Арбан Саеш. Трилогия

— Ясного дня тебе, парень, — негромко приветствовал его белу. — Сегодня за пищу отвечаю опять я. Готов побиться об заклад, мое блюдо без мяса будет нисколько не хуже стряпни Ангеса!

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Дан и отправился за дом, где всхрапывали и переминались с ноги на ногу лошади. Возле чана с дождевой водой стояла Линга. Увидев Дана, она запахнула легкую деррскую курточку и выпрямилась, одной рукой придерживая ее на груди, а другой смахивая с лица капли воды.

— Ты что-то хотел сказать? — спросила девушка со скрытой усмешкой.

— Да, — смутился Дан. — Ясного дня тебе, Линга.

— И тебе.

Линга резким, но плавным движением забросила назад волосы, перевязала их черной, такой же, как и у Лукуса, лентой и подошла к Эсону. Дан разглядел повязку на руке и вздохнул. Мальчишка вспомнил слова отца, что настоящая беда — это время, когда женщины берут в руки оружие и встают рядом с мужчинами. Эта мысль отчего-то вызвала пощипывание в глазах, поэтому Дан заторопился к чану и начал умываться, с сожалением ощущая не колючий подбородок, как у Саша или Швара, а все еще гладкую кожу. Умывшись, мальчишка подошел к Бату, потрепал по морде и, вытащив из кармана кусок сварской лепешки, заметил, что и Линга угощает Эсона. Это заставило Дана улыбнуться, и потом, задавая коням корм, воду и проверяя упряжь, он думал о том, как хорошо, что Эсон достался именно Линге. Саш добрый, но почти не пользуется лошадью, просто бежит рядом. За три дня пути он опять стал почти такой же, как возле сгоревшего дома Трука: быстрый, бодрый и сильный. Хотя теперь у Саша совсем другие глаза. У отца Дана были такие глаза, когда васты оказались на окраине Лингера и, на ходу поправляя перевязь меча, он выбежал со двора, обернулся и крикнул мальчишке, чтобы тот вместе с матерью укрылся в кузнице. Разве мог отец знать, что и дом и кузница будут сожжены, а мать не укроется от вастской стрелы. Своим телом она прикрыла Дана, когда они выбегали из горящей кузницы, и молодой васт с безумными глазами вскинул перед собой лук.

Дан зарылся лицом в мягкую гриву Бату, сглотнул, успокаиваясь, и вспомнил вчерашний разговор Хейграста с Тииром. Нари рассказал воину многое. Чувствовалось, ему очень важно, чтобы Тиир все понял. Воин молчал, слушал, поглядывал на Ангеса, которому иногда помогал Саш и даже Лукус, кивал, словно просил продолжать. Дан тоже слушал Хейграста, смотрел на раскрывшего рот Швара, на напряженного Саша и понимал, что происходит нечто важное. Хейграст коротко, общими словами, рассказал об истории Эл-Лиа, начав с того, что однажды произошла беда, боги покинули этот мир, и ожерелье миров оказалось разорвано. Нари перечислил эти миры, показывая при каждом слове на кого-то в комнате, обозначая родину каждого народа. При упоминании Дье-Лиа Тиир напрягся, лицо его потемнело, но ни слова не слетело с губ. Затем Хейграст рассказал, что через много лиг лет, в течение которых в мире было достаточно и светлых и черных дней, в небе Эл-Лиа показалась падающая Звезда Смерти. Земля содрогнулась, горы обрушились, реки вышли из берегов, леса и дома сожрало пламя. Из каждого варма элбанов в живых осталось меньше половины. А затем черные тучи заволокли небо, и Алатель скрылся на долгие годы. Наступила Большая Зима. Ее пережил один элбан из варма. Когда Большая Зима закончилась, Эл-Айран оказался почти безлюдным. Вновь прошли годы. Поднялись новые государства. Расцвел Ари-Гард на земле Дары. Возродились государства в долине Ваны. Начали оживать поселки и города. Но беда никогда не уходила из этого мира. Однажды полчища тварей миновали крепость Урд-Ан и с севера вторглись в Дару. Король Ари-Гарда Армахран собрал войско, разметал северную орду и пленил ее правителя. И в этот момент молния ударила с ясного неба. Черный дым поднялся за спиной войска над Ари-Гардом. Алатель скрылся из глаз. Многие подумали, что вновь Звезда Смерти появилась на небе. Но все стихло. Только северный король растворился вместе со своим мечом. А когда войско вернулось домой, оказалось, что главный маг Ари-Гарда, который должен был призывать победу над северной нечистью, тоже исчез. Его дом был разрушен молнией, алтарь из фаргусской меди разрублен неизвестным оружием, а почва под домом почернела и ссохлась. Король Ари-Гарда повелел окружить этот кусок земли высокой стеной. Но уже на следующий день после окончания строительства пятно выползло из-под стен и захватило еще несколько улиц города. И самое страшное, что стали умирать элбаны. Они не мучились неизвестными болезнями, просто однажды глаза их становились пусты. Жители прекрасной Дары теряли интерес к жизни. Однажды утром они не вставали с постели и угасали в один-два дня. Те, кем еще не овладела ужасная напасть, бросились бежать, но смерть настигала их везде. Она уже была в них. В довершение мертвые начали подниматься и уничтожать живых. Только король Армахран вырвался за пределы Дары. Он умер в крепости Вард Баст, куда принес его верный конь. Старый маг белу Шаахрус сжег тело, когда корона слетела с головы короля.

