Апофеоз

Ох, это имя. Саске! Оно внушает мне страх, смятение, неуверенность, ужас, тоску и… необъяснимое тепло разливается по всему телу, слышно частое сердцебиение и трепетное дыхание. Стоит мне только вспомнить его темный образ в объятиях холодной ночи, как мелкая дрожь покрывает всю спину, руки сотрясаются от волнения, и появляется невыносимое желание увидеть его еще один раз.

– Ну, - наконец выдавил из себя Итачи. – Демоны не нуждаются в пище, однако они лакомятся душонками людей. Вывод?

– Души людей нужны вам для чего-то конкретного, - заключила я, на что Учиха удовлетворенно кивнул.

Он легко слетел с надгробной плиты, вспорхнул и завертелся в воздухе, словно бабочка. Движения его были плавными и красивыми. Он пленял своим необыкновенным танцем, который

смертные люди относят к чему-то божественному. На его лице постоянно мелькала улыбка, которая свела бы с ума каждого, и я зачарованно наблюдала за ним.

Вот он вспорхнул ввысь, повернувшись ко мне спиною и закрывая собой от меня яркое обеденное солнце. Развел крылья так, что каждое перышко было различимо моему глазу. Игра теней сделала своё дело и перед моими глазами – лишь темный силуэт на фоне лазурного неба. И этот образ излучает солнечные лучи. Такое необыкновенное зрелище… Словно статуя Древнегреческого Бога, которому поклонялись греки и которому приносили в жертву порой несколько сотен человек, признавая его величие и красоту.

Еще один взмах рукой в сторону солнца, улыбка сошла с лица, на котором отразилось вселенское умиротворение и необъяснимое спокойствие. Итачи застыл на один миг, но мне казалось это целой вечностью. Это было столь торжественно и до жути восхитительно, что в удивлении я открыла рот и застыла, словно пораженная громом.

Затем он спустился на обелиск и с интересом снова взглянул на моё лицо. Он улыбнулся, но не с усмешкой, как прежде, а с неким умилением. Смотрел на меня так, словно я была его родной сестрой, которую он оберегает. Смотрел не тем неопределенным и смятенным взглядом, как смотрел Саске на меня, а заботливым, словно на маленького глупого ребенка, которого нужно вечно любить. Я не замечала влюбленности в его глазах, а лишь доброту по отношению ко мне.

– Демоны пожирают души людей по двум причинам. Первое – чтобы ощутить вкус жизни, - начал он. – Души людей имеют необъяснимый вкус. Это не передать простыми словами из скудного запаса человеческого языка.

– А ты попробуй, объясни, - тихо взмолилась я.

– Ад называется Адом не просто потому, что там живет Сатана. Ад – это место, где человеческие души страдают, где повсюду только скрежет человеческих зубов, неописуемые страдания и боль; где нет света или надежды; где Адский огонь кромсает и рвет человека на кусочки; где люди забывают, кем они были раньше и что такое счастье. И здесь каждая человеческая душа теряет всё, что он ценил, теряет себя и главное – теряет воспоминания о простых людских радостях. Вырвавшись из Ада, Демон стремится возвратить себе утраченное. Каждая человеческая душа обладает сладковатым, до жути приятным запахом. Причем, чем душа чище, тем лучше и сильнее аромат. Демоны, ведомые желанием вспомнить о былом, чувствуют запах души – запах своего прошлого. Поглощая душу, у Демона появляется возможность почувствовать то, что когда-то чувствовал. И когда перед глазами проносится вся жизнь, которую он проживал, или жизнь человека, чью душу он пожрал, то уже не можешь удержаться. Демон начинает сжирать всё новые и новые души, лишь бы еще на одно мгновение почувствовать себя живым…

– Тебе это знакомо? – неуверенно спросила я, осторожно заглядывая в омут его темных глаз.

– К счастью, нет, - ответил он, улыбнувшись. – Я ангельская душа, как не крути. Я – один из Ангелов, созданный не для того, чтобы мучиться и страдать. Мне, как и остальным Древним чужды эти мучения. Мы знаем это чувство лишь со слов других Демонов.

Я нахмурилась, но возражать или что-то спрашивать по этому поводу не стала.

– А что за вторая причина?

– Сила, - буркнул Итачи, явно не горя желанием говорить об этом. – С душой человека Демон получает всю её жизненную силу. Чем чище душа, чем выше получаемая сила. Правда, эта сила со временем угасает, поэтому, если Демон хочет «держать себя в форме», то своевременно подпитывается… Эта мощь сводит с ума, и некоторые не могут остановиться, пожирая всё больше и больше в поисках все новой силы…

Мы замолчали, не зная, что добавить к сказанному. Итачи задумался над чем-то, а мне не давали покоя мысли о рассказанном.

