Апокалипсис 2060

Кажется, он сидел в кафе с друзьями. Они пили пиво, разговаривали о знакомых девчонках, которые тоже должны были подойти. А потом на улице завыла далекая сирена, и тут же по телевизору, который висел над барной стойкой, строгая дикторша холодным официальным голосом сообщила, что на солнце начинаются вспышки, и всем следует идти домой, ложиться в игровые кресла, которые им всем установили за счет правительства, а там закрепить манжеты и ждать дальнейших сообщений.

Потом по коммуникатору пришло такое же сообщение, тут и бармен засуетился, сказал, что заведение закрывается, а заметив, что народ недовольно бурчит, тут же выдал, что выдаст на посошок по бутылке пива за счет заведения. Пришлось вставать и идти вон из заведения. Юрка и Гном пошли к себе, они жили дальше, а Макс поднялся в свою квартиру. Лег в кресло, выпил халявное пиво, закрепил манжеты, после этого его что-то укололо в запястье, а потом все вокруг закружилось, и он заснул.

Ну что ж теперь понятно: сушняк во рту — следствие похмелья. Не стоило пить перед концом света. Но кто же знал, что он все-таки наступит?

Сколько же он провалялся в этом кресле? День, два, год? И узнать не у кого, без электричества связь не работает. Даже время непонятно сколько. Надо бы спросить у тех, кто кричит что-то по рупору с улицы.

Крылов снова потащился к двери, опираясь на швабру, вышел в коридор и недоуменно посмотрел на пол. Ровная пластиковая поверхность была покрыта тонким слоем пыли, которой не могло быть в доме, оснащенной автоматической вентиляцией и множеством шустрых маленьких роботов-уборщиков. Но удивительно было не это, а то, что на пыльной поверхности отпечатались только его следы. Получается, больше никто не проходил по этому коридору, по крайней мере пару дней. И куда тогда делись люди?

Он потащился по коридору, заглядывая в квартиры, где жили его знакомые, но никого не нашел, зато чувствовал в каждой комнате запах мертвечины, который не могла вытянуть сдохшая без электричества вентиляция. Это было странно, как и пыль, на которой не осталось ничьих следов кроме его самого. Получается, он один только и остался в целом доме? Но это же бред!

Макс нашел в одном из холодильников в чужой квартире бутылку минеральной воды и сделал пару глотков, запивая вкус масла и рыбы, оставшийся во рту. Тело понемногу становилось послушным, голова наконец заработала и начала делать какие-то логические умозаключения. Итак, по земле пронесся солнечный шторм, который, как предупреждали ученые, сжег все электрические сети. Еще говорили о каком-то мощном излучении, которое прилетело к ним из космоса, и о том, что озоновый слой может не справиться с двумя факторами риска, и все живое погибнет.

Ясно. Все умерли, этим и объясняется запах мертвечины, которого он нанюхался, когда служил в армии, тогда ему пришлось повоевать, и этот запах исходящий мертвецов он никогда не забудет. Но где тела? Если рассуждать логически, то их все вывезли, пока он спал. Выходит, он не один выжил, есть и другие люди. К тому же кто-то там кричит в мощный динамик, предлагая выйти.

Крылов подумал о том, что если из дома выжил только он один, а таких домов десятки тысяч, то жители Москвы почти все погибли, то это значит, что если в столице не смогли сберечь людей, то их точно никто не сберег в маленьких городках и деревнях. А это значит, что мир определенно стал другим и точно больше не будет страдать от перенаселения.

Макс вышел из квартиры и, по-прежнему опираясь на швабру, заковылял дальше. Минуты через две он добрался до движущейся дорожки, которая, естественно, стояла без электричества. На ее пластиковой поверхности, покрытой ровным слоем пыли, остались только старые, запорошенные отпечатки от армейских ботинок. Кто-то прошел, пока он спал недели две назад — возможно те, кто унес тела.

Крылов добрался до эскалатора, но направился не вниз, а вверх, внезапно вспомнив девушку, с которой познакомился накануне этого кошмара. Как ее звали? Мария! Маша! Красивая умная женщина. Она-то точно жива. Ему на мгновение стало стыдно за то, что не показал страсти в тот вечер, потому что чувствовал усталость и думал совсем о другом. Еще его немного смущал маленький ребенок, который никак не хотел засыпать.

