Антология советского детектива-46. Компиляция. Книги 1-14
Шрифт:
— Это ничего... Это хорошо, Вася... Главное — жив.
— Точно, Сережа, — волнуясь, ответил старшина, — жив. А не думал ведь. Совсем рядом со мной она стояла, точила косу.
— Кто? — не понял Белов.
— Смерть моя, друг ты мой. Видел ее, безносую, как тебя. Ты о себе расскажи...
— Погоди, Гончак, а где капитан наш?
— Лукин? Светлая голова. Погиб геройски под городом Белгородом.
— Жаль.
— Да, геройский командир был. Ты помнишь, Серега, как мы немца держали? — голос старшины стал звучным.
Да разве Белов мог забыть
— Помню, Вася...
— Дали мы им тогда. Помнишь, как горел ты весь, пока я тебя в госпиталь вез. Лукин тогда сказал: «Как хочешь, а до Москвы довези, хоть на себе». Я потом вспоминал тебя. Часто вспоминал. Жалел, что адреса не взял. Все думал, увижу ли студента...
— Вот и встретились мы, Вася...
— Марина, — заглянула в дверь палаты сестра, — начальница идет.
— Вам надо уходить, Сережа, — Марина взяла его за рукав.
— Как же так, Марина, — Белов вопросительно поглядел на нее, — ведь это Гончак...
— Ты придешь завтра, — от волнения Сергей и не заметил, что она назвала его на «ты», — после завтрака сразу приходи.
Сергей сжал руку Гончака.
— Я приду, Вася, завтра...
— Буду ждать... Очень тебя ждать буду.
Когда Сергей вышел, Свиридов повернулся на бок и посмотрел на Марину:
— Что ж это вам, Мариночка, кавалеров не хватает? Фронтовиков мало? Ну зачем вам этот мент? Мы, бывало, таких у нас в Николаеве...
— Замолчи, — жестко сказал Гончак, — замолчи, приблатненный. Как ты воевал, я не знаю. А вот как он — своими глазами видел. Этот пацан всю нашу роту спас. Немцы во фланг зашли, а он один, с пулеметом... Потом мы мост держали. Всех побило, всех десятерых. А мы вдвоем. Понял ты? И сдержали гадов. Он с фронта не бежал. Его больного отправили. А что он в милицию пошел, значит, так и надо.
Марина, прижавшись к стене, молча слушала их, и ей почему-то были очень приятны слова Гончака.
Сергей, придя в свой вагон, погасил свет и открыл маскировочную штору. Он глядел в темное окно, и в нем, словно на экране, память прокручивала ленту сорок первого...
...Перед окопом горела земля. Он был неудобный, этот окоп, отрытый наскоро и неумело.
— Студент, — хрипло сказал капитан Лукин, — твоя задача простая отсекай пехоту от танков.
Еще с утра этого дня он, словно геометрическую формулу, накрепко заучил эту азбуку боя. Как же жалел тогда Сергей, что в институте с занятий по военной подготовке убегал в кино! Вот и оказался в трудную минуту годным, но необученным.
Перед окопом горела земля. Вернее, солярка, вытекшая из подбитого танка. Три их застыли навечно перед этой низкой ямой, которую в сводках будут именовать оборонительной полосой.
— Идут! — крикнул Гончак.
Из леса, тяжело переваливаясь через обочину, выползли еще два танка с автоматчиками, прижавшимися к броне... Тяжелые машины шли уверенно. Немцы точно знали, что у моста нет орудий. Передний танк, не останавливаясь, открыл огонь, снаряд лег почти рядом, обдав Сергея комьями
земли. Камни застучали по каске, но он ничего не чувствовал, ловя в прицел серые фигуры на борту танка.— Давай, — скомандовал Лукин, — давай, студент!
Первая очередь высекла искры на броне башни. Он чуть довернул хомутик прицела и стеганул вдоль бронированного чуда, сбивая на дорогу фигуры автоматчиков. Трижды ударила бронебойка. Но танки все равно шли как заколдованные.
Опять глухо ухнула ПТР, и одна машина закружилась на месте. Солдаты начали прыгать на дорогу. Но второй танк продолжал неотвратимо надвигаться.
— Пропускай через себя! — крикнул Лукин и упал на дно окопа.
Сергей сдернул пулемет с бруствера, плюхнулся вниз, и сразу же исчезло небо, горячая солярка потекла по лицу, уши заложило от грохота. Все это длилось несколько секунд. Потом опять свет и перекошенное лицо Гончака, бросающего бутылку. И снова сошники в землю и длинной очередью вдоль дороги. Тяжелый смрад горящего танка мешал дышать, едкий дым щипал глаза. Но он не замечал ничего. Только дорога, вдоль которой бежали серые фигурки солдат. В тот день они отбили шесть атак. Потом втроем отходили по горящему мосту...
«ОТ СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО
Оперативная сводка за 14 января
...В городе Будапеште наши войска, сжимая кольцо окружения немецко-венгерской группировки, овладели Восточным вокзалом, станцией пригородных поездов Чемер, городским газовым заводом и заняли более 200 кварталов. За 13 января в городе Будапеште наши войска взяли в плен 2400 немецких и венгерских солдат и офицеров и захватили следующие трофеи: танков — 5, орудий разных калибров — 21, паровозов — 57, железнодорожных вагонов — 2160, цистерн — 30. На других участках фронта — поиски разведчиков и в ряде пунктов бои местного значения.
За 13 января наши войска на всех фронтах подбили и уничтожили 80 немецких танков».
Газета была двухдневной давности, но Сергей все же прочитал ее с интересом. Эти три дня прошли для него словно во сне. Они почти не расставались с Мариной. Когда она дежурила, Белов ходил навещать Гончака. Даже строгая Александра Яковлевна закрывала глаза на это. Ну а после дежурства, поспав немного, они снова встречались и говорили. О чем? Сергей так и не мог вспомнить. Иногда, когда он стоял с Мариной в тамбуре или у окна в коридоре, Сергею казалось, что никакой войны вовсе нет. Просто едут они на каникулы в Баку, и ждут их там две недели счастья.
Но война напоминала о себе на каждом шагу. Напоминала стонами раненых, круглосуточно горящими лампами операционной, напоминала внезапными остановками, на которых солдаты-санитары выносили из вагонов глухо покрытые простыней носилки. Этот поезд вез сквозь ночи бред и стоны, лихорадку и жажду, жизнь и смерть.
В вагоне Гончака к Сергею привыкли. Он перезнакомился со всеми, даже Свиридов перестал обращать внимание на его погоны.
Завтра на рассвете они должны были приехать в Баку. Сергей сидел и ждал Марину.