Антропоцентризм

Удрученный и подавленный практикант поплелся в дежурку. Гром ворчал уже гораздо ближе.

Комната встретила Диму оцепенением. Стол был залит чаем, однако никто даже не пытался его вытереть.

– Сильно перепугались, когда трясло?
– спросил практикант с натужной веселостью. Оля готова была броситься ему на шею. Дима вспомнил, как лихо пыталась она командовать им минут двадцать назад. Девочка сама не знает, чего хочет...

– Что в палате-то?
– тихо спросила Вера Павловна.

– Одурели бабки совсем. Богу молятся. Конец света, видите ли, настал. Танечку Малышеву насмерть перепугали. А вообще-то интересно, сколько сейчас было баллов и где эпицентр?

Практикант сладко потянулся и плюхнулся на кушетку, но опять вскочил от слов Оли:

– Вот видите, и они о том же.

– А кто еще?
– со злостью выплюнул Дима. Вместо ответа Оля протянула ему измятый лист бумаги, посреди которого расплылось огромное фиолетовое пятно.

– Я нашла это сегодня в почтовом ящике. Кто-то подбросил.

Дима прочел следующее:

"СВЯТОЕ ПИСЬМО

Люди! Настает Конец Света, предсказанный в Писании. Спаситель вновь пришел на нашу грешную землю, чтобы судить нас и отделить зерно от плевел и овец от волков. И исполня... намений:

1. Когда земля содрогнет...

2. Когда солнце пога...

3. Когд...

4. Когда печа... ны.

5. Когда вор... аз.

6. Когда убъют невин...

7. Когда родится ребенок без души.

И исполнится все это, и будет тогда Конец Света. И если хочет кто спастись, пусть перепишет это письмо семь раз и пошлет его в семь мест.

Аминь."

– Ну и что, какой-то идиот решил подшутить, - проворчал Дима. Кстати, что было под кляксой?

– Не помню, - Оля впала в совершеннейшее отчаяние.
– Письмо дождем намочило. Но землетрясения... И солнечное затмение...

– М-м-мда-а-а, - Дима поскреб затылок.
– Действительно, землетрясение сегодня... то есть уже вчера, если учесть, что уже далеко за полночь... Короче, оно совпало с затмением.

– Так и не говори, что все глупости, - строго сказала Вера Павловна.

– Это ничего не значит! Конечно, редкий случай, но в жизни и почище бывает. Знаете что? Давайте лучше слушать музыку. Ну их всех.

Дима извлек из сумки потрепанную в различных переделках "Селгу" с прикрученным изолентой выпрямителем и принялся медленно вращать колесико настройки. Из динамика доносились лишь писк, вой и рев помех, изредка треск от грозовых разрядов.

– Да где же эта передача для тех, кто не спит?
– начал сердиться практикант, когда вдруг сильный низкий голос произнес:

– ...будут сломаны.

Когда птица воробей пропоет в последний раз.

Когда убьют невиновного.

Когда родится ребенок без души.

Тогда наступит Конец Света.

Дима хотел сменить волну, но Оля умоляюще взглянула на него.

– И в эти оставшиеся нам часы я обращаюсь к тем, кто не успел еще уверовать во Всевышнего, - продолжал голос.
– Откройте ваши сердца Богу! Покайтесь, как покаялся мытарь, омойте ноги свои от грязи греха, как сделал Иисус апостолам, и будете прощены и спасены, ибо Он милосерд. Вернитесь к своему Пастырю, заблудшие овцы!

После глухой паузы, нарушаемой лишь треском радиопомех, женский голос произнес:

– Мы передавали обращение пресвитера...

– Ну как, послушала?

Дима возобновил яростные поиски музыки, однако едва не выронил "Селгу" от испуганного шепота Оли:

– А как... это... креститься? Вот так?

– Нет-нет, - запротестовала Вера Павловна.
– Сначала пальцы на лоб, потом до пупа, потом направо, а кончаешь у сердца. И тут же кланяешься. Да на голову платочек или косынку повяжи.

Оля принялась искать свою белую косынку. Искала она покорно и слепо. По стеклу забарабанили первые капли дождя.

– Ну не могу я это видеть!
– взорвался Дима, бросая приемник на кушетку.
– Тетя Вера, вы что, заодно с бабками из "богадельни"?!

– Хватит, в самом деле, - устало сказала молчавшая до сих пор Тамара.
– Давайте дальше чай пить.

Она поднялась из-за стола и начала вытирать расплескавшийся чай.

– Оля, тетя Вера, Дима, помогите мне.

Никто не откликнулся. Оля тщательно завязывала под подбородком косынку с красным крестиком. Вера Павловна умильно-ласково наставляла ее. Дима обалдело уставился на Олю.

За окном сверкнула ослепительная молния. От яростного раската грома все оглохли на несколько секунд. Ветер швырял в окно пригоршни дождя.

– Ну вы и распсиховались!
– выдохнул наконец Дима.

– Ты не понимаешь, что обижаешь всех нас?!
– в сердцах выкрикнула Тамара.

– Прошу прощения, - безразлично буркнул практикант (кажется, он действительно не понимал).
– Но что из этого? Допустим, и мне не по себе. Ладно. Но ведь и раньше бывали землетрясения и наводнения...

– Пресвитер сказал!
– запальчиво возразила Оля.

– А ты привыкла все по указке делать. Папа-мама сказали, чтоб паинькой была - ты паинька. Учительница сказала, что бога нет - ты поверила. "Святое письмо" сказало, что конец света - ты креститься учишься.

– Ну вот что. Ты ее не тронь. Не тронь, говорю!
– еще строже одернула практиканта Вера Павловна.

– Кстати, тетя Вера, - Дима заискивающе улыбнулся.
– Говорят, вы самый большой спец по этим делам. Что там еще за знамения?

– Ой, не знаю я, - Вера Павловна сокрушенно покачала головой.
– Ой, не знаю. Жаль, "Святое письмо" промокло. А я что? За деток, за внучаток в церкви свечку поставить, на Пасху, на Спасы там, на Троицу, то да се...

Дима презрительно фыркнул.

– Ну вот! Даже неизвестно, чего бояться.

– Вода обратится в кровь, что ли?
– неуверенно сказала Вера Павловна.

– Я в Запорожье ездил, так там давно красная речка через весь город течет. Это от взвеси руды. Что дальше?