АПРК «Курск». 10 лет спустя
Шрифт:
Мичман Сергей Кеслинский был тоже настоящим суперспецом. Таких специалистов по обслуживанию ракетного комплекса мы вообще больше не встречали. На „Курске“ — с матросов. Всю свою боевую часть знал наизусть, мог с закрытыми глазами все разобрать и собрать. Бывало, кто-то что-то забудет. Он сразу: „Что у вас?“ Выслушает и, не глядя ни на технику, ни на документацию, тут же говорит, что и как следует делать. Не было случая, чтобы он в чем-то ошибся!»
Каюсь, но вначале эту маленькую и хрупкую девочку я принял за дочь кого-то из членов экипажа. Так я познакомился со Светланой — вдовой начальника химической службы «Курска» Вячеслава Безсокирного. Мы разговорились прямо в коридоре видяевского Дома офицеров. Родом Света из Севастополя,
— Вначале Славу назначили в экипаж строящейся лодки «Белгород», и мы два года провели в Обнинске, где экипаж учился в учебном центре, — рассказывает мне Светлана. — В Видяеве мы уже год. Когда достраивать «Белгород» перестали, Славу перевели на «Воронеж», затем уже на «Курск». На нем он ходил в первую автономку в Средиземное море, мечтал о второй…
Не все в жизни у этого 30-летнего офицера было просто. До «Голландии» Слава успел закончить техникум. В недоброй памяти 93-м отказался принимать украинскую присягу и был за это отчислен как «неблагонадежный». Затем удалось восстановиться в инженерном училище имени Ленина, что в Пушкине, и уже там получить столь долгожданный офицерский кортик.
Из выпускной характеристики В. А. Безсокирного:
«Способности к обучению хорошие, учился на 4 и 5. Неоднократно объявлялся отличником учебы. Знания по специальности твердые. Умело сочетает теорию и практику. Общительный, любознательный, жизнерадостный, доброжелательный, настойчив, тактичен. Обладает широким кругозором. Добросовестен. При любых обстоятельствах не теряет работоспособности».
Листаю личное дело начальника химической службы. Вот и самая последняя аттестация — там тоже не отмечено ни одного недостатка!
Из аттестации В. А. Безсокирного:
«Инициативен, Постоянно совершенствует знания по специальности. Свои обязанности по заведованию исполняет образцово. Требователен к себе и подчиненным. Авторитетен…»
Вячеслав Безсокирный родом из Сумской области из небольшого городка, почти деревни, с романтическим названием Ворожба. Обычная рабочая семья. Отец всю жизнь проработал на железной дороге в вагонном депо, мама — дежурной по станции. Когда Слава приезжал с женой к себе домой, половина отпуска проходила в походах по гостям: родные и знакомые гордились земляком — морским офицером. Но, разумеется, больше всех гордилась его мама Галина Алексеевна. Как ни странно, но именно деревенская хватка Славы очень помогла им со Светой в Видяеве. Когда начались постоянные многомесячные задержки зарплаты, начальник химической службы атомохода брал в свои нечастые выходные в руки ружье и удочку и уходил в сопки. Прекрасный охотник и рыболов (добавим: и поэт, поскольку Слава писал стихи о морской службе), он таким образом кормил не только свою семью, но и семьи своих друзей. А потому в семье Безсокирных порой питались сверхдефицитными на Большой земле крабами, но не имели куска хлеба.
Естественно, мы говорили со Светой о ее с сыном будущем. Что ждет эту хрупкую женщину в нашем нынешнем беспощадном мире?
— Я не знаю, что меня теперь ждет, — честно призналась Света. — За Славой я всегда была как за каменной стеной. Он всегда сам решал все «большие» дела, и как теперь мне все это делать теперь одной, ума не приложу.
Думаю, просить жилье в Белгороде. Все же Слава был в составе именно белгородского экипажа. Там живет сейчас и его первый командир. Обещали помочь и с жильем, и с работой. У меня к тому же еще украинское гражданство.
Так что проблем хватает. Но это все как-нибудь образуется. Самое страшное, что я больше никогда не увижу Славу…
Едва ли не каждая семья «Курска» — это неповторимая, романтичная история любви, история жизни. Но все же история отношений Сережи и Наташи Ерахтиных, наверно, самая трогательная и необычная.
