Архив клана

Брюнет рухнул как подкошенный, скрючился и, не в силах кричать, тихо сипел. Похоже, у него был болевой шок.

– Поехали, – деловито распорядилась Ева, усаживаясь за руль белой «Мазды». – За плохое поведение мы конфискуем эту дерьмовозку.

– Эссс… – страдальчески просипел брюнет. – Сссуукк…

– Нет-нет, ты плохой, даже и не пытайся оправдываться! – Ева погрозила брюнету пальчиком. – И вообще, скажи спасибо, что не убили…

– А тебе не кажется, что это похоже на ограбление? – осторожно уточнил я, когда мы немного отъехали от места происшествия.

– А у нас были другие варианты?

– Да, были. Этого послали подальше, тормозим другого. Не срослось – третьего. И так до тех пор, пока не найдём не очень впечатлительного камрада, с которым можно договориться.

– Ну да, в принципе тоже вариант, – немного подумав, согласилась Ева. – Но уже всё, поздно. Да и как-то быстрее так…

Я жил гораздо ближе к «базе», чем Ева, так что мы направились ко мне. Однако добраться кратчайшим путём и без происшествий не получилось, так как по дороге пришлось решать проблему, вызванную отъёмом транспортного средства.

Минут через пять после начала движения нам наперерез с прилегающей выкатилась кавалькада из четырех иномарок. Мы успели проскочить, но супостаты уверенно пристроились к нам в кильватер, быстро нагнали и стали теснить к обочине.

– Дебилы, – снисходительно хмыкнула Ева. – Я и свою-то тачку не особо жалела, а уж эту… Держись, штурман, ща будет «шорт-прыг-скок». Совсем шорт, но жёстко.

– «Штурман»?

– У нас гонка. Я пилот. Ты тогда кто?

– Эмм…

– Короче, держись!

Ева вильнула влево, ощутимо саданув в борт прижимавшей нас «Ауди», и тут же резко вывернула руль вправо. Наша машина на пару секунд накренилась, вставая на два колеса, – я от неожиданности вскрикнул (думал – всё, перевернёмся сейчас!) – перевалила через бордюр и, пропрыгав раненым мустангом по газону с декоративными кустами, влетела в первый попавшийся двор.

Во дворе мы ненадолго остановились, и Ева в два счёта выкинула из машины навигатор.

– Не понял…

– По навигатору ведут, больше никак, – пояснила Ева, трогая машину с места. – Сейчас посмотрим…

Мы проскочили в следующий двор, встали неподалеку от выезда, загнав машину между детской площадкой и навсегда припаркованным «пирожком» со спущенными колесами, и принялись наблюдать за тем местом, где только что выкинули навигатор.

Вскоре туда подъехали наши преследователи.

Высадившись из машин, они принялись обследовать двор. Было их десятка полтора, все довольно крепкие и внушительные, и они медленно шли в нашу сторону, проверяя машины, так что мне стало немного не по себе.

– Слушай… А если не только по навигатору? Вдруг в этой тачке «маяк» – тогда они нас сейчас…

– Скажешь тоже – «маяк»! – Ева, наблюдавшая за соседним двором, нервно прядала ноздрями – опасная близость врагов её возбуждала. – Больно много чести для такой дерьмовозки.

– Нет, но всё же… Может, пока не поздно…

– Побежим – привлечём внимание. Сиди спокойно… – Ева неожиданно откинула спинку моего сиденья, опрокинула меня и ловко оседлала. – Нет, лучше лежи, надо же спрятаться, да?

– Ева, прекрати!

– Хмм-ммрр?

О, нет! Я прекрасно знаю это протяжное хмыканье-урчание: оно означает экстренную готовность к спонтанному прелюбодеянию в самых неподходящих условиях.

– Ева, не надо, ну я прошу тебя! – шёпотом взвыл я. – Нас в любой момент могут попалить!

– Ну так давай же насладимся последними секундами жизни, мой страстный идальго…

– Да какое тут, на хрен, наслаждение?! Какое, в ж…, идальго?! Они буквально вот они, в двух шагах!!!

– Хммм… Мррр…

– Ева, отвали!

– Хммм…

– О боже…

Не буду оскорблять вас описанием сладострастных подробностей, скажу только, что Ева взяла меня примерно так же, как на стрельбище: бурно и скоротечно. Накопила потенциал во время беготни по бункеру и при стыковочных процедурах, аккумулировала либидо (или прану – в общем, чего-то там точно аккумулировала) и теперь взорвалась буквально за минуту – без воплей и яростных криков, вполне контролируемо, только тихо рычала и один раз, в самом конце, испустила глубокий протяжный стон и больно укусила меня за плечо.

В общем, я и опомниться не успел, как всё было кончено.

– Хммм… – Блаженно зажмурившись, Ева показала мне кукиш. – А ты, как дурак, остался без подарка. Я ценю, конечно, что ты у нас любитель затяжных прыжков… Хмм… Но иногда надо всё делать быстро…

Это уж точно: тут не до «подарков», все мои помыслы были сосредоточены на хмурых здоровенных брюнетах, которые в это время буквально в трёх шагах от нас обыскивали соседний двор.

Минут через пять после того, как Ева пришла в состояние полной гармонии с окружающим миром, брюнеты закончили поисковые работы, несолоно хлебавши убрались восвояси.

– Ну вот, а ты боялся, – расслабленно хмыкнула Ева. – Дурашка…

Да, теперь мне это тоже показалось забавным: пикантная сцена в машине, в двух десятках шагов от людей, которые готовы тебя убить. А не далее как десять минут назад я полагал, что это дико и противоестественно.

Наверное, у меня какие-то проблемы с психикой: по логике, у человека уравновешенного не должно так быстро меняться мнение…

* * *

На базу я вернулся в первом часу ночи. Я мальчуган неглупый и местами даже прозорливый, так что привел себя в порядок, плотно поужинал и прихватил с собой кое-какие предметы первой необходимости и небольшой запас провианта. Интуиция подсказывала, что из-за этого странного происшествия мне придется задержаться на работе как минимум на сутки, а то и более.

В моё отсутствие поднятые по тревоге соратники времени даром не теряли. База была оцеплена милицейским спецназом (своего подразделения для таких случаев у нас пока нет и, подозреваю, нескоро будет), во дворе работали эксперты Ольшанского с передвижной лабораторией, а мои коллеги, восстановив уничтоженную Евой электропроводку, усердно обыскивали верхние помещения и бункер на предмет обнаружения следов пребывания нежданных гостей.

Увы, к моменту моего прибытия таковых следов обнаружено не было, и в связи с этим у коллег возник ко мне ряд вопросов. Не буду скрывать – вопросов весьма щекотливых, а подчас откровенно неудобных. Скажу больше – временами мне казалось, что это вовсе не дружеская беседа с коллегами, а натурально перекрёстный допрос.