Аристократ представляет

Есть еще фактор собственного видения режиссера, есть еще фактор импровизации… И все же в общих чертах я видел, что мне надо. «Велосипедное общество» я уже вполне представлял себе — от самого начала до самого конца. Погружаясь в детали меня охватывал энтузиазм. Эмоции били через край. Мне хотелось поделиться всем этим с людьми…

Сценарий следующего фильма, к которому мы перешли после «Велосипедного общества» — «Галактический спецназ» правился ежесекундно — и это без всякого преувеличения.

— Пока я один заменяю целый Автокомп. Автокомп № 3 помогает, но очень не много. Ресурсов хватает. Планирую прикупить, но ты же понимаешь — все упирается в деньги.

— Нам как можно быстрее нужны фильмы! А процесс стоит! И нет, как ты говоришь, полноценных расчетных мощностей. Я выиграл конкурс, а деньги висят.

— Больше того, они будут висеть еще долго. Это государство, оно неповоротливое. — Сказал Эйт и я его возненавидел. Нет, чтобы сказать что-нибудь обещающее. — Ладно, я же не зря хлеб ем, то есть электричество жгу. Я тебе нашел Мумбасу из Кении.

— Это кто?

— Это имя кенийского золотопромышленника. Он готов вкладывать деньги в российское кино, чтобы оно приносило доход. Я устроил ему такую презентацию, что он безоговорочно готов предоставить несколько миллионов.

— Чего ты ему натрепал?

— Не беспокойся, твое дело снять, я потом вытащу изображение до нужного уровня и нашпигую спецэффектами. Да и расчетные мощности найдем.

— Для этого уже нужны будут реальные расчетные мощности, тебя будет мало! Как поджимает время! Я бы еще вспомнил, где вывезенные из Граца ценности, но не выходит.

— Мумбасины миллионы разойдутся быстро. Но я успею соорудить нормальную расчетную станцию. И на съемки хватит…

— Знаешь еще что, я даже не знаю еще режиссеров.

— На, лови. У нас есть Антон, это точно. С остальными разговор шел, договоренности есть, но это неточно.

На плазме я увидел точные паспортные данные. Со всеми нужно перетереть. Закончить начатое Эйтом.

Итак, «Галактический спецназ» Антона. Антон вроде как уже на следующей неделе приступает к съемкам. Примерно в это же время начнутся съемки и «Велосипедного общества». Я уже успел пообщаться с его режиссером. Он оказался худым и угловатым пареньком с анимэшно-азиатской внешностью, скромным, даже стеснительным, замкнутым. Может быть таким, что готов был в любую минуту поклониться, как это принято в Японии? Фамилия у него была — Элисбар. Даже не представляю, коткуда она у него такая… Я не спросил, но вполне возможно, что он — казах. Мне он понравился, Эйт нашел живчика и трудягу (Эйт конечно же собрал на него сведения. Он был из самоучек, много лет уже снимал и выкладывал в сеть, получил популярность). Кино его слушалось, было видно по его работам, что он создатель. И вот когда я вчера глядел на него, я понял, что «Велосипедное общество» в общим-то имеет восточный колорит. И конечно дожидалось оно его.

— Оборудование! — вспомнил я, оборвав мысли. — Нужно глянуть.

Там много всего — камеры, мониторы, светильники, хлопушка… Все надо проверить. Чтобы не ударить лицом в грязь. Эйт сказал, что нанял специалистов, но я боялся облажаться, поэтому считал, что мне нужно разобраться самому.

Центральный корпус нашего ВУЗа располагался в квартале прилегающему к центральному и был окружен второстепенными учебными зданиями. Все они были сделаны по-современному — из бетона, металла и стекла. Остальные здания были разбросаны по всему городу.

ВУЗ Мамонта — это сила! Раньше я изучал программирование (и на этом факультете посещал военку), а стал — культуру и искусство (здесь уже военки не имелось). Мамонт во всем — и город и ВУЗ. Теперь он объединял несколько институтов и факультетов. Поэтому столь кардинальный перевод меня из технического института в культурный институт под крышей одного ВУЗа получилось выполнить без затруднений.

Трамвай от центра забирался на горку в направлении вокзала, одна остановка — и Академия со всеми корпусами. А еще через две по направлению к Вокзалу — наша общага. Институт Кулоьтуры и Искусств — по одну сторону от центра, а учебный район технических вузов — по другую. То есть мне всего-то нужно было перейти центр и я оказывался в другом мире. В мире культуры и искусств. Мне нравилось, что мы учимся мы в престижном районе. Здесь живет много состоятельных людей. Кто знает толк в порядке и благополучии, наш учебный район оценивает по достоинству. И даже любит. Здесь очень любили гулять горожане. Почти самый центр и очень красиво — парк, дорожки, скамейки, особенная архитектура, злачные места торговли и отдыха, скульптуры всякие… И много молодежи.

