Анютины глазки. Дилогия

– Ваще отпад. А пройдись к окну пару метров и назад?

– Да пожалуйста, - и она прогулялась танцующей походкой к окну и назад.
– Что, нравлюсь?

– Не то слово...

– Теперь твоя очередь.

– Какая очередь?

– Ну в динамике себя показать, не все же мне одной отдуваться.

– А, в этом смысле... да пожалуйста, подержи, - сунул я ей в руки папку с бумагами. А потом продемонстрировал 3-4 каты из тайцзинного набора, побыстрее конечно, чем обычно.

– Это что такое было?

– Китайская народная гимнастика. А вот кстати, тебе говорили, что ты похожа на Наталью Селезневу в Иване Васильевиче?

– Угу, было такое. Вот смотрит - ты на мне дыру сейчас протрешь!

И чувство юмора на месте.

– Ну как же мне не смотреть, если боярыня красотою лепа, червлена губами и бровьми союзна!

– Так чего тебе еще надо, хороняка?

– Ничего не надо, ваше сиятельство, - засмеялись мы одновременно.
– Я тоже этот фильм очень люблю, снято на совесть, на века. Ты тут дела закончила?

– Да, вроде все, что надо, сделала.

– Ну так поехали домой, нам же в одну сторону.

Вышли из 5 корпуса, оживленно вспоминая учебу: - А помнишь, как Мишка Лебедкин подглядывал в нашу раздевалку, а вы его внутрь запихнули?
– Ну еще бы не помнить, как он сейчас?
– Не очень как, говорят по кривой дорожке пошел, условный срок у него уже есть.
– Ну надо ж, родители такие культурные, врачи оба, а туда же...
– А помнишь Зинка Банникова нажралась портвейна в колхозе, а мы ее прятали от воспитателей?
– А как же. Что там с ней сейчас?
– Беременная, говорят на 6 месяце.
– А от кого?
– Молчит.
– Ну ё-моё...

На улице Аня решительно зашагала направо.

– Эй, ты куда?
– схватил я ее за рукав.

– Ну так остановка 40-го же там или ты на трамваях ездишь?

– Слюш, дарагая, зачем 40-й, зачем трамвай, когда машина есть?

– Такси что ли, так это дорого.

– Зачем такси, зачем деньги, слюш, такой красивый девушк наоборот доплачивать надо, чтобы рядом посидела - подвел я ее к своей копейке и открыл пассажирскую дверь.
– Эх, прокачу.

– Вот ты меня сейчас удивил, Сороколет... откуда у тебя машина?

– Наградная, за подвиг выдали, - скромно сказал я (что вообще-то было недалеко от истины).
– Да шучу я, родственник дал покататься до следующего лета, могу документы показать.

– Ладно, без документов верю. А хорошие у тебя родственники, у меня таких нет (где-то я это уже слышал), ну чего стоишь, поехали, эх, прокатимся, - тряхнула она в очередной раз своим хвостом, и добавила, - Карп Савельич, я не верю своему счастью. Да, показал бы машину-то, что там и где?

И пахнет от нее очень приятно... не Шанелью номер 5 конечно, но приятно...

– Вуаля, - открыл я капот, - автомобиль ВАЗ-2101, он же в народе 'единичка' или 'копейка', в оригинале назывался Фиат-124, двигатель бензиновый карбюраторный 1,2 литра в 65 лошадей, максимальная скорость 140, разгон до 100 км/ч за 20 секунд. Трансмиссия, сама видишь, 4-хступенчатая механическая, извини, коробок-автоматов у нас пока не делают. Заднеприводная. Клиренс... ну дорожный просвет значит...

– Да знаю я, что такое клиренс, давай дальше.

Вот кто бы мог подумать, что первым человеком, кого заинтересовали ТТХ моей копейки, будет одноклассница...

