаченко, перелистывая блокнот, рассказывает людям, собравшимся здесь, о них же самих. Как солдат из своего окопчика не может охватить весь фронт, а видит перед собой лишь отрезок вражеской траншеи, так и они прежде видели только свою улицу, переулок, скверик. А в управление, как в штаб армии, стекаются отовсюду рапорты, донесения, цифры, факты. И на карту Горького наносятся там красные кружочки — это все новые и новые бригады содействия милиции заступают на свои посты охранять порядок родного города…

Подполковник перечисляет фабрики, заводы, институты, школы, людей самых различных профессий, занятий и возрастов. Вот она, воистину народная милиция — добровольная и неисчислимая!

Лучшим из лучших подполковник называет Анатолия Михайловича Малькова. Неудаченко повествует о больших делах этого незаметного рабочего паренька, в характере которого соединились прекрасные человеческие качества: честность, скромность, самообладание, мужество. А когда подполковник оглашает общее число преступников, задержанных Мальковым, зал удивленно ахает. Министр наградил бригадмильца именными часами.

Неудаченко просит Анатолия выступить перед товарищами. Люди дружно хлопают в ладоши, с любопытством ожидая появления на трибуне чуть ли не богатыря. А на сцену поднимается стройный двадцатилетний юноша с плечами обычной ширины, с напряженным, красным от смущения лицом, и хлопки звучат еще сильнее и громче. Это хорошо, что он такой же, как все, и можно даже пройти мимо, не заметив его. Хорошо, что он не похож ни на сказочного богатыря, ни на героического сыщика из популярных когда-то книжек. Сотни глаз ласково обнимают Малькова, останавливаются на его сильных рабочих руках, которые Толя, растерявшись, не знает куда деть…

К своей речи Мальков не готовился, и вообще выступать он не умеет. Поэтому рассказ его сбивчив. Но стоящие за бригадмильцем дела наливают слова силой и убедительностью. Совладал с волнением Анатолий только к концу своего краткого «доклада».

— Нас много, — спокойным твердым голосом сказал Мальков, — куда больше, чем хулиганов и воров. Мы, народ, хозяева нашей страны, и если не будем ждать, пока милиция управится, а все скопом поможем — через годок-другой ни одного бандюги днем с огнем не сыщешь. Точно. Закоренелых посадим, а до остальных дойдет, что если от оперуполномоченного еще упрятаться можно, то от всех нас ничем не прикроешься…

— Правильно! — раздался девичий голос. — Кончать с ними надо…

И зал долго, согласно аплодирует и звонкому возгласу и сходящему с трибуны Малькову.

В перерыве Анатолия окружили со всех сторон, расспрашивали о жизни, работе, о планах на будущее. А бойкая, черноглазая девушка с крупными, веселыми завитками темно-русых волос попросила:

— Покажи часы, Мальков. Ну те, которыми министр наградил.

— Да нету часов, — улыбнулся Толя, — приказ пришел, а часы еще в дороге.

Девушка прыснула и безудержно расхохоталась, поблескивая ровными влажными зубами. И все засмеялись, а какой-то дюжий, с добродушным лицом парень крепко хлопнул Малькова по плечу:

— Не в часах счастье. Верно я говорю? Небось не за награды стараемся!..

Взломанный сейф

День зарплаты пришелся на субботу — приятное и редкое совпадение.

С полудня в коротком, узком коридорчике автотранспортной конторы толпились шоферы, кузнецы, слесари, токари, электромонтеры; все они пребывали в отличном настроении, а поэтому наполнили помещение гулом, шутками, шарканьем грубой обуви об пол и папиросным дымом.

Кассир Крутиков быстрыми тонкими пальцами отыскивал и подавал в окошечко ведомость с галочкой в том месте, где надо поставить подпись и, привычно отсчитав деньги, говорил тоскливо: «Следующий…» Он устал.

Так длилось до половины пятого. К пяти часам вечера коридор опустел.

Крутиков закрыл окошко на крючок и стал пересчитывать оставшиеся деньги. Он разложил на своем столе толстые, еще не распечатанные после банка пачки. Одну из них, набитую новенькими упругими сторублевками, он немного задержал в руках, с удовольствием провел тонкими пальцами по ее углам, словно представляя через это ощущение, сколько всякого добра можно заиметь на такие деньги.

Скрипнула дверь, Крутиков оглянулся — перед ним стоял шофер Глинский.

— Припоздал я, уж извините. Выдайте зарплату, вам это пустяшное дело, а мне, — он провел рукой по горлу, — во как нужно! В понедельник, значит, я выходной, так что до вторника без монеты буду… Сделайте уважение рабочему человеку.

Кассир сначала пробовал отказать, сославшись на то, что время вышло и он уже спрятал все документы, но Глинский не отступал. Вдобавок, от шофера заметно несло винным перегаром. «Простою с ним дольше, этот просто не отвяжется», — подумал Крутиков и стал искать ведомость.

Когда кассир протянул Глинскому деньги, за спиной того мелькнуло чье-то лицо — видимо, какой-то приятель с нетерпением поджидал шофера.

Затем Крутиков запер изнутри дверь и спокойно пересчитал остаток. Он составлял внушительную сумму — около 48 тысяч рублей. Многие рабочие и шоферы, которые находились на линиях или в рейсах, не успели получить зарплату в короткий субботний день. Кассир запер сейф с деньгами, опечатал дверь и направился из конторы домой.

В понедельник утром Крутикова уже поджидали у кассы рабочие. На лестничной площадке кто-то ухитрился разлить странную белую жидкость. Кассир чуть не упал, поскользнувшись. Он подобрал брюки, чтобы не запачкать их, заворчал:

— Успели уже напакостить! Так немудрено и голову разбить…

— Повремените с головой, — пошутил один из рабочих, — нас пожалейте!..

Крутиков снял с двери кассы печати, вошел в свои владения. Зажег лампу (комната не имела светлого окна) и, побледнев, вяло опустился на стул.

На полу, залитом той же странной жидкостью, среди разбросанных документов валялось несколько рублевок. Ведомости намокли, на многих расплылись чернила. За откинутой дверцей сейфа темнела пустота. Деньги были похищены.

Стук нетерпеливых рабочих в окошечко кассы вывел Крутикова из оцепенения.

— Попозже, товарищи… к выдаче бумаги подготовить нужно, — сказал он как можно спокойнее, а сам подумал: «Да что же это я замешкался, давно пора в милицию сообщить…»

Не прошло и четверти часа, как у подъезда автотранспортной конторы затормозила «Победа» с красной полосой на кузове. Появление ее никого не удивило — весть об ограблении сейфа уже облетела гараж, цеха, мастерские. У двухэтажного длинного здания рембазы, в левом крыле которого и размещалась касса, собрались шоферы; они хмуро обсуждали случившееся и строили по этому поводу разные догадки.