Архимаг с пеленок. Том 3

— Что?! — замер муж.

— А вот и считает!!! — тут же вскинулся мальчик. На его глазах заблестели слёзы. — Вы все думаете, что я ничего не могу! Что Костя лучше меня!

Вика удивлённо захлопала своими пышными ресницами.

— Костя? Какой ещё Костя?.. Ах да. Костя. Нет, мы так не считаем.

От её слов буквально разило безразличием. И Федя, и Валера поняли — да, Вика так точно не считает. Потому что ей плевать и на Костю, и на Федю, и вообще на всё.

Кроме своего опоздания на маникюр. О, это её расстроило!

— Федя! Я не считаю тебя бездарностью! Просто ты у нас… ну, ты обыкновенный хороший мальчик. А в этом садике почти все так или иначе выделяются…

— Но я же щас там почти самый классный!!!

Это «почти» прозвучало так обидно, что от неожиданности Федя аж осёкся. Почему это так обидно?!

Да потому что он — лучший! Он потомок двух княжеских родов! Наследник рода Бестужевых!.. Ну, станет наследником!

Почему его обставляет какой-то там… сестренич? Какое глупое слово! Как-то по-дурацки называется сын сестры отца…

Сын… сестры… У Феди чуть-чуть заболела голова от всей этой путанницы.

Короче, какой-то там Костя Осинский!!!

Кстати, а если он сын сестры отца, почему он Осинский, а не Бестужев? Федя пока не понял.

Но зато он понял другое.

— Ты думаешь, что я хуже них! — обвиняюще ткнул он в отца пальцем. — Думаешь, что я им проиграю!

— Федя, не тычь пальцами. — пробормотала Вика, заканчивая с ногтем на мизинце. — Это неприлично.

— Вика!.. — процедил Валера. — Лучше уйди! Я люблю тебя, но сейчас лучше уйди отсюда, Богом клянусь!

Виктория поджала пухлые губки, без тени интереса встала и вышла из обеденной. Маникюрный набор забрала с собой.

— Почему мама меня не любит?!

Валера тяжело плюхнулся на мягкий стул. Вытер пот со лба.

Лучше бы он допрос с пристрастием сейчас провёл! Меньше сил бы ушло, чем на это… воспитание.

С недавних пор, Валера вполне осознал, почему отец его почти не воспитывал, поручая куче нянек. Но повторять этот путь мужчина не пожелал.

— Федя, погоди! Давай по порядку! Для начала — ты не хуже них. Не хуже других детей! Ты, возможно, слабее кого-то из них как маг. Но это не делает тебя хуже.

Делает. Конечно же делает, и Валера сам в это верит. Так что его слова, быть может, прозвучали не совсем искренне.

Но он прочёл в одной книге, что в ребёнка надо верить в любой ситуации, давать ему любовь.

Ну и даёт теперь. Как умеет.

— Считаешь! — буркнул себе под нос сын. Не поверил. — Считаешь, потому что этот Осинский меня обходит!

— Федя, да я вообще впервые слышу о том, что у вас там с Костей за разборки!!! — хлопнул ладонью по столу Валерий. — При чём тут он вообще?!

О, это стало для ребёнка последней каплей! Маленькие кулачки непроизвольно сжались, голова опустилась.

— Я столько раз… — дрогнувшим голосом начал мальчик. С его глаз сорвались первые слёзы. — Столько раз рассказывал тебе! Рассказывал, как почти обошёл его на одном испытании, на другом! Как почти победил его в борьбе! Всё время рассказывал! А ты… ТЫ ВСЁ ЗАБЫЛ?!

Выкрикнув последние слова сорвавшимся охрипшим голосом, рыдая и размазывая слёзы по лицу, Федя буквально вылетел из обеденной залы.

А перед тем, как с силой хлопнуть дверью, проорал:

— Я ВСЕМ ПОКАЖУ!!! ВСЕМ! ВЫ ВСЕ ЕЩЁ ОБО МНЕ УСЛЫШИТЕ, ЗАМЕТИТЕ МЕНЯ! ВЕСЬ МИР ЗАМЕТИТ!!!

Резкий хлопок — и топот детских ножек из коридора.

Валера плеснул себе… гранатового сока. С недавних пор он твёрдо решил, что не станет подавать сыну дурной пример и бросит пить.

Пока держится. Удержится и теперь.

Подумаешь — ребёнок обиделся. Эка невидаль! Поревёт да забудет всё.

— Вы закончили? — сунулась в зал голова жены. — Скажи Кузьме, или кому там, пусть отвезёт меня к маме.

Голова жены исчезла, дверь закрылась. Ничего не говоря, Валера набрал код команды. Кузьма отвезёт жену — просьба привычная.

Залпом выпив ужасно кислый сок, мужчина упёрлся лбом в ладони. Какого чёрта всё время выходит какая-то херня?!

Ещё недавно он с предвкушеием ждал, когда особняк наполнится топотом маленьких ножек. Когда сын, или дочка, впервые назовёт его папой. И в первый год жизни всё так и вышло, мечты исполнялись одна за другой!

Он и Вику искренне полюбил! Всем друзьям рассказывал, что мол ерунда это всё, что браки по рассчёту счастливыми не бывают.

Один его друг даже поверил в это, пассию свою убедил, поженились. Месяц назад она из окна выйти попыталась. Магический барьер на окнах не дал.

— Сраные бумажки!!!

Да, когда дело доходит до бумажной работы, Валера больше не стесняется в выражениях. Теряет всякий аристократизм…

Наедине с собой, конечно. На людях — ни в коем случае.

Последний год его похоже доконал. Отец сгрузил на Валеру уже почти все обязанности главы рода. ПОЧТИ — но этого уже хватает с головой!

Он с утра до ночи сидит над бумагами в офисе, ездит с бумагами по офисам, сидит над бумагами дома, спит и ему снятся бумаги.

— Ничего… — мечтательно протянул он. — Вот помрёт старик, и передам половину… нет, шестьдесят процентов работы наёмным клеркам. Все давно уже так делают. И ничего, не разоряются.

О, отец принадлежит к наиболее консервативным княжеским кругам. Всё ключевые сделки, договоры, документы и отчёты, указы и записки — всё на главе рода лично.

Безумие!

Ну, безумие или нет — а Валере пора было возвращаться к работе. Он хотел вразумить совсем оборзевшую жену. Хотел догнать и успокоить сына. Хотел хотя бы пройтись вечерком по аллее.

Но пошёл в рабочий кабинет. Писать записку о переброске корпуса гражданских магов на сбор урожаев зерновых.

Ну а пока писал — и думать забыл о данном его сыном обещании прославиться.

А вот Федя не забыл. Проревев ещё часа два, мальчик успокоился. И так уж вышло, что он лежал и ревел именно в комнате со включённым телевизором.

Мама много где оставляет их включёнными — на случай, если надо ходить из комнаты в комнату.

И вот с этого-то включённого телевизора на мальчишку смотрела неприятно знакомая рожа! Да ещё такая самодовольная!