– Даю дальше, клиренс 17 см, нормально по нашим грязям проходит со свистом, объем бензобака 39 литров. Внутри все аскетично, но приемник есть, хороший приемник, венгерский. Объем багажника, - открыл я багажник, - 380 литров, мешков 5 картошки влезет. Хватит или продолжать?

– На первое время достаточно. Заводи, Козлевич.

Разворачиваться не стал, свернул в первый проулок и обратно покатил по параллельной улице имени Лядова (не композитора, партхоздеятеля), а вот слева пролетело здание института НИРФИ, знаменитого тем, что здесь работал... нет, скоро будет работать Боря Немцов, будущий губернатор-реформатор, а затем пламенный оппозиционер и дамский любимец. Речное училище, поворот налево мимо универсама, улица Ульянова (это папаша Ильича, он здесь работал несколько лет), а на ней Олень, кафе, излюбленное местной золотой молодежью.

– Заберем еще одного товарища, ладно? Он тут возле Оленя должен ждать.

– Конечно, а что за товарищ?

– Ты его вряд ли знаешь, Вовчик Малой, наш младший... мушкетер, в соседнем подъезде живет. Поступил в пединститут, какие-то дела щас там решает.

Анюта Буонасье

Вовчика почти не ждали, быстро появился, с удивлением воззрился на Анюту, открыл заднюю дверь, сел.

– Вот, познакомьтесь, это Вова, мой лучший кореш, а это Анюта, мы с ней в одном классе 8 лет учились.

– Красивая...
– сходу сказал Вовчик, наморщив лоб, - где-то я тебя видел.

– Да и ты тоже ничего так...
– ответила Аня, - я тебя тоже видела, не вспомню где...

– Не напрягайтесь так, друзья, - помог я им, выруливая на улицу Дзержинского, - ты, Вова, ее скорее всего мог увидеть в фильме 'Иван Васильевич', она очень похожа на Селезневу в роли Зиночки. А ты, Аня, могла видеть его в 'Мелодиях и ритмах зарубежной эстрады', это ж вылитый Бьорн Ульвеус из группы АББА.

– Ну да, наверно, - почти синхронно сказали Аня с Вовой и мы двинулись дальше под хит группы Синяя птица 'Там где клен стоит над речной волной, говорили мы о лювиииии с тааабой'. Синяя птица вообще в этот и несколько последующих лет была феноменально популярна в СССР, хотя предпосылок к этому было не сказать, чтобы очень много.

Площадь Лядова (вот же повезло Лядову у нас - в народе кстати к этому имени порой добавляют спереди букву Б в связи с тем, что площадь облюбовали для ночных дежурств женщины со сниженной социальной ответственностью), а за ней Окский съезд к Молитовскому мосту... а нет, он же еще Окским пока называется, мост этот, молитвы в Советском Союзе не очень приветствуются. Здесь у нас был... нет, будет... да наверно и был, и будет оползень. Это такое проклятие верхней части нашего города - местность неровная, подземных речек много, через каждые 200 метров в Оку впадают, поэтому мелкие оползни на крутых склонах происходят каждый год, по весне обычно или осенью, а раз в 10 лет - крупные с перекрытием дорог и последующим полугодовым восстановлением разрушенного.

Ну едем дальше, после моста у нас прямо по курсу круглая как блин Комсомольская площадь, в народе Комса.

– А чего это ты там про мушкетеров заикнулся?
– вспомнила Анюта.

– Заики заикаются, а я четко говорю, что у нас во дворе организована рабочая группа под условным названием 'Мушкетеры', Вовчик вон у нас Арамис, я Д'Артаньян. Атос с Портосом тоже имеются...

– Все в игрушки играете?
– грустно спросила Аня.

– Какие еще игрушки?
– вступился обиженный Вова, - у нас все исключительно по серьезке - дом под нашим управлением со вчерашнего дня, клуб под девятым подъездом с бильярдом и спортзалом тоже отжали, там у нас штаб теперь. Райком в курсе и почти что уже дал добро на такой эксперимент. Приходи, все покажем, все расскажем, может вольешься в наш дружный коллектив...