Анютины глазки. Политех

Машину поставил возле первого корпуса на всякий случай, но не у того крыла конечно, которое по идее погореть должно, не такой уж я и тупой, как можно подумать. До нашего радиофака прогулялся по вечерней улице Минина, последние студенты рысцой пробежали мне навстречу из химического корпуса. Поднялся на 4 этаж, торкнулся в деканат, тоже пусто, никого, ну кроме Петровича естественно. Он увидел меня краем глаза, погруженный в какие-то там распечатки, буркнул в том смысле, ну что, пришел? ну молодец, подожди минут 10, дело срочное. Подожду, куда ж я денусь…

Прошелся по этажу, посмотрел наглядную агитацию… бог мой, как все это уныло и убого, а особенно студенческая стенгазета, зависевшаяся тут с прошлого семестра с названием «От сессии до сессии живут студенты весело», ей вообще можно было бы вручить гран-при по бездарности. Надо бы все это поменять, надо – еще одну ячейку в памяти завел на этот счет.

Вернулся в деканат – Петрович кажется закончил свои срочные дела, распечатка лежала уже на полке, а он стоял у окна и смотрел на трамплин, он у нас недалеко тут, на Сенной площади.

– Выпьешь для храбрости? – неожиданно предложил он мне.

– Спасибо конечно, но я как бы за рулем, так что…

– Ну как хочешь, а я накачу пожалуй, – и с этими словами он втащил из тумбочки початую бутылку коньяку (тут же вспомнил, что хирурга, который Игоревича зашивал, неплохо бы отблагодарить чем-нибудь таким же).

– Ну все, пошли на дежурство, – сказал декан и решительно зашагал к двери, – что за черт?

Дверь из деканата в коридор была заперта.

– Что-то у нас рановато твои обещанные приключения начались, – криво усмехаясь, добавил Петрович.

Я тоже подошел к двери, подергал – действительно заперто.

– Может уборщица по ошибке закрыла? – осторожно предположил я.

– Они по утрам обычно убираются. Да и сколько я тут работаю, не помню, чтоб вечером эту дверь закрывали на замок.

– А здесь вторые ключи есть?

– Хм… интересный вопрос, – задумался Петрович, – не знаю, пойду посмотрю.

– Ну а я пока замочек исследую, – сказал я и начал его исследовать.

Замок был английский, закрывался автоматом из коридора сюда, значит что? Правильно, язычок в принципе можно было бы и отжать. Порылся в карманах штанов и куртки – о, да у меня же ножичек есть, тот самый из Ворсмы, с выкидным лезвием. Ну эта его выкидываемость сейчас не понадобится, а вот лезвие наверно в самый раз. Поковырял ножичком между дверью и косяком, с трудом, но достал язычок (блин расцарапал тут им все), отжал – проход свободен. Сообщил про этот факт Петровичу, который копался в ящиках своего стола.

– Ну ты шустрый парень, – ответил Петрович, – пошли, раз так. А дверь за собой захлопнем.

Спустились по темной лестнице мимо кораблестроителей и шибко секретных физтехов, прошли длинным полутемным коридором к выходному вестибюлю, там декан вступил в длительные дебаты с вахтером на предмет ключей, запирания начальства и общего раздолбайства административно-хозяйственной части института. А я все смотрел на неумолимо движущуюся к девяти стрелочку часов и торопил начальника. А он не хотел никуда торопиться. В итоге мы вышли на улицу аж без пяти девять.

– Опоздаем ведь, Вячеслав Петрович, – уныло говорил ему я.

– Не боись, студент, без нас не начнут, – бодро отвечал он, видимо коньячок начал действовать. Эх, подумал я, надо было и мне хлебнуть, и ..ись оно там все конем. А также слоном и ферзем.

Когда подошли к первому корпусу (я все подгонял декана, а он никуда не торопился и шел легким таким прогулочным шагом), в вечерней тишине вдруг явственно раздался звон стекла откуда-то со стороны набережной.

– Вы это тоже слышали? – спросил я.

– Чего?

– Ну стекло разбилось вроде бы…

– Не, ничего я не слышал, – начал было декан, но тут довольно громко завопили откуда-то сверху и опять же с той же самой стороны.

– Вот сейчас услышал, что это?

– А этот, драгоценный Вячеслав Петрович, именно он, пожар обещанный, я ж говорил поторопиться надо. Ходу! – уже не сдерживаясь, заорал я и поскакал по ступенькам к главному входу. Декан поспешил за мной, но весу в нем вдвое больше было, поэтому с некоторым отставанием.

Влетели в вестибюль, там в углу дремал сгорбленный вахтер, но немедленно проснулся и закричал:

– Куды, ититвашу, закрыто все!

– Тихо, дед, – рявкнул сзади Петрович, – пожар у вас в правом крыле, звони 01! Быстро!

А мы ломанули вправо на лестницу и взлетели на второй этаж, откуда уже ощутимо несло дымом. Это было, как я понял, примерно в середине центрального коридора второго этажа – дым шел из-под этой двери и при этом кто-то орал и ломился в нее, запертую снаружи.

– Это было в твоем сне, – спросил запыхавшийся Петрович, – ну что тут люди будут?

– Было-не было, не время щас это выяснять, давай дверь ломать. В тебе весу побольше, с разбегу давай – она внутрь открывается, может с петель слетит.

Петрович внял моим словам и с разгону врезался в дверь, та была довольно хлипкой на вид, такой же оказалась и в нутре, так что слетела и упала внутрь, придавив кого-то там, кто был за дверью. Внутри было очень дымно и в районе окна виднелись языки пламени, занавески видимо горели.

– Быстро берем его за ноги и в коридор тащим, – крикнул я.

Взяли, вытащили, оказалось, что не его, а ее, в юбке человек был. Далее я распорядился так:

– Петрович, ищешь огнетушитель и пытаешься что-то потушить до прибытия пожарников, а я потащил эту подругу вниз, надо ее в больницу. Да, окна не открывай, а то полыхнет все.

Декан на рысях бросился дальше по коридору, надеюсь найдет он что-нибудь подходящее, а я приподнял значит ее, вроде в себя пришла подруга, спросил, сможет ли идти, она промычала, что типа да, попробует, и мы поковыляли к лестнице. Внизу вахтер напряженно крутил диск телефона.

– Что, до сих пор никого не вызвал? Ну ты и дубина, – заорал я, – ладно, беги наверх, помоги Петровичу, я щас сам с улицы вызову.

Вытащил женщину к своей машине, запихнул на заднее сиденье, сказал «10 секунд подожди» и вызвал пожарников с уличного телефона, он как раз тут у входа был, а потом на рысях рванул в 5-ю больницу на Нестерова, она самая ближайшая тут наверно. Разглядел наконец спасенную – за сороковник тетке, одета хрен пойми во что, и что она там в закрытой комнате делала, непонятно…