Антология советского детектива-38. Компиляция. Книги 1-20

— Усек, — пошутил Эди, продолжая улыбаться, и после некоторой паузы уже с серьезным видом добавил: — Вы займитесь своим делом, мне нужно охладить руки, а то синяки будут.

Этой фразой он завершил диалог, при котором ему приходилось стоять близко и вполоборота от блатного.

— Теперь все понял, — весело выпалил Долговязый и, плавно развернувшись на слегка согнутых ногах, зашагал в свой угол пританцовывающей походкой, как это умеют делать только блатные, чтобы продемонстрировать свою исключительность и крутой нрав. По его настроению было видно, что он остался доволен общением с «грабителем инкассаторов» и достигнутым с ним взаимопониманием: иначе чего бы он так мирно беседовал с ним да еще улыбался.

Эди еще некоторое время охлаждал ушибы, периодически прикасаясь к ним пальцами. И, когда почувствовал, что они достаточно заморозились, вернулся к себе и лег, насухо вытерев руки. К этому моменту его голова уже была занята мыслями об «Иуде», поскольку он знал, что самое главное начнется после того, как ребята предложат ему рассказать о своем шпионаже, отравлении жены и предъявят доказательства. «Все это так, но согласится ли генерал с моими доводами и дал ли он добро на активизацию прямого диалога со шпионом сейчас? — мелькнуло в голове Эди. — Должен согласиться, иначе будет упущена инициатива и без откровенного нажима на шпиона сегодняшний допрос может оказаться контрпродуктивным», — заключил он, отчего-то почти беспричинно сердясь и ища взглядом, что-то вокруг себя, пока взгляд не остановился на лежащей на тумбочке книге о каратэ.

Потянувшись, он взял ее, но не стал раскрывать, неожиданно вспомнив слова учителя Мабуни о страстях. И потому, закрыв глаза, произнес про себя: «Ну что, майор, устал, нервы шалят и беспричинно надумал сердиться? Знаю, достается тебе. Но кто сказал, что будет легко? Ты лучше вспомни совет учителя и обуздай свою страсть или признайся, что находишься на начальном отрезке бесконечного пути познания себя и мира, если позвляешь доминировать над своим сознанием эмоциям и страстям. В таком состоянии ты не сможешь увидеть этот путь, так как он едва различим и потому доступен немногим…»

И в следующий миг, начавшая было чуть раньше вздыматься в нем волна раздражения медленно откатила к невидимым берегам забвения, уступив место светлым лучам умиротворенного сознания, чтобы дать возможность работать его рассудку.

Через пару минут раскрыв глаза, Эди так же бессловесно промолвил: «Если «Иуда» не скоро объявится в камере, то надо полагать, что генерал принял мое предложение…»

В этот момент открылась кормушка, и кто-то из надзирателей крикнул в нее: «Атбиев на выход!» — и начал открывать дверь.

В это время на середину камеры, словно по команде, вышли блатные во главе с Долговязым. В следующую минуту к ним присоединились несколько других заключенных. Когда Эди не торопясь направился к выходу, они молча двинулись вслед за ним, из-за чего надзиратель сразу закрыл дверь и стал кричать через кормушку, чтобы заключенные расходились по своим местам. Но они и не думали ему подчиняться. Более того, Долговязый опередив Эди, подошел к кормушке и стал требовать прихода в камеру начальства. Его требование поддержали и другие обитатели камеры. В этой ситуации Эди не стал настаивать на том, чтобы сокамерники разошлись, посчитав, что будет правильно, если руководство тюрьмы обратит внимание на беспредел со стороны надзирателей и примет к ним необходимые профилактические меры.

Через пять минут в коридоре послышалось специфичное цоканье многих подкованных каблуков о пол. В камере все поняли, что к ним пожаловали гости, скорые на расправу, но ни один из находящихся в центре зэков не вернулся на свое место, а внешне спокойно стали ждать развития ситуации.

Еще через минуту послышались теперь уже одинокие неторопливые шаги. Когда обладатель этих шагов остановился, дверь камеры открыли до специальной предохранительной планки на полу, не позволяющей распахнуть ее настежь. И в проеме показался Карабанов, который с ходу крикнул в камеру:

— Граждане заключенные, вы решили бунтовать?

Долговязый хотел было что-то сказать, но его перебил Эди, спокойно произнес:

— Гражданин начальник, никто здесь не бунтует, им показалось, что меня вновь не к следователю хотят повести, и потому попросили пригласить сюда начальство.

— Мы что теперь по каждому вызову заключенного к следователю будет симпозиумы созывать? Так не пойдет. Вам никто не даст нарушать установленный в изоляторе режим, если же кто посмеет, то у нас в ШИЗО мест предостаточно. С тем случаем разбираемся и примерно накажем виновных. А сейчас всем быстро по местам, у вас на все пятнадцать секунд. Время пошло.

— Мне тоже? — спросил Эди.

— Нет, тебе к следователю, — резко произнес Карабанов, и сделал шаг назад.

Эди улыбнулся сокамерникам и шагнул в коридор, сложив руки за спиной, после чего заключенные, о чем-то переговариваясь, разошлись по своим местам. Дверь тут же закрыли, оставив открытой кормушку, через которую Карабанов еще некоторое время оглядывал камеру.

— Все на своих местах и никаких проблем. Лукашов, учись работать с народом, а то бунт, бунт, — весело выпалил Карабанов.

— Есть, так точно, — отчеканил Лукашов, вытянувшись в струнку.

— Заключенного лично отвести к следователю и доставить обратно, когда закончится допрос. Исполняйте.

— Есть исполнять, — вновь заученно отчеканил Лукашов.

Через каких-то десять минут Эди ввели в кабинет следователя, где уже находились Артем и Николай.

Дождавшись когда сопровождавший надзиратель выйдет и закроет за собой дверь, коллеги первым делом изучающее оглядели Эди с ног до головы, как бы желая убедиться, что он цел, а затем, тепло поздоровавшись, предложили сесть за стол, на котором стояли термос и бумажный пакет с промасленными боками.

— Эди, ради бога извини, что не предприняли мер после первого случая, думали, успокоятся после полученного урока, а они, видишь, чего задумали, гады, — горячо заговорил Николай, еще не успев присесть. — С этого дня тебя будет сопровождать Лукашов, со слов Карабанова он надежный парень.

— Это и нам урок на будущее, — поддержал его Артем. — Кстати, а как ты догадался об их задумке?

— Блатные подсказали, у нас теперь большая дружба, — отшутился Эди и предложил говорить о деле.

Артем понимающе кивнул головой и промолвил:

— Прекрасно, тогда давай все по порядку.

— Сначала расскажите вы и обязательно начните с кейса, а потом есть чем поделиться и у меня, — заговорщическим тоном заметил Эди.

— Ну, хорошо, тогда слушай, будем тебя радовать, — сказал Артем, ударив ладонью об ладонь. — Во-первых, кейс оказался с начинкой на самоуничтожение при несанкционированном вскрытии и двойным дном, под которым обнаружены и изъяты шифрблокнот, миниатюрная радиостанция, выстреливающая информацию на спутник, ампула с ядом, несколько стержней для шариковой ручки, какие-то пока непонятные нам записи, миниатюрный фотоаппарат, устройство, предназначенное, по мнению специалистов, для перевода снимков в мини-формат, несколько фотопленок различных размеров, какие-то химические препараты в полимерных упаковках, а также крупная сумма американской валюты и еще какие-то предметы наподобие батареек, назначение которых пока не установлено.