Антология советского детектива-44. Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— Отчего же, пани Тереза, не показать господину полковнику наш товар? — улыбнулся Рышард.
В чемодане были ткани, куски шелка самых разных расцветок.
«Чепуха, — решил Марчковский, — эти ткани что-то прикрывают».
Он подошел, сунул руку в чемодан, откинул материю. Теперь открылся и «секрет». В тщательно сделанных гнездах стояли флаконы разной формы и величины.
— Что это? — Марчковский перевел глаза на Терезу.
— Я все объясню тебе: Рышард имеет связь с немецкими офицерами, которые привозят косметику из Франции и Голландии, кружева из Бельгии и много всякой всячины. Они хотят получить
Она говорила искренне. Марчковский в этом не сомневался. Он опустил пистолет в кобуру, исподлобья взглянул на молодого человека.
— Лучше будет, если вами займется охранка, — проговорил он. — Там выяснят, кто вы такой…
— Перестань, Викентий, — попросила Тереза. — Лучше отметим твой приезд.
…Рышард быстро хмелел. Выпив несколько рюмок водки, он стал словоохотлив без меры. Приглашал полковника к себе в гости, обещал королевский ужин.
— Я не живу в Варшаве, — сказал Марчковский. — Сюда заехал на несколько часов, проездом в Берлин.
— Мне тоже надо в Берлин! — воскликнул Рышард, хлопнув себя ладонью по коленке. — Мне нужно получить там товар и расплатиться со своей клиентурой… А у меня там, в Берлине, такая клиентура… — Он щелкнул пальцами. — Не думайте, что какие-нибудь пустяковые люди. Нет. Секретные офицеры. Абвер.
— А вы спокойно ездите в Берлин? — спросил Марчковский. — У вас есть для этого документы?
— Документы у меня есть, я езжу как коммерсант… Но, конечно, рискую. Валютные операции — это всегда риск… Если бы вы, полковник, согласились взять меня в спутники… Мы могли бы с вами вместе поехать!.. Никто не посмеет ни в чем заподозрить вашего спутника… А я вам пригожусь! Ведь мы — поляки!
Марчковский молчал. Может, действительно, прихватить этого Рышарда? Если у него такие связи…
— Викентий, а может быть, ты и правда возьмешь с собой Рышарда? Он ведь брат моей подружки — Эдитки Вислянской… Не помнишь ее? Самая молоденькая у нас в ревю.
— Помню Эдитку.
— Помоги Рышарду!
Марчковский перевел взгляд на Рышарда. Не очень-то верил он в то, что этого спекулянтишку можно как-то использовать для блага дела. Но… в конце концов, Марчковский ничего не терял, отправляясь в Берлин в одном купе с Вислянским.
Он снисходительно кивнул головой Рышарду.
— Благодарите пани Терезу… Я еду в Берлин вечерним. Могу вам взять билет в свое купе.
— Мы будем в купе вдвоем?! О, спасибо, пан полковник. Это как нельзя кстати. Я сумею отблагодарить вас…
Впоследствии Марчковский рассказывал, что и сам не мог бы объяснить, что его побудило взять с собой Рышарда.
Когда за Вислянским закрылась дверь, Марчковский сказал Терезе:
— Такие знакомства никому не делают чести.
— Боже мой, Викентий, неужели ты не убедился, что это простой аферист, услугами которого приходится, к сожалению, пользоваться.
— Убедился. Потому и говорю. Ну да ладно, теперь поздно об этом. Но всегда помни, что ты связана с Дедом, с его людьми и можешь с помощью таких вот людишек завалить дело…
— А ведь и ты хочешь использовать его, — улыбнулась Тереза. — Разве не так?
Марчковский
улыбнулся в ответ:— Ты очень проницательна, Тереза!
3. В Берлине
На следующий день Марчковский уезжал в Берлин. Тереза не провожала его: вечером у нее был спектакль. Полковник встретился с Рышардом на вокзале. Вислянский подобострастно пожал протянутую ему руку.
Марчковскому удалось достать билеты в двухместное купе, и Рышард блаженствовал: ему редко приходилось ездить в первом классе.
Полковник был неразговорчив. Он подчеркивал дистанцию, разделяющую его и Рышарда. Тот не обижался: он привык к высокомерию господ, с которыми сталкивала его профессия. А полковник хотя и был поляком, видимо, занимал высокое положение у нацистов… Это заставляло спекулянта относиться к нему с боязливым почтением.
В Берлине они расстались на перроне. Марчковский записал, как разыскать своего спутника, предупредил, что сделает это непременно, чтобы получить пока еще не оплаченный долг. Он сел в автомобиль, удостоив Рышарда легкого кивка головой, и укатил.
Поселился Марчковский, как обычно, в «Савое».
Днем шторы его окна были всегда раздвинуты. Он вызвал горничную и сказал, что в ее обязанности будет входить лишь вытирать пыль и убирать постель. Предупредил, чтобы она не смела переставлять вещи в номере.
— Я привыкаю и не люблю, когда нарушается порядок, — бросил он горничной.
Та кивнула в знак согласия. Множество офицеров перевидела она в отеле. У каждого свои причуды, свои прихоти. И ее вовсе не удивило предупреждение полковника.
В последующие дни Марчковский помогал генералу составлять доклад, надеясь, что будет тоже допущен на заседания генерального штаба.
Однако генерал заявил полковнику, что тот не будет присутствовать на заседаниях. Это распоряжение свыше касалось всех консультантов.
Такой оборот дела вносил серьезные изменения в планы Марчковского.
В первый раз между часом и двумя он зашторил окно. Затем оделся и направился в кафе «Линден».
В этот час тут было много свободных столиков. Марчковский облюбовал один, в дальнем углу.
Минут через пять в кафе вошел человек в форме армейского капитана и направился к столику Марчковского. Щелкнув каблуками, он громко произнес:
— Рад встрече, господин полковник!
А потом, усаживаясь за столик, тихо сказал: — Меня зовут Вальтер Зепп. — И еще тише: — Что случилось, Гром?
Марчковский облегченно вздохнул. Он почувствовал, как спадала напряженность ожидания этой встречи. Ведь до последней минуты он сомневался: поверили ему или нет? Значит, все-таки поверили…
Помешивая ложечкой кофе, он сказал:
— Мне не удастся попасть на заседания. Но я много думал: возможен другой путь…
— Какой?
— Изучить одного из хранителей кожаных портфелей.
— Об этом следует подумать. Но пока ничего не предпринимайте, ждите указаний…
— Я только хотел сказать, что могут потребоваться люди.
— Ждите указаний, — повторил Вальтер. А потом громко, чтобы слышали за соседними столиками, спросил: — Вы все так же сопровождаете своего генерала? Да вырвитесь хоть на вечерок! Вспомним нашу варшавскую встречу! Согласитесь, что мы хорошо погуляли тогда, полковник…