А когда в голову пришел снова Саске, то я совсем приуныла, опустив голову и рассматривая свои босые ноги.

– А вы с Саске… поглощали души? – неуверенно пробубнила я.

– Я – нет. А Саске – да, - задумчиво протянул Демон.

Я оживилась и с удивлением посмотрела на спокойного Итачи.

– Расскажи о нём… о его прошлом…

========== Глава 15. Пророк. ==========

Из воспоминаний Саске…

– Глупец! – закричал Итачи, удерживая меня рукой, но я резко вырвался, рыкнув злобно в ответ.

Брат оскалился, глядя на меня со всем тем призрением, данным ему. Во мне кипела сила и мощь, неудержимая, сладостная. Я был сильнее его в эти мгновение, и я пользовался этим.

– Не смей притрагиваться ко мне, - прошептал я, - любимый братец.

Итачи с ужасом посмотрел на меня, а затем отвесил мне звонкую пощечину, словно маленькому мальчишке. Я скрипнул зубами, и вокруг меня закружилась опавшая листва. Ветер засвистел, а тучи над нами сгустились. Я покрылся крупной дрожью, гнев не отпускал меня.

Я был сильнее, могущественнее, любим Люцифером больше него, а он позволяет себе поднимать на меня руку. Он был создан лишь для того, то бы защищать мой покой, а вместо этого дает мне указания и читает морали.

Итачи стоял спокойно, с неким ужасом поглядывая на меня… вернее в то, во что я превратился. По его мнению, я стал чудовищем, а он сохранился милым, послушным Ангелочком, несмотря на то, что горит в Аду. Неужели он не понимает, что это конец! Нам больше никогда не суждено возвратиться на Небеса! Мы либо умрем от руки Люцифера, либо будем вечно служить ему! Я и он, как и тысячи Падших Ангелов, обречены! Так почему же мы, когда все остальные наши Падшие братья предались семи смертным грехам, должны продолжать праведную жизнь? Почему бы нам не оставить это в прошлом и жить настоящим, и главное – наслаждаться своим, пусть и проклятым, но существованием?

На небе сверкнула зловещая молния, прокатился громким раскатом гром. Ветер завывал, нагибая к земле одинокие деревья. Я прожигал взглядом Итачи, и мне так и не терпелось убить этого святошу. Обида горела во мне, сжигая внутренности, ведь он всегда мешал мне жить, следуя моим желаниям.

Стиснув зубы, я из последних сил сопротивлялся своим помыслам, ведь нас с ним связывала не только эта недавно зародившаяся ненависть друг к другу, но и более теплые братские чувства. Руки мои затряслись, а он продолжал смотреть на меня, сохраняя удивительное равнодушие и спокойствие.

Я всегда удивлялся его способностью сохранять хладнокровие даже тогда, когда это было просто-напросто не возможно. Он запросто прятал все эмоции, скрывал настоящие чувства, показывая своему неприятелю лишь смертельное равнодушие.

– Ты не вправе отдавать мне приказы и указывать, как мне жить, - наконец прошипел я сквозь зубы, взяв себя в руки.

– Ты погубишь себя, - буркнул ответ брат. – Вспомни, для чего мы спустились. Неужели ради того, чтобы убивать людей, Саске?

– А какая теперь разница-то уже?! Мы больше никогда не станем Ангелами! Больше никогда не поднимемся на Небеса! Так почему мы должны оставаться чёртовыми праведниками?!

– Потому что мы не должны терять собственное «я» и становиться, по сути, людьми.

От его слов я лишь еще больше разозлился:

– Мы не люди! И никогда ими не станем!

– Умоляю, Саске, опомнись, вспомни, кто ты есть на самом деле. Ты ведь не убийца, - взмолился Итачи, сделав шаг навстречу ко мне.

Я взмахнул рукой, и в то же мгновение яркая молния вспыхнула на небе. Начиналась самая настоящая буря.

– Посмотри на меня, - тихо и спокойно произнес я. – Я обладаю такой силой благодаря этим душам. Я способен повелевать стихиями, способен управлять людьми! Я чувствую, как эта сила течет в моих жилах. Я способен еще на не то! Представь, что будет, если мы объединим наши с тобой усилия! Мы сможем свергнуть Люцифера и занять его место! Тогда мы будем царями, императорами, королями, абсолютными монархами, и никто не посмеет давать нам указы и повелевать, что нам делать. Итачи…