Антология советского детектива-37. Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
Пограничные формальности закончились быстро, и разноязыкая толпа хлынула из дверей вагонов. В русскую речь вплелся звонкий и певучий говор итальянцев, грассирующий, с прононсом французский, сухие немецкие фразы. Два негра с ослепительно-белыми зубами пытались прочесть надписи:«Касса», «Ресторан», «Почта». Смешно выговаривая незнакомые слона, они громко хохотали вместе с обступившей их группой польских туристов. Несколько юношей и девушек в синих рубашках Союза Свободной молодежи старательно объяснялись с переводчицами по-русски, а те им так же старательно отвечали на немецком.
Лишь возле предпоследнего вагона с равнодушным
Скользнув взглядом по скучающему пассажиру, Антон направился к киоску выпить воды. Солнце стояло высоко, и от жары даже во рту пересохло. Возле киоска его окликнул сосед по квартире, Виктор Рябченко:
– Ант, приветик!
– Здорово,- буркнул Антон.
– На вахте?
– Сам видишь,- ответ прозвучал холодно, и Виктор, не задерживаясь, прошел дальше.
Антон недовольно посмотрел ему вслед: здоровый парень, хоть воду на нем вози, а околачивается без дела…
С тех пор как, отслужив в армии, Антон Бирюля возвратился домой, его не покидало чувство особой приподнятости. На сухощавом лице парня постоянно светилась улыбка, когда, направляясь на работу в вагонное депо, он проходил мимо новых жилых кварталов, выросших там, где горбатились некогда деревянные, почти вросшие в землю хибарки, или любовался молодыми, еще не окрепшими деревцами, тоже высаженными в его отсутствие. А вот такие Викторы, будь они неладны, омрачают и отравляют всю эту радость.
Но думать о Викторе не хотелось, тем более, когда тебе из-за прилавка застенчиво улыбается Клава. Он подошел к ней, тоже чуточку смущенный:
– С сиропом, душечка. Как живем?
– Лучше, чем в вашем депо,- девушка капризно дернула плечом, взглянула на парня с вызовом: - Напоила и иди себе на все четыре, никакого начальства.
– Ну, ну, тебе виднее.
Напившись, Антон отошел от киоска и опять увидел того же тучного пассажира в смешных мальчишеских штанишках.
«Вот это типчик!
– хмыкнул парень.- Чистое пугало!»
И только хотел было отправиться дальше, как вдруг пассажир, заметно оживившись, подался в сторону мальчугана в полосатой матросской тельняшке. Мальчик вьюном вынырнул из толпы пассажиров, юркнул мимо нагруженного поклажей носильщика и, легко перепрыгнув через горку чемоданов, побежал вдоль состава.
А пассажир, явно обеспокоенный чем-то, все еще не спускал с мальчишки глаз.
«Что это с ним?» - подумал Антон и отошел за угол склада, откуда принялся наблюдать за странным поведением пассажира. Тот вдруг заторопился навстречу пареньку, оглянулся по сторонам и быстро сунул ему п руки крохотный сверток, почти такой же получив взамен.
«Э-э, здесь в самом деле что-то нечисто»,- понял Антон и заспешил вслед за мальчиком. В конце перрона настиг его, схватил за локоть.
Погоди-ка, дружок…
От испуга и неожиданности мальчишка присел,
рванулся раз, другой и громко закричал:– Дяденька, пустите меня!
– Синими, полными страха глазенками он умоляюще смотрел на дружин-11 и ка и вот-вот готов был расплакаться.
Очень неловко чувствовал себя Антон, конвоируя десятилетнего «злоумышленника» Но отпустить его не решался: пусть пограничники с ним разберутся.
– Не волнуйся,- строго промолвил он. Нот поговорим с тобою и отпустим. А сейчас не проси.- И добавил несколько мягче:- Ну, пойдем, милый, пойдем. Тебя не обидят.
Майор Дудин долго не мог успокоить парнишку. Размазывая слезы по темному от грязи и загара лицу, тот плакал навзрыд:
– Я больше не бу-уду…
– Что не будешь?
– Не бу-ду-у,- тянул мальчуган, с испугом поглядывая на высокого пограничника.
– Эх ты, рева, весь пол слезами залил,- насмешливо проговорил майор.- А еще тельняшку надел. Какой же ты моряк? Плакса, вот ты кто!
Мальчик с удивлением уставился на офицера:
– Моряк? Вовсе я не моряк. Пограничником буду!
– выпалил он.
Дудин иронически усмехнулся:
– Ну, это ты брось. Пограничники слез не льют. Да и тельняшка… Кстати, давай-ка знакомиться. Разговоры с тобой ведем, а друг друга не знаем. Меня зовут Александром Михайловичем. Тебя как?
– Генка.
– Понятно. Значит, Геннадий бесфамильный…
От обиды малец приподнялся со стула:
– У меня есть фамилия: Геннадий Концевич… Все люди имеют фамилии… А пограничником все равно буду, вот увидите!
– Видно, первый испуг прошел, и мальчик осмелел. Крепенький, как орешек, он пригнулся к майору, свел над переносицей белесые бровки и тоже насмешливо обронил:-Бесфамильный… Выдумали… Моя мамка проводницей работает.
– Ты присядь, Геннадий,- вернул его на место майор, притронувшись рукою к тельняшке. И как бы между прочим обронил: - Говоришь, что хочешь стать пограничником, а носишь матросскую форму. Эх ты…
И до чего непонятливыми бывают взрослые! Даже смешно становится. Генкины глазенки гордо блеснули:
– Тельняшка - что? И не моя она вовсе, если хотите знать. Очень она мне нужна!
– Тогда зачем ты ее надел?
По лицу мальчишки пробежала легкая тень. Он молчал, опустив глаза. Видать, нелегко ему было ответить на, казалось бы, безобидный вопрос.
– Вот что, Геннадий,- пришел ему на помощь Дудин.- Коль ты в самом деле намереваешься идти в пограничники, то давай начистоту разговаривать. Как мужчина с мужчиной. Раз уж пришел к нам и познакомились мы с тобой, то с самого начала договоримся быть откровенными друг перед другом. Идет?
Спокойный, дружеский тон майора вернул Генке мальчишечью непосредственность. Он поднял глаза, чуть-чуть улыбнулся уголками обветренных губ.
– Понимаете, дядя, я роль играл,- сказал он серьезно.
– Роль? Ты что же, в театре работаешь?
На лице Гены мелькнула досада:
– Я еще не играю. Меня один артист проверял, сумею ли.
Еще раньше, как только Гену ввели в кабинет и развернули сверток, в котором оказалось пятьсот золотых рублей, Дудин понял, что мальчик втянут в грязную историю. И вот эти темные дельцы остались пока в стороне.
Ты бы хоть рассказал, какой он, этот твой артист,- попросил майор, пригладим рукой " путанные вихры своего юного собеседника.
Гена сверкнул глазенками: