Аристократы улиц 2

«Как же», — подумал я и призвал магию.

Один из бойцов сразу рухнул замертво, опалённый огненной плетью. Другой чудом сумел увернуться, а остальные сразу же включили защитные амулеты.

— По ногам! — взревел Никита.

У меня при себе даже не было амулета. Без шансов. Прогрохотало несколько очередей, и я оказался на полу.

Ноги терзала беспощадная боль. Такое чувство, будто меня пронзили раскалёнными спицами в нескольких местах. Горячая кровь пропитывала штаны и вытекала на пол.

Теперь я понимаю Бехтеева. Несладко ему пришлось.

— Сынок! — подскочила мама.

— Сиди, женщина, — властно приказал Никита и скривился, глядя на меня. — Эспер, сволочь. Из-за тебя моё слово оказалось нарушено. Пришлось пролить кровь. Впрочем, ты сам виноват.

— Ты меня обманул, — процедил я. От боли перед глазами всё покрылось туманом.

— Нет же. Ты невнимательно слушал? Впрочем, что объяснять, — махнул рукой Молотов. — Лучше избавлю тебя от мучений.

Не спуская с меня глаз, он поднял руку с кольцом. Я почувствовал, как вокруг князя заклубилась жива. Артефакт впитывал её, как губка впитывает воду. И затем — сила вырвалась наружу.

Как невидимый, но беспощадный хищник.

— Прощай, — сказал Никита и спустил хищника с поводка.

Я приготовился к смерти. Я не боялся её. Думал о том, что, быть может, мне повезёт опять переродиться в другом мире…

И жалел о том, что я не успел сделать в этом.

Перед глазами мелькнули лица матери и сестры, прекрасные глаза Снежаны и даже лукавая ухмылка Владислава.

Однако ничего не происходило. Я по-прежнему был жив.

А вот с Никитой было что-то не то. Он стал бледным, как лист бумаги. Глаза налились кровью, а из их уголков вдруг потёк сизый дымок.

— Подонок, — тихо сказал он. — И ты называл себя моим отцом?

Как только князь сказал эти слова, его глаза лопнули. Из пустых глазниц вырвался дым, и Никита Молотов рухнул замертво.

Все в комнате застыли. На несколько мгновений воцарилось молчание, а затем внутрь ворвались мои гвардейцы.

— Не стрелять! — приказал я.

— Что происходит, господин?!

— Не стрелять! — снова воскликнул я и повернулся к бойцам Молотова. — Заберите князя и уходите. Мои люди не причинят вам вреда.

Мама, ощутив себя в безопасности, бросилась ко мне.

— Зелье, быстрее! — прокричала она. — Остановите ему кровь!

— Всё в порядке, — тихо сказал я, чувствуя, как сознание меня покидает. — Теперь всё будет хорошо, дорогая…

И затем я отключился.

Пришёл в себя на своей кровати. За окном был день, а рядом сидели мама и человек, которого я не сразу узнал.

— Эспер! — мама тут же оказалась рядом. — Как ты, сынок?

— В порядке, — прохрипел я и взглянул на мужчину. — Ваше благородие. Что вы здесь делаете?

— Ну как же, — развёл руками барон Привалов. — Пришёл рассказать, почему всё закончилось именно так.

Эпилог

И почему же всё закончилось именно так?

Всё просто. Таков был план моего деда.

Оба кольца — и моё, и Молотова, были с кровью Никиты. Как дедушка написал ему в письме, он не собирался позволять пролить кровь Тарковских. Он лишь дал своему бастарду возможность отказаться от войны.

Тот решил иначе и поплатился за это.

Прибывшим агентам Чёрного орла я рассказал всё как есть. В том числе про артефакты. Кольца, хоть и они были теперь бесполезны, пришлось сдать.

Никаких обвинений мне не предъявили. Ведь не я изготовил эти страшные штуки, и даже не использовал.

Владислав приехал на следующий день. Выслушал всё, что я ему рассказал. Долго молчал, глядя в одну точку, а потом сказал:

— Дед был прав. Ты станешь достойным князем.

— То есть ты и правда отдашь мне титул? — спросил я.

— Всё ещё не веришь мне, братец? — усмехнулся Влад. — Отдам. А сам отправлюсь… Куда-нибудь. Не знаю. Путешествовать. Хочу забыться.

— Только не упейся до смерти.

— Захочу и упьюсь. Не тебе мне указывать, даже когда станешь князем, — Владислав встал. — Восстанавливайся. И готовься вернуться домой. Я прикажу Лихачёву сделать всё необходимое.

Я не сразу придумал, что сказать, а Владислав быстро вышел из комнаты, не захотев слушать.

Неделю спустя я официально стал московским князем и вернул себе, также маме и сестре фамилию Тарковских. Влад, как и сказал, покинул Москву. Впоследствии я узнал, что он осел в Испании и купил там винодельню. В самый раз для него.

У Петра и Белославы в следующем году родился мальчик, которого назвали Александром. Это было большое событие — пусть ребёнок родился и не в семье Тарковских, он был частью семьи. Все были очень рады его появлению.

Яромир продолжал служить нам. И мама стала относиться к нему куда добрее после того, как он защищал её во время нападения спецотряда Молотова. По-моему, между ними даже промелькнула искра — но если они и встречались, то в строжайшем секрете. Я в это не лез.

Что до меня, то следующим летом я женился на Снежане. Мне было плевать, что этого хотел её отец. Потому что я и сам этого хотел, всей душой.

Через десять месяцев после свадьбы у нас родилась дочка, которую мы назвали Ольгой. А через полтора года после этого Снежана подарила мне сына. Немного подумав, я решил назвать его Николаем.

Несмотря на те вещи, что я узнал о брате уже после его смерти, у меня осталась о нём светлая память. Пусть он хотел подставить меня — но делал это ради рода. В чём-то я его понимал и не держал обиды.

Что толку обижаться на мёртвых?

Я продолжал жить и был счастлив. Я был князем, обладал авторитетом, богатством и властью, меня окружала любящая семья — какой мужчина мог бы желать большего?

Когда-нибудь моя жизнь в этом мире подойдёт к концу. И я не думаю, что судьба подарит мне ещё один шанс в другой реальности.

Зачем?

Ведь свой второй шанс я использовал на максимум.

Третий мне был не нужен.