Арабская дочь

— Может, встретимся в какое-нибудь более удобное время и в более спокойном месте?

— Окей, не вопрос, — говорит Малика, хотя в душе просто воет от желания сказать «нет».

— Мириам, не будь свиньей, пойдем со мной, — молит тетка племянницу, так как отдает себе отчет, что сама не выдержит этого ужина. — Он такой неподвижный, вялый, совершенно безжизненный, ух!

— Так зачем ты с ним договариваешься? Я тебя не понимаю. — Девочка смотрит на мир трезво и честно. — Позвони и откажись. Скажи, что у тебя голова болит.

Она смеется, потому что часто слышала, как тетка увиливает таким образом от нежелательных свиданий.

— Не выйдет, Мириам, это же посол. — Малика садится, расчесывает взлохмаченные волосы. — Жаль мне его было, вот и согласилась. Такой красавец и такой соляной столб. Я с ним усну один на один. — И она смеется, представляя себе такую ситуацию.

— А что я буду с этого иметь? — торгуется девочка.

— Съешь отличный изысканный ужин, — дразнит ее тетка.

— Фу! Я хочу горбушку с «нутеллой»!

— Хорошо, я куплю тебе те туфли Massimo Dutti, которые ты присмотрела.

— Ну что ж, тогда собираемся и вперед. Надеюсь, там будет хорошо, нужно думать позитивно, jalla, jalla!

В отеле «Плаза» чрезвычайно изысканно. Малика надела маленькое шелковое платье, поверх набросила кроваво-красный кашемировый пиджак. Аксессуары к одежде у нее ослепительные. Одно колье с сапфирами и бриллиантами должно стоить пять ее зарплат. Давняя любимица правителя помнит те времена, когда в Ливии получала премии такого достоинства. Марыся выглядит как прелестная кукла: блестящие золотые локоны ниспадают на карминное бархатное платье, а длинные черные кружевные рукава посверкивают поддельной детской бижутерией. У девочки на ножках неудобные, но изумительно красивые черные лодочки от Massimo Dutti.

— Мои дамы, как вы поддерживаете такую прекрасную форму? — Посол начинает с комплиментов, не в состоянии оторвать глаз от Малики. — Это же невозможно, при всех этих ночных дипломатических посиделках.

— Тетя ежедневно упражняется, ходит на фитнес в лучший клуб в городе, в бассейн, а в выходные бегает по набережной, — отвечает Марыся.

Она чувствует себя обязанной из-за астрономически дорогих туфель.

— Достойно уважения и… удивления. — Мужчина согласно кивает. — Я когда-то любил бегать, и у меня это даже хорошо получалось: пробегал тысячу пятьсот метров. В студенческие времена входил в сборную, представлял страну.

— В самом деле? — Они смущены, так как их собеседник теперь имеет большие преимущества.

— Не хочется в это верить, да? Во мне было тогда каких-то пятьдесят килограммов.

— Всегда можно начать снова, — говорит Малика, разочарованная такой слабостью духа. — Пока жив, все возможно.

— Только нужно иметь мотивацию. Я мог бы с тобой побегать трусцой в какую-нибудь субботу или воскресенье, — обращается он к женщине, грустно глядя ей в глаза.

— Я думаю, что вначале ты должен немного потренироваться в зале под присмотром инструктора. — Малика старается отвязаться от нежелательного общества.

— Так я и сделаю, а когда уже буду в форме, то позвоню, хорошо? — Глаза Абдуллаха лучатся, как будто так просто сбросить пару десятков килограммов.

После этого свидания Малика не видит посла почти три месяца. Ни на народных праздниках, ни на дипломатических пикниках. Она удивляется, что он исчез на такое долгое время. С одной стороны, женщина заметила это с облегчением, ведь она избавилась от навязчивого ухажера, а с другой — немного огорчилась, ведь что ни говори, а быть любимой очень приятно. Даже без взаимности.

— Как пробежка? — Высокий африканец затронул Малику, бегущую, как обычно, по набережной, недалеко от ведомства Афья. — Хорошая погода, правда?

Он бежит в ее темпе.

— Если бы я искала компанию, то нашла бы ее в городе. Спасибо, все хорошо, и до свидания, — женщина резко отшивает навязчивого мужчину.

— А ты крепкий орешек. — Мужчина смеется и пробует схватить бегунью за руку, а та, недолго думая, с размаху пинает нахала в голень.

Только в эту минуту Малика узнает голос и смотрит на искривленное от боли лицо.

— Абдуллах, Wallahi! — выкрикивает она, хватаясь за голову. — Что ты вытворяешь?! Ведь я могла тебя еще больше искалечить!

— Кто же знал, что ты такой боец. — Эритреец улыбается сквозь слезы, встает и пробует идти, но не может.

— Ну ты и похудел, парень! Я тебя не узнала! Wow! — Малика удивляется результатам диеты.

— Я же тебе говорил, что нужна мотивация, и она нашлась.

— Правда? И что?

— Есть одна такая амазонка в размере S. — Красивые чувственные губы африканца изгибаются в ироничной улыбке.

— Давай помогу тебе. — Малика скрепя сердце перебрасывает себе через плечо руку травмированного посла. — Может, посидим в отеле на террасе? Ты немного придешь в себя…

— С удовольствием. Даже от одной мысли об этом я чувствую себя лучше.

Школьная экскурсия в форт Эльмина

— В конце концов, когда ты перестанешь расти, дамочка? Я не успеваю покупать для тебя новые шмотки и туфли! Ты меня по миру пустишь! — шутит Малика, стягивая на Марысе блузку, подчеркивающую ее формы. — Простудишься, маленькая кокетка!

— Но, тетя, так модно. — Девочка, сверкнув пятками, выбегает из комнаты. В автомобиле, припарковавшемся у дома, ее уже ждут подружки из класса.

— Когда она успела так вырасти? — спрашивает, улыбаясь, бабушка. Она вздыхает и снова погружается в чтение английской книжки. — Как время быстро летит, не успеваешь оглянуться!

Из гадкого утенка Марыся как-то незаметно превратилась в сияющего красотой подростка. За последние три года вытянулась, наверное, сантиметров на двадцать, и уже давно перегнала Малику. Ей еще не нужно беспокоиться о форме, как тетке. Во-первых, молодость сжигает все калории, а во-вторых, от матери ей досталась прекрасная фигура. Марыся уже не ленится и активно участвует во всех спортивных мероприятиях в школе и вне ее. Кроме того, она ходит на курсы языков, французского и арабского, так как не хочет забыть родной язык, записана в пару научных кружков и участвует во всевозможных конкурсах и олимпиадах. После расставания с первой и единственной подругой Жоржеттой девочка полностью погрузилась в учебу. И уже видны результаты. Она лучшая в школе и всех оставила позади. Директор вместе с американским руководством выбил для нее стипендию награду, и Малике можно не беспокоиться об оплате. В будущем — учеба в США, в этом никто даже не сомневается.

— Тетя, позвони этому глупому воспитателю и расскажи ему, что я уже за шаг до high school и настолько ответственная, что могу поехать на эту экскурсию. Он что, смеется? — Разозлившись, Марыся обращается к Малике, как делает это всегда, чтобы что-то уладить.

— А почему ты не можешь? Кто тебе такое сказал?

— Выезд только для лицея, но ведь я не из начальной школы, мне не нужно трусы подтягивать! Что такого в этой Эльмине, чтобы привести меня в шок?! Каждая компьютерная игра полна убийств, крови и выпущенных внутренностей, но поскольку на этом делают деньги, то все окей. Может, скоро и в музеи будут впускать только после восемнадцати?