Апелляция

В связи с тем, что доказать сумму понесенного ущерба было не только сложно, но и затратно, большинство из заявленных исков не форсировались, а мирно ждали своего часа. Теперь все должно было измениться.

– Уверен, что юристы истца сегодня проснутся с больной головой с похмелья, – заметил Рацлаф, но Карл не оценил его юмор. И никогда не ценил. Он всегда что-то читал, не глядя на человека перед собой, поэтому ничто не укрывалось от его внимания.

– Сколько дел ведут Пейтоны? – поинтересовался он.

– Около тридцати. Мы точно не знаем, потому что они не по всем еще подали иски. Нужно подождать.

– В одной статье писали, что дело Бейкер почти полностью разорило их.

– Это правда. Они заложили почти все.

– Под банковские кредиты?

– Да, так говорят.

– Известно, в какие банки они обращались?

– Не уверен.

– Выясните. Я хочу знать суммы займов, условия, все.

– Понял.

Вариантов как таковых нет, сказал Рацлаф, по крайней мере с его точки зрения. Дамбу прорвало, и начался потоп. Юристы вцепятся в них в порыве мщения, и цена защиты подскочит в четыре раза, до 100 миллионов долларов за год, причем легко. Следующее дело вполне могут принять к рассмотрению через восемь месяцев в том же зале суда под председательством того же судьи. Еще один большой вердикт, и кто знает, что будет дальше.

Карл взглянул на часы и пробормотал что-то о необходимости позвонить. Он встал из-за стола, прошелся по кабинету и остановился у окна, выходящего на юг. Его внимание привлекло здание Трампа. Оно располагалось по адресу Уоллстрит, дом 40, рядом с Нью-Йоркской фондовой биржей, где совсем скоро начнутся бурные обсуждения акций «Крейн кемикл», инвесторы, словно крысы, побегут с тонущего корабля, а зеваки будут жадно следить за бойней. Как мучительно и несправедливо, что он, великий Карл Трюдо, человек, который так часто радостно наблюдал за тем, как какая-нибудь процветающая компания шла ко дну, теперь должен сражаться со стервятниками. Сколько раз он сам подстраивал обвал акций, чтобы вовремя подсуетиться и скупить их за бесценок! О его грязной тактике ходили легенды.

Насколько плохи дела? Это был главный вопрос, за которым следовал еще один, не менее важный: как долго все это продлится?

Карл выжидал.

Глава 5

Том Хафф облачился в самый темный и лучший из своих костюмов и после долгих споров решил приехать на работу в банк «Секонд стейт» на пару минут позже обычного. Более ранний приход был бы слишком предсказуемым и, наверное, чуть самонадеянным. И, что еще важнее, он хотел, чтобы к его приезду все были на своих местах: старые кассирши на первом этаже, хорошенькие секретарши – на втором, а всякие вице-президенты, его конкуренты, – на третьем. Хаффи жаждал триумфального прибытия и огромной аудитории. Он поставил на карту все вместе с Пейтонами, поэтому уж точно заслужил минуту славы.

Но вместо этого кассирши его просто проигнорировали, секретарши дружно оказали ему холодный прием, а конкуренты лишь хитро ухмыльнулись, что не могло не вызвать его подозрений. На столе он обнаружил записку с пометкой «Срочно», в которой его просили зайти к мистеру Киркхеду. Что-то должно было случиться, и самоуверенность Хаффи быстро испарилась. Все это как-то не вязалось с его грандиозным пришествием, как он его запланировал. В чем же дело?

Мистер Киркхед сидел у себя в кабинете, ожидая его с распахнутой дверью, а это всегда был дурной знак. Шеф ненавидел открытые двери и даже хвастался пристрастием к стилю закрытого управления. Он был язвителен, груб, циничен и боялся своей собственной тени, поэтому закрытые двери служили ему хорошую службу.

– Садитесь! – рявкнул он, и не подумав сказать «Доброе утро» или «Здравствуйте», или, Боже упаси, «Поздравляю». Он устроился за огромным столом, склонив лысую голову с толстыми щеками так низко, как будто хотел понюхать распечатки таблиц, которые изучал.

– Как вы, мистер Киркхед? – только и смог выдавить Хаффи. Как же ему хотелось сказать «Хренхед», потому что он произносил это прозвище через раз, когда речь шла о его шефе. Даже старушки на первом этаже иногда так его называли.

– Прекрасно. Вы принесли дело Пейтонов?

– Нет, сэр. А меня не просили принести дело Пейтонов. Что-то случилось?

– Два происшествия, раз уж вы об этом заговорили. Во-первых, мы выдали этим людям огромный кредит в размере более четырехсот тысяч долларов, который уже, разумеется, просрочен и не обеспечен нормальным залогом. В общем, это худший заем в истории банка.

Он произнес «эти люди» так, будто Уэс и Мэри-Грейс славились тем, что воровали кредитные карты.

– Это уже давно не новость, сэр.

– Ничего, если я закончу? Теперь ко всему перед нами замаячила эта неприлично огромная сумма, назначенная к выплате присяжными, которая, наверное, должна радовать меня как банкира, имеющего отношение к делу. Однако как коммерческого кредитора и бизнес-лидера на местном уровне меня такая перспектива просто убивает. Какое мнение сложится о нас у будущих промышленных клиентов, если будут приниматься подобные вердикты?

– Не засоряйте наш штат токсичными отходами?

Лицо Хренхеда покраснело, и под кожей заходили желваки. Он отмахнулся рукой от ответа Хаффи и прочистил горло, чуть ли не прополоскав его собственной слюной.

– Это создает плохой климат для нашего бизнеса, – сказал он. – Газеты по всему миру пестрят передовицами на эту тему. Мне звонят из головного офиса. Очень плохой выдался день.

А в Бауморе вообще выдалось много плохих дней, подумал Хаффи. Особенно со всеми этими похоронами.

– Сорок один миллион долларов, – не унимался Хренхед, – отдать какой-то бедной женщине, которая живет в трейлере.

– Ничего плохого в трейлерах нет, мистер Киркхед. Масса хороших людей живут в них в округе. И мы даем им займы.

– Вы меня не поняли. Это неприлично большая сумма денег. Вся система сошла с ума. И почему именно здесь? Почему именно Миссисипи прославился как судейский ад? Почему юристы-судебники облюбовали наш маленький штат? Посмотрите на все эти опросы. Это плохо для бизнеса, Хафф, для нашего бизнеса.

– Да, сэр, но сегодня утром можно хотя бы порадоваться тому, что долг Пейтонов будет выплачен.

– Я хочу, чтобы они его погасили, и как можно скорее.

– Я тоже.

– Предоставьте мне четкий план действий. Свяжитесь с этими людьми и разработайте график платежей, который я одобрю только в том случае, если он покажется мне разумным. И сделайте это сейчас же.

– Да, сэр. Но им может потребоваться несколько месяцев, чтобы вновь встать на ноги. Они практически разорены.

– Меня это не волнует, Хафф. Я хочу, чтобы эта чертова запись исчезла из наших бухгалтерских книг. И все.

– Да, сэр. Это все?

– Да, и больше никаких займов под судебные процессы, вы меня поняли?

– Не беспокойтесь об этом.

В трех домах от банка достопочтенный Джаред Кертин проводил финальный смотр войск перед отправлением в Атланту, где их ждал холодный прием. Их штабом было отремонтированное старое здание на Франт-стрит. Состоятельные защитники «Крейн кемикл» арендовали его еще два года назад, а затем модернизировали, наводнив новейшей техникой и персоналом.