Апостол зла

Буквально за одну минуту — безусловно, не больше чем за две — Дэнни вывалил и исследовал содержимое мусорной корзины, влез с ногами на стул и проинспектировал все лежащее на столе, постучал по пишущей машинке, попытался запустить счетную машину, порисовал в блокноте, вытащил каждый ящик, сшибая все, что попадалось ему под руку, хватая и осматривая каждый предмет, вызвавший его интерес, а как только в глаза ему бросалось что-то другое, швырял этот предмет на пол, потом шлепнулся на колени, заполз под стол и начал играть с вилками электрических проводов.

— Держись подальше от электричества, Дэнни, — предупредил Уилл. — Ты знаешь, это опасно.

Дэнни без единого слова выкатился из-под стола и осмотрелся в поисках чего-нибудь еще. Взгляд его упал на толстый портфель Ника, и он нацелился на него.

Ник успел первым, поднял портфель с пола и положил к себе на колени.

— Извини, Дэнни, — сказал он с улыбкой, бросая быстрый взгляд на Билла. — Он, может, и смахивает на мусорную корзинку, но на самом деле там все разложено в идеальном порядке. Правда.

Дэнни шмыгнул в другом направлении.

— Понял, о чем я говорю? — сказал Билл.

— Вы хотите сказать, он проводит так целый день?

— И большую часть ночи. Без остановки. С рассвета и покуда не рухнет в полном изнеможении.

— И никаких исключений?

— Никогда.

— Ой-ой-ой. А я таким не был?

— У тебя были собственные уникальные проблемы, но твоя сверхактивность протекала исключительно в умственном плане.

— Я устал даже просто глядеть на него.

— Правильно. Значит, понял, почему мне для Дэнни нужна пара опытных родителей. Они должны обладать терпением для такой работы и браться за нее с открытыми глазами.

— Желающих не находится?

Билл пожал плечами и приложил палец к губам. Он не любил обсуждать перспективы усыновления детей в их присутствии — какими бы занятыми они ни казались, ушки у них всегда на макушке.

Он хлопнул в ладоши и встал.

— Пойдем, Дэнни, мой мальчик. Давай уложим тебя под одеяло, на сегодня в последний раз.

Ник, зевая, поднялся вместе с ним.

— Пожалуй, я тоже пойду. Мне еще добираться до Айленда.

Они обменялись рукопожатиями.

— До следующей субботы? — сказал Билл.

Ник махнул рукой.

— На том же месте, в тот же час.

— Пока, Ник! — сказал Дэнни.

— Пока, парень, — ответил Ник и подмигнул Биллу. — Желаю удачи!

— Спасибо, — сказал Билл. — Увидимся на следующей неделе.

Билл протянул Дэнни руку, тот уцепился за нее и позволил повести себя по длинному коридору к спальням. Но лишь на одну секунду. Вскоре он вырвался вперед, потом примчался назад и принялся описывать круги вокруг Билла.

Билл удивленно покачивал головой. Сколько энергии! Он никогда не переставал удивляться ее нескончаемым запасам в Дэнни. Откуда она берется? И что должен сделать Билл, чтобы взять ее под контроль? Ибо, пока она не окажется под контролем, он сомневается, что Дэнни обретет приемных родителей.

Да, он располагает к любви. Потенциальные родители приходят, бросают на него один взгляд — белокурые волосы, глаза, улыбка — и заявляют, что это мальчик, которого они ищут, что это ребенок, о котором они всегда мечтали. Сколько ни рассказывай о его сверхактивности, они уверены, что им удастся справиться, — посмотрите на него... все отдашь, чтобы растить такого мальчика. Никаких проблем.

А после первого визита Дэнни в выходные все заводят другую песню: «Нам надо подумать как следует» или: «Возможно, мы еще не совсем готовы»...

Билл не винил их. Образно говоря, Дэнни — сущее наказание. Один этот мальчишка требует столько же внимания, сколько десять нормальных детей. Его исследовал совет неврологов-педиатров, он прошел через множество тестов, ни один из которых не показал серьезных отклонений. У него неординарный синдром гиперактивности. Его пробуют лечить, но без особого успеха.

Так что день за днем проходит в практически нескончаемой активной деятельности. И одного за другим Дэнни выводит людей из себя.

Что каким-то образом заставило Билла крепче к нему привязаться. Может быть, дело в том, что из всех мальчиков, живших в то время у Святого Франциска, Дэнни пробыл там дольше всех. Два года. Из пугливого, замкнутого в себе гиперактивного пятилетнего ребенка матери-наркоманки, павшей случайной жертвой передозировки, он вырос в семилетнюю яркую гиперактивную личность. И присматривать за ним здесь, у Святого Франциска, было не так уж сложно. После многих сотен воспитанников, которые прошли через него за сто с лишним лет, дом мог выдержать многое. Даже Дэнни Гордона.

Но дни приюта Святого Франциска для мальчиков были сочтены. «Общество Иисуса» сворачивало свою деятельность — как и во всех религиозных орденах, численность иезуитов постепенно сокращалась, — и одной из жертв этого должен был пасть приют Святого Франциска. Городские власти и другие католические организации заполнят брешь, которая образуется, когда он по истечении двух-трех лет закроет наконец свои двери. В нем и так уже живет гораздо меньше мальчиков, чем когда-либо в истории старого приюта.

Укладывая Дэнни в кровать и помогая ему произнести вечерние молитвы, Билл размышлял, позволительно ли так привязываться к ребенку. Черт возьми, надо признать: он уже чрезмерно к нему привязался. Это роскошь, которую не может позволить себе человек в его положении. Он должен ставить на первое место интересы ребенка — неизменно. Он не может позволить, чтобы какие-то личные чувства отражались на принимаемых им решениях. Он знал, что ему будет больно, когда Дэнни уйдет. Пусть на устройство дел потребуется некоторое время, усыновление неизбежно, и он не должен отдалять боль разлуки, жертвуя интересами Дэнни.

Но Билл был решительно настроен получать удовольствие от общения с Дэнни, пока он тут. Он сильно привязывался и к другим мальчикам в прошлые годы — Ники был первым, — однако большинство из них попадало к Фрэнси на несколько лет старше. Билл наблюдал, как Дэнни растет и развивается. Это почти все равно, что иметь своего сына.

— Доброй ночи, Дэнни, — сказал он от дверей спальни. — И не доставляй отцу Каллену никаких неприятностей, ладно?

— Ладно. А куда вы идете, отец?

— Собираюсь навестить старых родственников.