Апостол: Творец Апокрифов

— Я вернулась, отец, — тихо сказала девушка, но её голос эхом разлетелся по окружению. От её слов маленькие растения, что прятались в тени, зашевелились.

Я наконец смог оторвать взгляд от спутницы и полностью разглядеть место, где находился.

Статуя молчаливо смотрела на посетительницу. Крепкое телосложение мужчины было сделано из чёрного камня, который сверкал от каждого прикосновения света. Голова же имела странный образ. Я не сразу смог понять, что именно за существо это было. Смесь черепа оленя и какого-то хищного животного было перемешано в единое целое.

«Что это такое? Бог? Я слышал, что раньше фанатично поклонялись богам. Возможно, я нахожусь в одном из мест почитания.»

— Отец, — продолжила девушка, — Я…

— Вот она! — раздался мужской голос позади, от которого подпрыгнули мы вместе с красавицей.

Я обернулся и встал столбом. К нам бесшумно подкрались мужчины, в каких-то странных одеяниях. Они походили на туники, но имели различные «аксессуары», приделанные к одежде. Дополнительные руки, крылья, а у кого-то животные конечности, сделанные из железа.

— Ты думала, что сможешь скрыться от правосудия? — издевательски спросил один из них.

— Тварь! — крикнул второй.

— Твоё присутствие на земле позорит лики святых! — крикнул третий.

Оскорбления за оскорблениями следовали в адрес девушки. На её лице было скорее сочувствие, чем страх или обида. Она обернулась, бросила взгляд на статую, а потом повернулась к мужчинам.

— Я лишь следую воле отца, — сказала девушка и сбросила вуаль.

Моё сердце бешено забилось. Мраморное лицо, сверкающие глаза и утончённый линии, поражали своей красотой. Я почувствовал, как мои ноги покосились.

— Скотина! — гаркнул один из мужчин, — Я убью тебя!

В синей тунике и украшенный двумя мускулистыми руками, что держали за волосы отрезанные головы, мужчина побежал к девушке. В его руках сверкал кинжал от лучей солнца, что падали с неба. Он продолжал кричать ругательства в адрес девушки и направил своё оружие на неё. Обращение у него было небрежным, словно ему никогда не доводилось держать клинок в руках.

Я постарался остановить мужчину, но вместо этого только прошёл сквозь него и упал на землю. А когда я поднялся на ноги, то было уже поздно.

Белоснежное платье меняло цвет. Красные нотки с каждой секундой захватывали всё больше область ткани.

— Твою же мать! — ругнулся на мужчину, но остался проигнорирован.

— Отправляйся к своему богу, сука! — усмехнулся мужчина и толкнул девушку в озеро.

Тело камнем упало в воду и начало тонуть. Я отчаянно подбежал и постарался вытащить её из воды, но даже если и мог, то тело уже начало тонуть.

Маленькое с виду озеро, оказалось довольно глубоким и темным. Тело мгновенно скрылось в мраке. В этот раз тьма не стала обходить стороной, взяла желаемое.

— Ублюдки! — крикнул им.

Я вскочил на колени. Да, я не знал эту девушку. Но за что они так с ней? Потому что она верила? Или потому что красивая?! Что за варвары жили в те времена?!

Раздался треск. Мужчины не обратили внимания на него, только радостно обсуждали смерть девушки. Я повернул резко голову в сторону звука и замер. Осколок тела статуи откололся и тихонько упал в маленькое растение. Но меня напрягало не это. Не возможность обрушения статуи. В месте, где только что был чёрный кусочек камня, проглядывала кожа. Телесного цвета!

— Да вы шутите, — пролепетал себе под нос.

Следом раздался шёпот. Шёпот эхом разносился по окружению, но из-за смеха мужчин его невозможно было разобрать. Постепенно тембр усиливался, а голосов становилось больше.

— Мама, — удалось мне услышать, — Они убили маму. Мамочка.

Мурашки появились на моей коже. Я стал оглядываться по сторонам и наконец увидел их. Существа не большого роста, что походили на маленьких енотов, прятались в тенях и тоскливо смотрели на гладь озера.

— Здесь есть кто-то ещё! — сказал один из убийц, услышав наконец шёпот.

Существа медленно выходили из своих укрытий, им явно было всё равно, что их заметили. Они медленно шли к озеру, спотыкаясь, косолапили.

Треск статуи продолжался. Всё больше плоти оголялось, но для людей в туниках это мало играло значения. Они, скалясь смотрели на существ.

— Что за уроды? — спросил один из убийц.

— Наверное выродки, что так любила эта дрянь! — сказал другой, — Их тоже убейте!

Мужчины только двинулись толпой, как резко остановились. Вода в озере забурлила. Тёмная вода начала менять свою палитру. Вскоре она стала походить на вишнёвый компот. Когда преображение завершилось, из него начало что-то подниматься.

Существа подошли к озеру и пали на колени. Я уже давно стоял в стороне, но мягкий и морской воздух перестал ласкать ноздри. Вместо него начало ударять едким запахом гнили в примеси с железными нотками.

Из воды поднялась фигура. Я не сразу признал в ней убитую девушку. Вместо голубого цвета, глаза заполнились кровавыми оттенками, а по щекам стекали ручьи крови. Обнажённая девушка демонстрировала свои прелести, но в этот момент было далеко от наслаждения. Прекрасная аура исчезла, вместо неё появилась зловещая и терзающая душу тревога.

Убийцы замерли. Они не сводили взгляда, не могли пошевелиться. Я тоже не мог дёрнуться. Хоть я и был лишь свидетелем событий, но чувство ужаса во мне было равным им.

Я долго всматривался в лицо девушки, стараясь найти былое тепло и свет в её чертах, но нашёл иное. И это меня сильно взволновало. Ведь прежде я видел. Видел эти глаза, видел это лицо.

Не знаю какой ответ я должен был здесь найти, но именно этот взгляд смотрел на меня во время перерождения в храме. Именно эта жажда крови всматривалась в моё тео-ши. Именно она являлась связующим звеном в моей перегрузке. Я не знал почему. Но чувствовал это всем сердцем.

Но не только это меня пугало. Не только это тревожило и наводило на странные мысли. Её лицо не просто мне приглянулось. Не просто притягивало. Ведь именно её я видел всё это время по всюду. Именно её МЫ видели по всюду. Лицо, что является символом и синонимом к слову РОДИНА! Эти черты, кровавые волосы, ручьи слёз — символ империи, лик фигуры, что является мифом и основательницей нашей страны, нашего могущества.

— Да простят нас боги, — холодным тоном сказала девушка, а вместе с ней я закончил фразу — девиз империи, — Ибо алчны мы!