Ареал. Обречённые

— Скорее уж, после того, что я рассказал вам, — фыркнул Берёзов.

— Это верно, — кивнул контрразведчик, — так что сделайте одолжение, позаботьтесь о том, чтобы я провёл в шкуре Зомби как можно меньше секунд. Эти доказательства и данные нам очень… держись!!!

Рентген рванул штурвал на себя, бросая вертолёт вверх, Ивана швырнуло назад, и он едва успел схватиться за спинку кресла второго пилота. Берёзов упал на пол и за грохотом ударившегося об обшивку автомата не сразу различил частый глухой стук, будто кто-то барабанил по обшивке снаружи, требуя впустить его внутрь.

— Эй, мальчики! Нельзя ли поаккуратнее?! — раздался недовольный голос Лаванды. — Не дрова везёте! — Она вдруг захихикала и заявила: — А у нас вертолёт прохудился! — Подумать только, дырявый вертолёт! Первый раз на таком летаю! Хорошо, что в Зонах нет дождей, я переживаю за причёску… — продолжала веселиться девушка.

— Они открыли огонь? — Вертушку бросало вверх-вниз, словно теннисный мячик, и вцепившийся в кресло Берёзов с трудом сумел забраться на сиденье.

— Угу, — буркнул контрразведчик, не отрывая сосредоточенного взгляда от элементов управления. Он быстрым движением руки ударил по одному из многочисленных тумблеров, и сквозь рёв надрывающегося ротора Иван услышал шипение установки отстрела ЛТЦ. [4] — Белов не клюнул на уловку с нашей якобы посадкой у границы Жёлтой Зоны. Попытаюсь протянуть как можно дальше.

4

ЛТЦ — ложные тепловые цели.

Где-то совсем рядом, в непосредственной близости от вертолёта, раздался громкий хлопок, и винтокрылую машину швырнуло в сторону. Видимо, одна из ракет противника сдетонировала на тепловой ловушке. Иван обернулся и поискал глазами Лаванду. Та, уже пристёгнутая страховочными ремнями, сидела на прежнем месте, вцепившись обеими руками в «Янтарь» и упёршись ногами в стоящий впереди ящик. При этом она, вытянув шею, словно голодный жираф, стоящий у слишком уж высокого дерева, пыталась смотреть в иллюминатор.

— Маша! — окрикнул капитан девушку. — Вы целы?

— Это так забавно! — воскликнула та, подпрыгивая на сиденье. — Как на русских горках! Я так давно не была в Луна-парке! Ванечка, — Лаванда нахмурилась, — вы не могли бы попросить Рентгена, чтобы он вёл помягче? Я не могу смотреть в окно, слишком трясёт!

Рядом раздался ещё один взрыв, и вертолёт швырнуло в другую сторону. Берёзов поспешно потянулся за страховочными ремнями, пытаясь не получить по башке болтающимся на груди автоматом.

— Что с ней? — не оборачиваясь, спросил Рентген. — Похоже, эта штука у неё в руках влияет на траекторию полёта снарядов, они мажут. Иначе нас сбили бы первым же залпом.

— В порядке. — Иван защёлкнул крепления привязных ремней, и удерживаться в кресле стало легче. — Жалуется, что пилот слишком нервно водит. Ей неудобно смотреть в иллюминатор. Далеко до лабы?

— Извините, полгода не летал, — невозмутимо ответил контрразведчик. — Километров десять осталось. Не дотянем, — он кивнул в сторону приборной доски, — маслопровод перебило, теряем давление. Надо садиться, пока не упали.

Он снизил вертолёт и запетлял над самой землёй между верхушками деревьев. Сразу с двух сторон мелькнули хищные силуэты проносящихся мимо «Крокодилов».

— Здесь должна быть электронная карта аномалий! — Берёзов торопливо шарил глазами по пилотской кабине. — Слишком низко идём, рискуем вляпаться!

— Карта-то есть, — Рентген бросил машину в вираж, и воздух на их прежнем месте вспороли прочерки пулемётных трасс, — но как ею пользоваться, я не знаю. Не летал на «ареаловском» оборудовании. Выше нельзя — выпотрошат.

