Анжелика

– Всего доброго, Генри, – махнула я ему рукой, когда вышла на улицу из псарни. – Спасибо Вам за помощь.

– Всегда рад помочь, – со смешком отозвался мужчина, а после скрылся с глаз, возвращаясь к своим обязанностям.

На крыльце заметила, что туфли, все же, испачкала и с досадой чертыхнулась сквозь зубы. Поднялась по лестнице, быстро переставляя ноги, чтобы скрыть свою обувь, вошла в помещение и осмотрелась в поисках Мины и матушки, которые стояли в окружении других аристократок и что-то эмоционально с ними обсуждали. При моем приближении разговоры затихли, а матушка посмотрела на меня с облегчением и тревогой.

– Милая, мы волновались. Где ты пропадала?

Удивленно приоткрыла рот и наткнулась на напряженный взгляд сестры, которая пыталась мне что-то сообщить глазами.

– Я… – неуверенно начала я и посмотрела на матушку, виновато поджав губы: – Я нашла здесь псарню… – сообщила я, поправляя юбку, чтобы скрыть мыски испачканных туфель, но тем самым лишь привлекла к ним большее внимание.

Реакция родни была более, чем странной: Мина облегченно расслабила плечи и улыбнулась, почти с торжеством взглянув на почтенных дам, матушка же, вместо того, чтобы отчитать меня за неряшливость, выдохнула с облегчением и обняла за плечи. А вот три благородные дамы, наоборот, поникли плечами, скорбно поджали тонкие губки и разочарованно отвернулись, чтобы уйти.

– Что происходит? – не выдержала я, требуя ответа от родственниц.

– Лика, доченька, прости меня за мою настойчивость. Теперь я понимаю, что такой мужчина, как Фредерик Браун – тебе не пара.

– Правда? – боясь поверить, выдохнула я счастливо, уже готовясь отправиться домой.

– После того, что я наслушалась о нем и его былых «подвигах», безусловно, – категорично кивнула маман, намекая на откровения старых сплетниц. – Тебе нужен серьезный и благочестивый муж. Такой, как старший из братьев, – без перехода воодушевилась матушка.

– Чего?! – совсем некрасиво опешила я и с надеждой посмотрела на Мину, надеясь, что она лишь подтвердит, что матушка окончательно повредилась рассудком.

– За минуту до твоего возвращения, гостям сообщили, что и второй из братьев тоже посетит вечер, – смотря на меня с сочувствием, поведала мне сестренка, пока мама в нетерпении потирала руки, предвкушая тот момент, как начнет меня сватать уже второму Брауну!

– Значит, я, все-таки, была права, и ультиматум по поводу женитьбы имел место быть! – не замечая моего шока от такой ее непосредственности, воодушевлялась маман все больше и больше. – Это наш шанс выдать тебя замуж за приличную партию!

– Да, вы надо мной издеваетесь?! – зашипела я, окончательно потеряв всякое терпение. –Ни за кого, ни сегодня, ни завтра, ни когда-либо я не выйду! Все! Можете официально считать меня старой девой и собачницей! – психанула я, пока рядом прошелся ропот, в котором слышалось имя старшего сына герцога, но мне было плевать, ведь я полностью сосредоточилась на матушке и своем праведном негодовании.

– Ну, я бы так не горячилась, – осторожно заметила Мина, поглядывая за мое левое плечо. – Кажется, младшенький все же тобой заинтересовался, сестрица. Так что, можешь повторить свои слова ему еще раз лично, – указала она пальчиком направление, где, словно ледокол, сквозь толпу гостей в нашем направлении расчищал себе дорогу Фредерик, смотря на меня красноречиво и даже зло.

– И, для закрепления, третий раз, но уже Генриху Брауну, – тихо добавила матушка, заставляя оглянуться за правое плечо, где уверенно и спокойно, смотря исключительно мне в лицо со знакомой усмешкой, со стороны выхода из дома, шел преобразившийся Генри, которого в дорогом и чистом, отутюженном костюме, с уложенными волосами было не узнать. Поймав мой взгляд, он улыбнулся шире, а после еще и подмигнул, что на корню разрушало любую надежду на то, что идет не по мою душу.

Остановившись напротив меня и опередив младшего брата всего на пару секунд, Генри протянул руку и произнес:

– Окажете честь, Лика?

С подступающей к горлу истерикой, с губ сорвался почти что писк:

– Вашу ж…

От осознания, что недавно наговорила и кому, меня практически затрясло. Смотря в открытое, насмешливое и красивое лицо старшего брата Браун, я понимала, что убеждать его в своем желании остаться одинокой собачницей будет сложно. Самое отвратительное, что, чем больше я смотрела в хитрые и умные глаза, тем сильнее сомневалась в этом желании.

– Да, именно мои породы собак я бы и хотел обсудить, с Вами, – быстро нашелся он, беря меня под локоть и уводя из-под носа возмущенного брата. – А еще, возможное сотрудничество в селекции и разведении, – растянул он губы слишком широко, чтобы не заметить подтекст.

Мамочки!