— А что было дальше? — спросил Тиир, потому что Хейграст замолчал, а все остальные боялись проронить хоть слово.

— Дальше? — переспросил Хейграст и потребовал, чтобы присутствующие дали клятву верности слову. Дан вздрогнул. Он знал, что ничего страшнее этой клятвы нет. Дающий клятву верности слову оставлял свою жизнь на волю Эла. Если клятвоотступник предавал доверившихся, страшная смерть ожидала его. Никто и никогда не видел этой смерти, но вера в нее среди плежцев была столь же нерушима, как вера во владычество Унгра над душами мертвых воинов. Лукус достал кусок чистой белой ткани, разорвал его на лоскутки, и каждый проколол через ткань палец и отдал лоскут с каплей крови Хейграсту. Только Ангес забормотал, что слово священника Эла крепче клятв, но под взглядом Хейграста послушно проколол палец. Тиир, когда ему перевели требование Хейграста, ответил, что сделает это по обычаям своего народа. Он рассек ножом кожу напротив сердца и смочил ткань в крови. Лукус сжег лоскуты на костре. Швар с грустью проследил за поднимающимся вверх дымком. Помедлив, гвардеец попросил, чтобы Хейграст не открывал ему тайн, которые придется скрывать в нарушение законов Салмии. Швару не хотелось бросаться животом на собственный меч. Хейграст усмехнулся и продолжил рассказ.

Когда мертвые начали расходиться по всему Эл-Айрану, когда черное пятно достигло Старых гор и каньона Инга, светлый демон, обитающий в Эл-Лиа от начала времен, великий мастер-строитель, остановил его продвижение. Он сомкнул кольцо на границе Дары. Нечисть, которая осталась внутри, была заперта. Нечисть, вышедшая за пределы, превратилась в прах. Черная Смерть остановилась. Но к этому времени центральная часть Эл-Айрана превратилась в одно большое кладбище.

Ангес перевел это Тииру и добавил, что все это уже слышал от Агнрана.

Хейграст помолчал и продолжил. Далее нари рассказал немногое. О том, что светлый демон ушел из Эл-Лиа навсегда. О переселении народов и новых государствах. Он войнах элбанов с остатками северной нечисти и между собой. О предсказании мудрецов, что когда вершина Меру-Лиа будет красной не только в свете опускающегося за горизонт Алателя, но и весь день, это значит, что судьба Эл-Лиа висит на волоске. О том, что злобный демон проник в Эл-Лиа пять лет назад. О том, что в центре Мертвых Земель горит арка страшных ворот, смачиваемая кровью бесчисленных жертв. О том, что серые воины приходят через эту арку. О большой беде, которая нависла над Эл-Айраном.

— Но ведь кольцо с Дары снято! — не выдержал Швар.

— Да, — сказал Хейграст. — И это сделал Саш.

Наступила пауза. Только торопливый шепот Ангеса, переводившего последние слова Хейграста, раздавался еще несколько мгновений. Наконец Швар прокашлялся и, оторвав взгляд от Саша:

— Выходит, что Саш все-таки демон?

— Нет, — покачал головой Хейграст. — Он человек. Но дальний потомок светлого демона, который покинул Эл-Лиа. Мы ведем Саша к Леганду. К древнему мудрецу, которому открыты многие тайны Эл-Лиа. В свое время он был и в Дье-Лиа. Не с ним ли тебе надо встретиться, Тиир?

Тиир посмотрел на Хейграста, перевел глаза на Саша, который сидел, зажав в руке книгу, словно речь шла не о нем, опять посмотрел на Хейграста.