Тут же располагаются телевидение и всякие государственные конторы вроде БТИ. Большая многопрофильная поликлиника.

Как мне не хотелось, но с переменой своей учебы нужно было менять и место жительства. Пока подходила только общага.

Я отправился с надеждой, что мое новое жилье окажется не таким уж и плохим по сравнению с моей квартирой.

В общежитии меня встретили и даже проводили до комнаты.

Глядя на захудалое убранство этой комнатки я невольно поморщился. Удобства общие для блока из двух комнат, кухни нет, просто комната — сиди или лежи, вот и все… Захотелось обратно, в городок с наблюдением и колючей проволокой. Ну и что, что там мне теперь становится опасно жить? Ну и что, что там меня легче повязать и бросить в застенки, когда все мои проекты вскроются? Может пронесет?

Нет, придется здесь жить, в этом кошмаре.

— Не боись! — сказал комендант. — У нас тут уютно как дома и все по правилам, за которые вы все меня будете когда-то благодарить.

— И что за правила?

— Не бухать, никого не водить и не орать песни, когда напьетесь.

Н-да, правила были очень своеобразные.

У меня вообще странно складывается жизнь. Когда-то я думал, что закончив техникум, где отучился на программиста, моя учеба закончится навсегда. Но не тут-то было. Сначала Дэн меня устроил в ВУЗ (я не успел поучиться), а сейчас я возвращаюсь на учебу уже с санкции моего руководства из Министерства Обороны. (Хотя больше в этом заслуга Автокомпа, он там подначивает генералов…) Как-то так получается, что все новые личности в моей жизни хотят меня чему-то научить, нЕуча.

Все специальные предметы начинались с авторского права. Отводились часы на режиссуру, мастерство монтажа, художественное оформление, технические средства кино… Теория искусства конечно же тоже была. Но я сразу попал на неспециальный предмет. На актерское мастерство. Актерами мы собираться не становились, но актерами мы вынуждены быть, поскольку в наших учебных фильмах вряд ли будет кто-то сниматься кроме нас. Так что нас натаскивали. У нас и сценическая речь, если что, была…

У нашего преподавателя, то есть пардон — мастера, была бородка, как это и полагается для людей творческих профессий. Он был одет в черный джинсовый костюм. Носил с собой портфельчик. Выглядел циничным и прожженным. Однако, это только на первый взгляд. Он без лишних реверансов взял меня за плечо и повернул к студентам.

— Господа студенты Академии Культуры! Перед вами новый ученик, похлопаем, чтобы он не растерялся!

Шло занятие по постановочному бою, вот это я попал. Уже далеко не начало года, поэтому я как говорится с пылу, с жару. Я выбрал место в первом ряду перед ученической сценой. Наблюдая за сменяющимися парами на сцене, которые отрабатывали тему занятия, я успевал поглядывать и по сторонам. Подобралась разношерстная команда. Тут были и наивные взгляды детей, но были и бывалые. Кто-то наверняка уже где-то работал по профилю. Для простоты я студентов разобрал по известным образам: вот Семен Семеныч с бриллиантовой рукой — грузный, но верткий, играет на барабанах; вот Буратино — маленькая юркая девчонка; и Мальвина тоже есть; а вот — капитан милиции Васильев, любитель звона бокалов и шпаг: Ипполит — ведущий радио; Татьяна Ивановна — Нона Мордюкова; да что я говорю у нас был вылитый Михалков!.. короче, у нас тут был громадный потенциал. И все студенты творческие, сразу видно.

Когда прошли все те, кто хотел сам и рвался в бой, остались еще несколько всеми забытых учеников.

— Юра, а ты почему не дрался? — Спросил мастер, глядя в журнал.

Вопрос повис в воздух, потому что ответа не прозвучало.

— Юра!- позвал преподаватель.

Из коридора донеслись шаги и запыхавшийся голос наконец ответил:

— Я здесь!.. — И невзначай глянул на меня.

Юрка! Это был он! Как он здесь оказался?

Я сразу понял, что он явно возмужал. Взгляд был совершенно новым — уверенным и бескомпромиссным. Весь облик стал спортивным, даже таким — боевым. Выправку не заметить невозможно. Куда делся прошлогодний балбес? Развязанный, шебутной и готовый в любой момент праздновать? На него всегда сваливались основные «приключения», он их притягивал. Раньше. А теперь? А теперь он их своим видом отгоняет. Они его боятся.