Последовал новый разворот и рывок, и контрразведчик буквально вогнал вертолёт в редкий ельник, едва не задевая лопастями деревья. Иван оценил уровень: вертушка шла кабиной среди елей, и винты работали над самыми их верхушками. При этом пилот ухитрялся чётко огибать по вертикали более высокие деревья.

— Пилотирование вертолёта — это обязательный навык в контрразведке? — спросил он, придерживая автомат одной рукой и дотягиваясь другой до укреплённой на стене кабины медицинской аптечки. Если дальше придётся идти пешком, медикаменты лучше иметь с собой.

— Хобби, — буркнул Рентген. — Надо садиться сейчас, иначе…

Сбоку мелькнул МИ-24 преследования, выходящий из-за ближайшего холма, и его пулемётная установка окрасилась огнём. Сквозь рёв двигателей не было слышно ни выстрелов, ни звука попаданий, Берёзов лишь почувствовал дробную вибрацию вертолётного корпуса, и в следующее мгновение ротор закашлялся и винтокрылая машина задрожала, словно на ухабах.

— Достали-таки ротор, — поморщился контрразведчик. — Всё, садимся. Держись!

— Мальчики, — захихикала Лаванда, — а у вас тут что-то пригорело! Пахнет, между прочим, очень неприятно!

Из пассажирской кабины потянуло дымом, но ничего, кроме как вцепиться покрепче в кресло, Иван сделать не мог. «Посадка», более похожая на управляемое падение, едва не вытряхнула из головы мозги. Вертолёт, слабо вращая останавливающимися винтами, рухнул на деревья почти вертикально, перемалывая верхушки. Последовал удар, сопровождающийся хрустом веток, треском стволов и скрежетом рвущегося металла, кабину резко накренило и швырнуло набок. Обломанные винты вгрызлись в землю, поднимая фонтаны рваной травы вперемешку с почвой, хвоей и изодранными кустами, и хвост вертолёта с пронзительным визгом отвалился. Кабину протащило по вспаханной земле, ударяя о деревья, после чего обломки винтов окончательно заглохли, и всё стихло.

Берёзов не сразу понял, что сопровождающийся свинцовой болью грохот раздаётся внутри черепной коробки, а не повсюду вокруг. Он открыл глаза и потянулся рукой к лицу, выдёргивая воткнувшийся в губу осколок стекла, попутно ударившись рукой о свисающий с шеи автомат. Измочаленная кабина лежала почти на крыше, и если бы не привязные ремни, его тело не удержалось в кресле. Иван поискал глазами Рентгена. Тот без сознания повис на ремнях в пилотском кресле, его лицо было сильно посечено осколками разбитого кокпита и обильно кровоточило. «Можно представить, какой силы был удар, если лопнуло небьющееся стекло, — вяло подумал Иван, пытаясь отстегнуться от кресла. — Хорошо ещё, что в Ареалах не вспыхивают пожары, иначе топливо сдетонировало бы при падении…» Никак не поддававшаяся защёлка страховочных ремней неожиданно разошлась, и Берёзов полетел вниз, падая грудью на автомат. Если бы не разгрузка, так не сложно и рёбра сломать! От сильного удара из лёгких выбило весь воздух, и капитан судорожно вдохнул, восстанавливая дыхание.

— Мальчики? — В кабину на четвереньках вползла чумазая от копоти Лаванда, прижимая к себе «Янтарь». На её лице блуждала полусонная улыбка. — Не знаю, где вы учились летать, но занятия вы явно прогуливали… — Она неожиданно прыснула: — А вообще было круто! Столько драйва! Можно ещё раз так погонять?

— Так-то уж не гони, — устало ответил Берёзов, поднимаясь на колени и нашаривая автомат.

— Что? — озадачилась девушка. — Боюсь, я не вполне поняла…

— Потом объясню, — отмахнулся от неё Иван. — Помогите мне отстегнуть нашего драйвера. А то некому будет в следующий раз вас катать.