— Твой рассказ очень интересен. Мне даже показалось в одно мгновение, я должен благодарить богов, что оказался в трактире Айдоны, — перевел Ангес и улыбнулся вслед за Тииром. — Я не скажу тебе сразу многого, нари, но я скажу главное. Я принц Тиир, сын Бангорда, короля Дарджи. Я одет в

серые доспехи. Я прошел через горящую арку. Но я пришел в Эл-Лиа за помощью. У меня не было другого способа попасть сюда. Мне пришлось вступить в орден Серого Пламени под чужим именем и провести там два года. Да, я из другого мира. Но как зло пришло в Эл-Лиа, так же оно пришло и в мой мир. Все, что ты рассказал о приходе Черной Смерти в Дару, случилось и с Дарджи. Только люди у нас не становятся мертвыми. Они превращаются в рабов или негодяев. Убивают с пустыми лицами и глазами. Все окружающие Дарджи королевства покорены. Их жители или обращены в рабство, либо вступили в серый орден. Казалось бы, я, сын короля-победителя, должен радоваться этим победам? Так бы и было, если бы я мог радоваться пролитой крови невинных. Но моего отца больше нет. Человек, который распоряжается во дворце короля Дарджи, не мой отец. Это только тело. Тело, которое следует с почестями похоронить. Распоряжается им злой дух. Он муштрует бесчисленные армии. Он движим злобой. Я чудом избежал смерти. Возможно, что князья, которые послали меня, уже мертвы. Испокон веков на Мглистом Хребте у окраины Дарджи стояла Башня Ужаса. Никто не мог приблизиться к ней. Говорили, что страх мира поселился там. Иногда крестьяне или безрассудные охотники пропадали в ее окрестностях, но если не смотреть в сторону гор, можно было веками не вспоминать о ее существовании. Это была жизнь возле вулкана, об извержениях которого никто не помнит. Гибель смельчаков всегда можно объяснить их собственной неосторожностью. Но вот, четыре года назад оттуда поползло такое же черное пятно, о котором рассказывал ты, нари. Затем злой дух изгнал душу моего отца из его тела. А три года назад огненная арка зажглась во дворе нашего замка. Я пришел не за военной помощью. То войско, которое я видел на марше, не справится с серым орденом.

— Ты еще не видел гвардию в деле! — возмутился Швар.

— Увижу, — ответил Тиир, дождавшись перевода гневной реплики. — Хотя и ты не видел, как сражаются воины серого ордена. Не забывай, кто ведет их.

— Только нам еще одного короля-демона не хватало, — пробурчал Швар.

— Я пришел не за военной помощью, — продолжил Тиир. — Думаю, что никакая армия не спасет нас от беды. И вас тоже. Не знаю, поможет ли и колдовство. Издревле в библиотеках королевства хранились древние книги на валли. Меня обучали языку с детства. О прекрасных временах рассказывалось в этих книгах. Мудрец, мой учитель, которого злой дух умертвил одним из первым, лишь за день до того, как и мне пришлось спасаться бегством, говорил: не ищи силы, потому что силу ты должен отыскать в себе. Ищи мудрости. И еще он сказал, что если я попаду через горящие врата в Эл-Лиа, мудрость там находится в том месте, где горит вечный огонь Эла. А если ворота ведут в мир Дэзз, откуда в глубокой древности предки моего народа и предки зеленого народа пришли в Дье-Лиа, я должен припасть к ногам Бренга, великого бога Дэзз, и просить его о помощи.

Наступила пауза. Замолчал Ангес, закончив перевод слов Тиира. Не торопился отвечать Хейграст. Молчали Лукус и Саш. Только Швар нервно шевелился, вытирая ладонью покрытый бисеринками пота лоб. Наконец Хейграст встал, оглядел всех и медленно, дожидаясь пока Ангес переведет каждое слово, сказал:

— Завтра мы встретимся с королем. Насколько я понял, ты хочешь предупредить его об опасности. Вряд ли он поможет твоей стране. Салмия сама сейчас в большой беде. Но ты сделаешь то, что должен. После этого я предлагаю тебе присоединиться к нашему отряду. Нет уже давно священного города Ас. И священный огонь Эла не горит на вершине престола. Престол разрушен лиги лет назад. И мира Дэзз больше нет. Говорят, что боги уничтожили его. И нет Бренга. Боги не вмешиваются в дела смертных. Но есть в этом мире глаза, которые видели священный огонь на вершине священного престола. Есть ноги, которые ступали по улицам прекрасного города Ас. Этого элбана зовут Леганд.

— Он бессмертен? — удивленно спросил Тиир.

— Нет, — улыбнулся Хейграст. — Как говорит мой друг, даже боги не бессмертны. Леганд просто очень стар. Дневному мотыльку, чья жизнь один день, кажется, что бессмертна мышь, чей срок жизни год. Мышь думает, что бессмертен элбан. Простой элбан считает бессмертными богов. Леганду отпущено больше, чем другим. Возможно, его мудрость помогает ему в долгой жизни.

— Хотел бы я встретить человека, кто видел своими глазами богов, сказочные города и богатырей древности! — воскликнул Швар. — Хейграст? Неужели тебе не интересно спросить у этого старика, что за напасть висит над нашей землей?