Ариман

Затмъ и летитъ на Казбекъ нечистая сила, чтобы захватить младенца и уничтожитъ голубя. Потому что, если бы это случилось, наступила бы власть джинновъ на земл, и былъ бы конецъ міру.

Налетитъ дьявольская орда на церковь, шаркаетъ крылами по стнамъ, зубами и когтями скрежещетъ, въ окна и двери ломится… вотъ-вотъ уже у колыбели, вотъ и лапы протянули…

Но встрепенется голубь, распуститъ надъ младенцемъ золотыя крылья — и посыпятся съ неба падучія звзды и попалятъ злого Аримана съ его неистовымъ воинствомъ.

Худо имъ! — бгутъ, охаютъ, проклинаютъ, пощады просятъ… А звзды все падаютъ и падаютъ, пока не загонятъ падишаха въ его заоблачный хрустальный дворецъ, пока — сами собою — не наднутся на него вковчныя золотыя оковы.

И такъ-то каждый вечеръ во всю позднюю осень и зиму, вплоть до самаго Рождества, бушуетъ нечистая сила; каждый вечеръ мчится она въ вихр и вьюгахъ войною на Казбекъ, и каждый вечеръ гонятъ ее чрезъ Дарьялъ на Эльбрусъ святыя звзды.

А таинственный младенецъ въ люльк все спитъ, не просыпаясь. Только три раза въ годъ — въ полночь подъ Рождество, подъ Крещенье и въ Свтлую ночь онъ пробуждается. Едва онъ откроетъ свтлые глазки, опускается съ неба цпь изъ самоцвтныхъ камней и ложится по воздуху между незримой церковью и соборомъ въ древней столиц Грузіи, въ Мцхет. И поднимаются по той цпи въ незримую церковь избранные Богомъ мцхетскіе священнослужители, повинуясь зову невдомаго голоса. Ангелы хранятъ ихъ путь и не даютъ имъ упасть или оступиться. Придутъ, поклонятся младенцу и его голубю, споютъ имъ божественныя службы, а къ разсвту возвращаются домой такъ же чудесно, какъ ушли. И, пока творятся эти непостижимыя тайны, пока свершаетъ свое теченіе великая ночь, молчатъ на свт всякій грхъ и злоба: на земл миръ и въ человкахъ благоволеніе.

1907