Он поднялся на следующий этаж, прошел по пыльному полу, ища следы, но не увидел ни одного, и вошел в квартиру. В ней никого не было, в большой комнате стояло два игровых кресла, оба были пусты, а в комнате стоял запах остающийся от разлагающейся органики.

Макс устало покачал головой, добрался до холодильника, нашел там еще одну банку консервов, на этот раз мясных и детскую молочную смесь. Есть ему все еще хотелось, поэтому он съел консервы, а когда обнаружил бутылку на дне бутылку минеральной воды, то намешал в пластиковый стакан детской смеси, выпил и пошел к выходу.

Крылов опять потащился по коридору. Идти понемногу становилось легче, слабость в ногах постепенно прошла, в какой-то момент швабра стала ему мешать, и Макс ее бросил. Он спустился по эскалатору, прошел еще по одной неподвижной движущейся дорожке, спустился по мертвому эскалатору и оказался в холле. Здесь повсюду лежала нетронутая пыль, а это значило, что никто из дома не выходил.

Крылов вышел из дома и зашагал не по пустым тротуарам, а по проезжей части. Как он и предполагал, звук несся из динамика, закрепленного на доме. Он посмотрел на него и пошел дальше, чувствуя, как внутри него еда собирается в плотный холодный ком. Трудно наверное было желудку после стольких месяцев вынужденного поста, снова начинать переваривать пищу, да еще непонятно какую. Надо было съесть чего-нибудь полегче, только где это было взять? Максим уныло посмотрел по сторонам, потом его скрутило, и вырвало прямо на шикарную машину стоящую у тротуара Он вытер рот рукой и увидел мертвое лицо, глядящее на него через мутное пыльное стекло. Крылов мрачно выругался и зашагал дальше.

Глава восьмая

В городе поселилась смерть. Ни одна машина не жужжала электромоторами, ни один человек не шел ему навстречу, вокруг была только пыль, грязные машины и больше ничего. Как он и думал, никто его на улице не ждал, это автоматика крутила объявление. Скоро записанный голос поперхнулся и исчез, и теперь его сопровождал только звук собственных шагов.

Он пошел на площадь, на ней он с друзьями встречали новый год, провожали зиму, гуляли, пили пиво и запускали салюты. К ней подходили четыре широких улицы, и если кто-то еще остался жив в этом квартале, должен был придти сюда.

И действительно, скоро Крылов увидел девушку, которая шла по тротуару, рассеяно глядя по сторонам. Увидев его, она улыбнулась и помахала рукой:

— Здравствуй, незнакомец, — произнесла она мелодичным голосом. Выглядела девушка неплохо, даже очень, несмотря на темные круги под глазами и синеватую бледность на лице, и если бы у Макса были силы, то обязательно бы за ней приударил. — Очень рада тому, что я здесь не одна. Меня зовут Ирина.

— Я тоже рад, — Крылов перешел на тротуар. — Я Максим, живу тут недалеко.

— Можно я пойду с тобой рядом? — девушка странно улыбнулась. — Извини, я без косметики, сил не было накладывать. Я, наверное, страшная?

— Не настолько чтобы я испугался, — ответил Макс. — Да и неважно это, главное, что живая.

— Да, я живая, можно, за тебя схватится? — Ирина воткнула руку ему под локоть, и они пошли дальше. — Совсем сил не осталось после сна в этом дурацком кресле. Ты не знаешь, какое сегодня число? Сколько мы проспали? И где люди? Куда все ушли?

— Ушли? — Крылов непонимающе посмотрел на девушку. — Ты это о чем?

— Как о чем? — девушка пошатнулась от слабости и на мгновение повисла на нем. — Мы с подругами снимали квартиру, нас легло пятеро, а проснулась я одна от какого-то неприятного запаха. Поискала, походила по дому, никого, тихо и пусто, словно люди ушли и забыли обо мне.

— Боюсь, что твоих подруг уже нет на свете, — Макс вздохнул. — Я тоже прошелся по своему дому, и в нем никого не осталось, поэтому думаю, пока мы спали, в этом мире произошло что-то ужасное, и наших друзей больше нет.