Апокалипсис в мировой истории. Календарь майя и судьба России
Шрифт:
И обычно выход предлагают примерно такой: «Раз наука ко всему этому привела — пусть она и выводит! Мы не имеем выбора, нам придется воздействовать на окружающую среду». И когда приблизился срок платить по всем счетам, оказалось, что современный цивилизованный человек не способен ни к аскезе потребительского самоограничения, ни к аскезе подлинного творчества.
При сохранении аскетической религиозной составляющей можно надеяться на движение в сторону внутренней самодисциплины. В этом случае и наука может развиваться в правильном направлении. Если же христианская аскеза иссякнет, то возобладает тип личности, не терпящий никаких ограничений в стремлении потреблять, не желающий отвечать перед будущим. Научные исследования и эксперименты
Вы особенно оцените этот ответ архиепископа Алексия, если сравните, что по этому же поводу пишет кумир интеллектуалов последних двух десятилетий. Жан Бодрияр: «Обществом потребления является такое, где не только есть предметы и товары, которые можно купить, где само потребление — потреблено в форме мифа».
Там, где знаменитый философ, растерянно или заворожено, констатирует наступление эры Потребления, наш теолог указывает путь выхода и находит возможный источник силы для прохождения этого пути.
Эксперты и духовидцы Мировой кризис и российская кризисология
Михаил Леонидович Хазин — экономист, президент компании экспертного консультирования «Неокон», ученый, который, по отзывам специалистов, «заложил основы глобальной кризисологии, трансформировал алармизм в интеллектуальную технологию познания динамично изменяющейся реальности».
Наша беседа с ним состоялась в начале 2009 года, можно сказать, «среди бушующих волн кризиса, 2008 года, предсказанного им». Это зафиксированное предсказание, равно как и предупреждение о возможности кризиса 1998 года, делали фигуру автора необычайно популярной, и наша беседа, после опубликования в журнале «Дружба народов», поплыла по Интернет-волнам. Многие припоминали, что на «предсказание 1998 года» власти отреагировали довольно банально: выгнали Михаила Хазина из правительства. Теперь он — весьма востребованный специалист, частый гость на ТВ.
Игорь Шумейко: Михаил Леонидович, вы, как известно, предсказали нынешний мировой экономический кризис еще в 2001 году, а когда кризис разразился, неоднократно объясняли конкретные причины его возникновения. Кто-то из журналистов даже снабдил вас титулом «Кассандра XXI века». Не хотелось бы, конечно, услышать еще одно зловещее пророчество, но каковы, на ваш взгляд, основные глобальные угрозы современному миру?
Михаил Хазин: Большинство сегодняшних процессов я рассматриваю через призму глобальных проектов. Самый главный из них — процесс выстраивания нового, посткризисного общества в качестве средства борьбы против процесса упрощения и фрагментации цивилизации. Это вообще сегодня самая большая опасность — варваризация цивилизации. Поскольку нет конкуренции между глобальными проектами, распад цивилизации может достичь «атомарного» уровня, на котором изолированной единицей становится даже не стандартная сегодняшняя семья, а индивидуальный человек.
И.Ш.:Иными словами, ваша концепция «глобальных проектов» призвана охватить и объяснить все сложные и болезненные проблемы современного мира, наподобие того, как в свое время объяснял их Марксов «Капитал»?
М.Х.:Во-первых, надо упомянуть моего соавтора. Сергей Ильич Гавриленков, кандидат филологических наук, военный, на протяжении многих лет принимавший участие в переговорах по вопросам европейской безопасности и сокращения вооруженных сил… Можно ли нашу ситуацию «спроецировать» на Маркса и Энгельса, я не знаю. Моя задача состояла в том, чтобы построить теорию, которая бы объясняла не только специфику борьбы «двух
систем» в XX веке, но и поражение СССР, который явно выигрывал в 1970-е годы. А уж коли теория построена — то сам бог велел применить ее и для объяснения современного кризиса…И.Ш.:…каковой является, как можно предположить, проявлением столкновения цивилизаций?
М.Х.:Слово «цивилизация» плохо поддается определению. Большинство мыслителей, так или иначе занявшихся этим ускользающим предметом, связывали ее черты с культурой. Это дает возможность показать (но не объяснить), почему технологическая цивилизация европейского типа склонна к глобальности, а цивилизация, скажем, индуистская особенно не стремится распространиться до пределов обитаемой вселенной. Какая-то сила одни страны толкает выйти за пределы своих границ и описать круг распространения своего влияния, а другие — нет.
Говоря языком современного бизнеса, стремящиеся к экспансии своей цивилизации силы (которые вовсе не обязательно являются конкретными странами) формулируют глобальный проект. Причем войти в него могут также и территории, культура которых весьма далека от культуры исходных «авторов» данного проекта.
И.Ш.:Звучит устрашающе… У современного человека — и не только у российского — с представлением о «проекте», да еще глобальном, неизбежно возникают тревожные ассоциации. Pax Americana, Новый мировой порядок…
М.Х.:Глобальный проект — наднациональная и надгосударственная идея, которая, в принципе, может стать базовой для определения системы ценностей любого человека на Земле. Принципиальным моментом является добровольность для каждого конкретного человека, выбора участия в том или ином глобальном проекте. В базовые понятия любого проекта обязательно должно входить условие, что его ценности должны до любого человека доходить добровольно, в силу их универсальности и привлекательности.
Слово «глобальный» здесь не следует понимать в привычных в последнее время терминах, связанных с модным понятием «глобализации». В нашем понимании этот термин означает, что глобальный проект изначально предполагает, что его адресатом является любой человек, независимо от того, где и как он живет. Хотя, каждый проект формирует свою систему глобализации, в рамках которой строит систему экономических, политических, культурных и других связей на основе проектных ценностей.
Что касается слова «проект», то оно не означает, что данное образование создается и поддерживается за счет чьей-то конкретной воли. Скорее, оно подразумевает, что идея, лежащая в его основе, достаточно богата, чтобы структурировать поведение и логику своих последователей в некоем едином направлении, позволяет им ясно ощущать и формулировать базу своего единства и общности целей.
И.Ш.:И лев возляжет рядом с агнцем. Никакого насилия…
М.Х.:Собственно насилие тоже имеет свое место, однако либо в рамках противоборства с другими глобальными проектами, либо на поздних стадиях проекта, когда закостеневшие механизмы «продвижения» проектных ценностей просто не успевают за изменяющейся обстановкой.
При этом далеко не каждая идея, претендующая на «над-государственность» и «глобальность», может стать базой глобального проекта. Только история является тем инструментом, который отбирает из сотен и тысяч вариантов действительно глобальные.
Проект, даже потенциально претендующий на то, чтобы стать глобальным, начинается как сетевой. Образуются и умножаются ячейки сторонников идеи, совершенствуются ритуалы, формулируются правила поведения и взаимодействия. Пока что ячейки не связаны отношениями господства и подчинения. Они договариваются по принципиальным вопросам (чаще всего — на почве противопоставления своей, общей, проектной системы ценностей всем остальным), но действуют самостоятельно. Можно сказать, что пока их ведет сама идея. Норма еще только складывается.