Они познакомились совершенно
случайно, когда подружка уговорила Наташу сходить на дискотеку в военно-морское училище. Уговаривала она ее давно, но Наташа всякий раз отказывалась. Дело в том, что Наташа с детства плохо слышит и всегда была вынуждена пользоваться слуховым аппаратом. Поэтому танцевальных вечеров избегала, а в тот раз почему-то неожиданно для самой себя согласилась. Там на вечере ее увидел Сергей, увидел и влюбился. После вечера Наташа убежала от него, не оставив адреса. Может, потому, что не поверила в искренность чувств решительного курсанта, может, потому, что боялась признаться себе в том, что он ей тоже понравился. Однако для любящего сердца не бывает преград, и Сергей нашел адрес девушки по интернету. В первое же увольнение он стоял с букетом цветов на пороге ее дома. У Наташи был знакомый парень, но курсант не оставил ему никаких шансов. Затем — год встреч, предложение и свадьба. Родители сделали молодоженам подарок — путевку на двоих в Сочи. До сих пор тот месяц Наташа вспоминает как самые сказочные дни своей такой недолгой совместной жизни.Мы сидим с Наташей на кухне ее маленькой видяевской квартирки. Рядом крутится маленькая Кристинка. Наташин папа, боевой офицер, полковник, приехавший поддержать дочь в трудную минуту, стирает в ванной.
— У нас была настоящая, удивительная любовь! — говорит мне Наташа. — Сережка был как вихрь! Мы оба заядлые романтики. Он так гордился мной и нисколечко не стеснялся, что я плохо слышу! Я была самая-самая счастливая. Когда мы гуляли, он ходил со мной под руку с гордо поднятой головой. Я его называла «мои ушки». Очень ухаживал за Кристиной. Когда ночевал дома, всегда вставал к дочке ночью, если я спала и не слышала ее плача.
Сережа был потомственным моряком. Его отец мичманом прослужил много лет в Видяеве. До этого прошел Германию и Чернобыль. Здесь, в Видяеве, остался жить и после выхода в отставку. С детства Сергей увлекался электроникой. Именно она была главным смыслом его жизни. Судьба порой преподносит столь невероятные сюрпризы, что их неспособны были бы придумать самые изощренные писательские умы. Так получилось и у Сергея. Дело в том, что информатику в видяевскои школе ему преподавала Ирина Лячина, супруга его будущего командира. Именно она и вложила в душу мальчишки любовь к компьютерам, помогла найти свой путь в жизни. А потому, когда стал вопрос о выборе места службы, для Сергея и Наташи вариантов не было: только в Видяеве!
Они жили друг другом и вместе стойко переносили все невзгоды. Когда не выплачивали деньги и приходилось чуть ли не голодать, Сергей все равно умудрялся радовать Наташу то яблоком, то конфетой. С получки (большая часть которой сразу же уходила на долги) он обязательно покупал ей большую шоколадку с орехами. Это было для обоих неслыханным мотовством, а потому шоколад они ели по кусочку за чаем, растягивая удовольствие на два-три вечера.
Сейчас кухня и коридор квартиры Ерахтиных чуть ли не до потолка завалены мешками и ящиками с гуманитарной помощью.
— Вот сколько теперь попривозили, — говорит Наташа, показывая рукой на продуктовые завалы. — А я даже есть не могу, как подумаю, что все это плата за его жизнь. Зачем нам все это сейчас, когда его нет! Раньше надо было!
В выпускном курсантском альбоме Сергея Ерахтина записано: «Серега! Ты классный парень, таким и оставайся!» Жене и друзьям он всегда говорил, что мечтает стать адмиралом. Что ж, если каждый солдат носит в ранце маршальский жезл, то почему старшему лейтенанту не носить адмиральский?
Одним из лучших друзей Сергея по училищу был Андрей Гречиха. После окончания училища он попал на Камчатку. Когда был в отпуске в Петербурге, друзья встретились. У Сергея отпуск только начинался, а у Андрея уже кончался. И тогда он, плюнув на все, остался еще на несколько дней, чтобы побыть с другом. Может, было у него предчувствие, что эта их встреча — последняя? Потом Андрей писал Ерахтиным, что за опоздание его строго наказали. Что ж, если эти строки прочитают командиры старшего лейтенанта Андрея Гречихи, пусть простят они ему тот невольный грех.