Архипелаг чудовищ
Шрифт:
Мистер Дик подошел к своей жертве, носильщики молча отошли.
Негодяй, не говоря ни слова, снял повязку, под которой задыхался Тотор, разрезал веревки, которые опутывали его словно мумию.
Мистер Дик холодно поглядел на пленника.
«Что у него в голове, у этого чудовища, изверга? Какой страшной пытке хочет он меня подвергнуть? » — подумал Тотор.
Блеск ножа навел его на мысль о новых зверствах, но нет. Мистер Дик оставил на Тоторе довольно длинные веревки, дававшие некоторую свободу действий.
Матросы возвратились под тяжким грузом странных предметов, снятых с катера. Один из
Мистер Дик вынул из него пробку, поднес отверстие к губам Тотора и нажал слегка на стенки бурдюка; из тонкого горлышка забила струйка в пересохший рот несчастного юноши.
Удивленный парижанин, едва веря такому великодушию, стал пить с жадностью, естественной после столь долгой муки.
Напившись, Тотор, как человек вежливый, поблагодарил.
Но мистер Дик расхохотался и сказал:
— Вот-вот, мой мальчик, вот так, благодари меня, я ведь ангельски добр и достоин награды за добродетель! Поблагодари-ка еще раз! Вот тебе провизия — галеты, ветчина, консервированное мясо и овощи, вот еще вода, вот масло, чтобы тебе было светло долго-долго! Разве не благородно я поступаю с тобой? Ведь ты выколачивал из меня пыль ногами как из ковра и так элегантно выбил мне пяткой четыре зуба.
Хриплый голос прервал монолог мистера Дика.
— Хозяин, все готово. Камни подобраны, известковый раствор замешан, цемент замочен, динамитные шашки заложены, запалы вставлены.
— Хорошо, начинайте кладку, только оставьте проход для меня. Быстро и прочно!
— Кладку?.. — удивился Тотор. — Кладку чего?
— Стены, — ответил мистер Дик, — несокрушимой каменной стены, которая при помощи гашеной извести и цемента скроет пещеру навсегда!
— Вы собираетесь замуровать меня заживо? — вскричал Тотор изменившимся голосом.
— Ты правильно понял, мой мальчик! А чтобы могила, в которую ты сойдешь полный жизни, была скрыта навечно, я уничтожу вход в пещеру, где ты будешь медленно умирать в течение долгих часов и дней.
— Вы хуже дикого зверя!
— Ты прав, в сто раз хуже! Хищный зверь не готовит, не копит по капле свою месть, чтобы смаковать на досуге ее жуткие радости! О, я все предусмотрел! Стены пещеры — сплошной массив, никто не услышит твоих криков! Отсюда не будет выхода, ибо другой ее конец теряется в головокружительных глубинах, среди волн и рифов!
Пока бандит сухо цедил слова, глядя на пленника ненавидящим взглядом, шум за их спинами усиливался.
Слышались удары по граниту, скрежет лома, шорох мастерков в деревянных лотках, шлепки раствора; кладка шла с лихорадочной быстротой. Все выше становилась стена, которая должна замуровать в могиле несчастного Тотора.
Мистер Дик прервался на минуту, чтобы проследить за ходом зловещей стройки, с довольным видом покачал головой и продолжал:
— А чтобы ты подольше мучился напрасным ожиданием, чтобы узнал яростное отчаяние, чтобы испытал весь ужас небытия, в которое будешь погружаться, я оставляю тебе провиант. Еды и питья хватит недели на две. С моей стороны это утонченность, высокий смысл которой ты еще оценишь. Так вот, ты, конечно, захочешь продлить свое жалкое существование, будешь экономить каждую крошку и каждую каплю, пересчитаешь с отвратительной жадностью умирающего капли и крошки, которые продлят жизнь, но
наступят ужасные минуты, отравленные устрашающей мыслью о неумолимо наступающей смерти. Она заберет тебя молодым, в расцвете сил. Я уже кое-кого наказал таким образом. Нет ничего страшней! Не буду рассказывать леденящие душу подробности, ты сам скоро узнаешь их. Я уйду, и оборвется тонкая ниточка, которая еще связывает тебя с внешним миром.Разглагольствуя, негодяй приблизился к Тотору, склонился над ним, пожирая глазами и ища в его лице, таком выразительном и подвижном, печать страха, намек на боязнь, следы волнения.
Против всех ожиданий Тотор был бесстрастен.
Он вперил свои серые глаза в бандита, которого хорошо видел в свете фонаря, и на удивление спокойно сказал:
— Мистер Дик, вы хотите поразить меня… Впрочем, это не важно. А важно то, что плевал я на вас с высокой колокольни. И вообще вы мне противны! А вот… доказательство!
Собрав во рту всю слюну, Тотор плюнул прямо ему в лицо, добавив:
— Вот вам прощальный привет, вы его не скоро забудете.
Бандит выпрямился, побледнел от оскорбления, но сдержался. По его сценарию смертельная драма должна была развиваться без вспышек и гнева. Он холодно произнес:
— Мэтр Тотор, вы отъявленный весельчак, и ваше упорство заслуживает такой казни. Да, конечно, я вас не забуду.
— Хозяин, — снова перебил его хриплый голос. — Стена готова, оставили только дыру, чтобы вам протиснуться наружу.
— Хорошо! Прощайте, мэтр Тотор!
— До свидания, мистер Дик!
— Нет, прощайте, ибо из таких мест никогда не возвращаются. Никогда!
Бандит проскользнул через отверстие, оставленное в неприступной стене из цемента, извести, камней, и скомандовал:
— Заделайте хорошенько дыру.
Остатки строительных материалов в спешке были свалены в кучу, стальной лом чиркнул в последний раз по граниту. Один из рабочих принялся насвистывать старую народную мелодию — песню канадских французов «Светлый ручей», хорошо знакомую Тотору.
В тот момент, когда до бедного юноши донеслись последние ее звуки, послышался стук — будто тяжелый предмет ударился о землю. Затем краткая команда и шаги убегающих людей.
— В убежище! В убежище!
Прошло две минуты, и раздался сильный взрыв. Подорвана вся галерея. Динамит на протяжении двадцати метров завалил вход в пещеру и навеки скрыл могилу Тотора.
ГЛАВА 9
— Что вы сделали с Тотором?
— Мисс Нелли, позвольте мне не отвечать.
— Мистер Дик, но вы же не убили его! Нет, это невозможно! Скажите же, что он жив! Умоляю вас!
Бывший стюард только что вернулся в Норт-Пойнт. Закончив ужасную экспедицию, он первым делом посетил юных пленников. Бандит холодно смотрел на бледную, заплаканную девушку. Лицо ее выражало неподдельное горе, сердце колотилось.
Он наклонился над нею с наигранной подчеркнутой учтивостью.
— Забудьте о нем, и оставим эту тему.