Антология советского детектива-38. Компиляция. Книги 1-20

…К вечеру следующего дня мы подошли к большому селу Луже, лежащему на скрещении многих дорог. Здесь наш путь на восток кончался. Кончались и лесочки, хотя и небольшие, но вытянувшиеся почти беспрерывной цепочкой на всем пройденном нами пути. За эту последнюю ночь перехода мы должны были сделать рывок и пройти больше двадцати километров теперь уже строго на север, по совершенно безлесной местности, а к рассвету подойти к большой полосе лесов к северо-западу от Пардубице.

Двадцать километров… А мы после нескольких ночных переходов буквально выбивались из сил. К тому же мы по-прежнему несли на себе довольно большой груз и последние дни почти не спали.

Перед нами село Луже. Без всякого сомнения, в таком крупном селе должна быть или чешская жандармерия, или даже немцы. Обойти село трудно — через него протекает речка, а мосты — только в центре села.

В этот день шел мелкий холодный дождь со снегом. Мы промокли до нитки. Костра, конечно, не разводили, а палатки нас уже не спасали.

К дороге, ведущей из села Луже, подошли в сумерках. Навстречу нам неторопливо катил велосипедист. Фонарик вилял из стороны в сторону — велосипедист старательно объезжал лужи.

Мы с Пичкарем, сложив автоматы и сумки в кустах— вид получился вполне мирный — вдвоем вышли на дорогу. Велосипедист принял нас за чехов. Ничего не подозревая и ни о чем не расспрашивая, он ответил на несколько вопросов Пичкаря. Обстановка в селе оказалась самая неблагоприятная для нас. В школе, в гостинице и в других крупных зданиях располагалось около трехсот немцев. Хорошо хоть, что мы заранее узнали об опасности. Вернулись к своим и все рассказали.

Пришлось обходить село стороной. Вокруг села — широкие пашни. Почва размокла только сверху, под слоем грязи — промерзлый грунт. Ноги скользят, на сапоги налипает по пуду липкой земли. Каждый шаг дается с большим трудом.

К счастью, речка оказалась небольшая и неглубокая. Бурный горный поток несся среди камней. Выбрали удобное место и перешли реку вброд. Село оставалось справа. Прямо перед нами шоссе, но там виднелось еще несколько крупных построек.

Мы с Богдановым шли впереди группы. Я мучительно перебирал в голове самые фантастические планы действий. Задерживаться нельзя. Пойти полями — такого марша нам не выдержать. Рассвет застанет где-нибудь посреди пути, а это — явная гибель. Пойти прямо по шоссе — за двадцать километров даже ночью наверняка нарвемся на какой-нибудь отряд немцев или будем замечены с проезжающих по шоссе автомашин. К тому же на шоссе расположено еще несколько сел.

Передвигаясь очень медленно и осторожно, мы подошли к большой деревянной постройке, оказавшейся мельницей. За мельницей — мост через речку, значительно шире той, которую мы только что пересекли. Вокруг ни души. Только в маленькой пристройке у здания мельницы в одном из окон виднелся свет. Богданов уже подходил туда. Возле оконца увидели большие двойные во рота — въезд для автомашины. «Гараж», — подумал я.

Осторожно заглянули в незавешенное оконце. В помещении стояла большая пожарная автомашина. Возле машины сбоку, ближе к стене, — небольшой столик. Над столиком электрическая лампочка. За столом, откинувшись спиной к стене, сидел мужчина в брезентовой робе, читал книгу. Дежурный пожарник. Один он тут или их несколько?

Мы переглянулись с Богдановым. У обоих одновременно мелькнула одна мысль.

— Давай, — кивнул я и, пошарив по воротам, нашел врезанную в них калитку, нажал ручку. Дверца подалась.

В помещении было двое. Скрытый от окна столиком, в углу у стенки был деревянный топчан, на котором лежал второй пожарник в такой же брезентовой куртке и штанах. При нашем появлении он поднялся. Оба с интересом посмотрели на нас.

— Добрый вечер, товарищи, — я протянул для пожатия руку.

— Русови, партизаны? — радостно и с удивлением сказал тот, что читал книгу, не выпуская мою руку и улыбаясь.

— Да, мы русские партизаны, — подтвердил я.

Пожарник похлопал меня по плечу.

— В селе есть немцы? Германцы есть? — спросил я. Чех понял вопрос и, сразу став серьезным, закивал головой:

— Ано, ано, исоу скутечне, вице як тржиста мужи [50] , — раздельно заговорил он, пристально глядя в глаза и стараясь по ним определить, понял ли я его.

Мы все поняли. Оказывается, русский и чех могли свободно понимать друг друга.

— Как ваше имя? — спросил я. — Как вы называетесь? — повторил, видя недоумение в его глазах. — Я называюсь Крылов, — впервые я произнес свое новое имя и ткнул себя рукой в грудь. — А вы как?

50

Да, да, есть действительно, более трехсот человек.

Чех понял, радостно закивал головой.

— Крылов, — ткнул он меня пальцем. — Прохазка, — показал на себя, — Франтишек Прохазка.

— Товарищи, — я достал из сумки карту, показал на ней точку, — мы сейчас находимся здесь, село Луже…

— Ано, ано, — закивали оба, склонившись над картой.

— Нам надо быть здесь, — показал я на карте село Радгост возле самой железной дороги Прага — Брно. — Нам нужно авто. Вот это авто, — показал я на пожарную машину. — Отвезите нас в Радгост, а потом сразу назад, в Луже.

Чехи переглянулись и… согласились.

— Только никто не должен знать об этом. Поняли вы меня, Франтишек?

— Можете нам вежить, братри русови, — горячо заверил Прохазка.

Он завел мотор. Второй чех открыл ворота. Машина тихо выехала по настилу на шоссе. Подошли остальные наши товарищи, уселись в кузове.

Через полчаса мы уже подъезжали к Радгосту. Сердечно распрощались с чехами. А еще через час мы были в лесу.

Русский дед Маклак

Под утро подморозило. Тучи развеялись, и день обещал быть сухим и солнечным.

На отдых расположились возле одного из многочисленных горных ручейков. К полудню все немного отоспались. Из сушняка развели бездымный костер — сушили одежду, мылись, брились. Когда вскипятили чай, разогрели тушенку, готовясь основательно закусить, с поста торопливо пришел Богданов и рассказал, что по полевой дороге от села Тыништко к опушке леса подошли двое каких-то подозрительных типов в гражданском. На опушке они остановились и вот уже с полчаса там топчутся.

Пришлось уничтожить следы костра и срочно приготовиться к отходу. Мы с Богдановым и Пичкарем осторожно двинулись к опушке. Вскоре обнаружили незнакомцев. Два высоких молодых парня в легких демисезонных пальто стояли на небольшой полянке возле лесной дороги. Несмотря на довольно холодную погоду, один из них был без шляпы — от холода его спасала буйная шевелюра. У второго на голову натянут берет. Они о чем-то разговаривали, курили. У того, что в берете, под пальто было что-то спрятано — левый борт сильно выпирал, и ему приходилось придерживать полу рукой.