Анжелика и принц

О как. До свадьбы нельзя, но восстановить силы - можно?

– Постой. Значит, чтобы восстановить силы, надо потрахаться? И Пират тогда, когда я его приложила, Мари с собой зазвал, чтобы типа полечиться? И ты так же силы восстанавливаешь?

– Я так сильно не теряю, - опустила глазки Жакетта.
– Во всяком случае, здесь. А вы сами ещё неделю бы лежали, а сейчас уже, смотрю, бежать готовы.

– Ну, готова, да. И ещё готова ему по шее дать.

– За что? Он плохо с вами обошелся? Вам не понравилось?
– Жакетка как будто не поверила.

– Да нет, всё хорошо. Но скажи, вы ведь не умеете предохраняться? От беременности?

– пояснила Лика, увидев очередное недоумение на лице Жакетты.

– Почему это не умеем? Умеем. Его высочество разве не сделал вам с ним зелье? Вино я приносила по его просьбе, - Жакетта скатилась с кровати в свою сторону, взяла со столика стоявшие там с ночи бокалы и понюхала.

Лика задумалась. Вообще, Принц давал ей это вино в бокале, да, но делал ли он с ним что-нибудь? Откровенно говоря, она просто не обратила на это внимания.

– Ну, мы пили вино, из бокалов, было дело, и что?

– Судя по тому, что я вижу - всё в порядке. Он не потерял головы настолько, чтобы забыть. Ничего не будет, не беспокойтесь.

– Постой. Ты думаешь, он умеет как-то по-хитрому магически предохраняться?

– Все маги умеют, это просто, - пожала плечами Жакетта.

– И ты умеешь?

– Конечно. Этому сразу учат.

– Меня научишь?
– надо сразу разобраться, что к чему.

Вообще Принц вчера был котиком и зайкой, но сбежал же потом! А котику, который сбежал, доверия нет.

– Научу, но вы сначала на ноги встаньте, - кивнула Жакетта.

– Так я уже, - Лика без проблем сползла с кровати на пол.

Некоторая слабость ещё сохранялась, но в целом ноги держали. Не то, что вчера. И позавчера. Значит - можно вставать, умываться, одеваться и идти. Припирать Принца к стенке и спрашивать - что это было? Или сам скажет?

Лика даже согласилась не надевать свои многочисленные серёжки, а надеть небольшие жемчужные капельки. Но у неё нашлась малахитовая брошь - в косметичке, её можно приколоть на лиф платья, и будет крутотень. Жакетка тоже одобрила. Лика ещё и ресницы накрасила - совсем чуть-чуть, но Жакетка аж рот раскрыла, сказала, что очень красиво. Лика счастливо улыбнулась и сказала - будет надо, говори, тебе тоже накрасим.

Туанетта явилась узнать, как Лика сегодня себя чувствует, и очень обрадовалась, увидев, что та встала, оделась прилично и готова выходить.

Лика же чувствовала себя во главе маленькой армии - и подхватив Туанетту под руку, от чего та сначала дёрнулась, направилась в гостиную его высочества. Жакетта показывала путь - Лика же так до сих пор и не знает ничего об этом чертовом замке, надо уже походить по нему и осмотреться.

В гостиной нашлись все трое - и Принц, и его друзья. Похоже, Пират тоже в порядке -только зевает. Орельен увидел их и радостно завопил:

– Смотрите, смотрите, госпожа Анжелика встала на ноги! Ура!

– Воистину ура, - пробормотал Пират тихонько, но Лика услышала.

Захотелось показать ему язык, или треснуть по башке, но тут к ней обернулся Принц.

– Доброе утро, - Анжелика сделала реверанс, как учила Туанетта.

Он смотрел на неё с некоторым изумлением. Думал, она необучаемая дура? А вот и нет.

– Доброе утро, госпожа Анжелика, - он тоже поклонился.

Ну, а дальше? Что, так и будет стоять и смотреть? Может, хотя бы подойдёт и за ручку возьмёт?

Но он не торопился подходить и брать за ручку. Он позвал слугу, распорядился подать завтрак на пятерых, и предупредить какого-то господина Перро, что после завтрака он будет нужен - как договаривались. И кивнул на свободные кресла - Анжелике и Туанетте разом.

Кресла отставил Орельен, он же, спросив у Принца взглядом разрешения, взял ладонь Анжелики и стал надавливать на разные точки, и на кончики пальцев.

– Анжелика, ты практически в порядке.

– Ты же не целитель?
– нахмурилась Лика.

– Но целостность организма увидеть могу. И для всех нас это очень хорошая новость.

За завтраком Принц сидел рядом, но уделял Лике ничуть не больше внимания, чем Туанетте. Подать, передать, поблагодарить. Она-то то и дело пыталась поймать его взгляд, коснуться руки - но он не реагировал. Лика даже не заметила, что там она ела, не до того было.

После завтрака он распорядился - госпоже Анжелике пойти в библиотеку. Так-то она и сама была не против пойти в ту библиотеку, и вообще пройтись по замку, но можно было хоть пару слов ей сказать! Спросить - как она вообще. Улыбнуться, в конце-то концов.

Ну, то есть, в Ликиной жизни встречались парни, которые наутро были - вот так. И значило это, что «спасибо, хорошо, останемся друзьями». Но тут-то какие друзья, он же типа жениться на ней хочет! А какой тут жениться, если слово доброе сказать не получается?

Лика подумала и решилась на отчаянную попытку. Дождалась, пока Пират и Орельен отвлекутся на какой-то разговор с Туанеттой, и подошла к Принцу.

– Монсеньор... Анри!
– сам разрешил, в конце-то концов!

– Да, госпожа Анжелика?
– обернулся он к ней.
– Вы что-то хотели?

Взгляд его не выражал ничего особенного, ну, так, кто-то левый мимо шёл и обратился.

– Нет, извините, - замотала она головой.
– Ничего.

Пробежала мимо и со всех ног, задрав неприлично юбку, понеслась в свои комнаты. Хорошо, почти не заблудилась, всего лишь раз попала не в тот коридор.

Разревелась уже в спальне. Размазала по подушке всю тушь к хренам. Ну и зачем было к ней приходить, если на самом деле она ему ничуточки не нравится? А если нравится - то почему бы не сказать ей что-нибудь хорошее, только ей, никому больше? Она же не просит, чтобы он был только с ней, она понимает, что принц - человек занятой. Но весь прежний опыт говорил, что если наутро парень не хочет даже улыбнуться - то туши свет и не вспоминай. Типа, ничего не было. Ну да и ладно, но зачем тогда на ней жениться?

Прибежала Жакетка, заохала, попросила кого-то принести воды. Пришла Туанетта, оглядела место действия и велела Жакетке привести Лику в порядок. Умыть и переодеть, потому что в библиотеке ждёт господин Перро, его высочество распорядился.

Лика прорыдала, что господин Перро пусть идёт в жопу, хоть прямо вместе с библиотекой, хоть по отдельности. И пусть прихватит с собой по дороге его высочество.

И все остальные пусть тоже стройными рядами идут туда же. А если Туанетта не хочет туда идти - ну, ничего личного, да?
– то пусть остаётся, ладно, но только молчит.