Аркадий
Шрифт:
И сложность предстоящих дел,
Но сам в душе их не хотел.
ХХХI
А цели в жизни он не знал:
Поскольку власть он презирал,
И вверх ползти он не желал
И за тщеславье он карьеру почитал;
За деньги биться он не мог,
Поскольку в них не видел толк.
Но, впрочем, их он не имел,
Предпочитая книжек ряд,
И потому и думать не хотел,
И вещи новой был не рад,
И славе цену тоже знал,
Так ничего и не желал.
Семью ещё
Под юбкою приюта не искал.
ХХХII
Глупец? Но глупость более оруча:
Она всегда своё возьмет.
Пускай она пуста, звонка, трескуча-
Она всё знает, танком прёт,
Не различает честь и подлость,
Не ведает про слово гордость.
Он может воли не имеет,
И цену не познал себе?
Перечить никому не смеет-
Итог: сгорит он, как в огне,
Иль тихо отойдет в сторонку,
Боясь ввязаться в эту гонку.
Таков закон у жизни всей,
Немало здесь лежит костей.
ХХХIII
Так мы теряем и таланты,
Теряем мимо проходя.
Не вырастают и гиганты
И, занимаясь чем-то нехотя,
Мельчают, падают, сгорают,
Как динозавры вымирают.
Но мы богаты даже здесь:
Земля иных для дел родит.
Для нас не будет это весть.
А мы готовы всем сорить,
Готовы их не замечать,
Как не умеем мы считать,
И выгод всех не извлекать,
Согласны даже прозябать.
ХХХIV
Аркадий мой талантов не имел:
Ты хочешь верить, то – поверь.
Пусть ямб с хореем различал,3
Но что он знал – поди проверь.
Ведь интеллект уж вещь такая…
Что кое-где он и стена глухая,
Кой-где мой друг – большой болван,
Где собеседник из умнейших,
Но уж язык нам точно дан,
Чтоб не вести речей глупейших.
Он лишнего вообще-то не болтал,
И ум успешно он скрывал,
Не горячился даже в споре,
Но в этом я не вижу горя.
XXXV
Наш ум фонарик иль прожектор-
Не помню, это кто сказал-
Но освещает только сектор,
Чтоб ты в потемках не блуждал.
Аркадий будто что-то ждал,
В работу сильно не вникал,
И вёл себя, как все, обычно:
Делами всё же занимался
И, совершая их привычно,
К обеду он уже не рвался-
Часа за три он управлялся.
А чем другим он занимался?
Он чай солидно попивал
И с сослуживцами болтал.
XXXVI
А там обед уж приближался,
А он его не пропускал:
В столовке скверной он толкался
И быстренько обед глотал.
Поскольку наш-то общепит
Ещё доныне шибко не блестит,
И страстбурский пирог нетленный
И ресторацию Талон,
Клиент обычный
и бессменный,Усмешкой поминает он.
Но всё же это он жевал
И язву, верно, наживал.
Затем немного он гулял,
Стопы обратно направлял.
ХХХVII
А там уж до конца сидел.
Он мог, конечно, чем заняться,
Но ничего обычно не хотел.
Пусть ничего он не боялся,
На неприятности не рвался,
С начальством даже не ругался.
Он даже книжек не читал,
По магазинам не бродил,
И сослуживцам он не врал,
И женщинам вообще не льстил:
Не развлекал историями, сказками,
И не играл пред ними глазками,
Хоть молодостью всех смущал,
И этим много обещал.
XXXVIII
Так наш приятель прозябал:
Ничем от всех не отличаясь.
Быть может: ничего не понимал,
Иль незаметным быть стараясь.
Но он к чему-то всё ж стремился,
Втайне над чем-то глупый бился,
А дни текли, словно вода:
И без отметин, без примет-
Пока не сложатся в года,
А оглянешься: ничего уж нет.
Лишь горечь улетевших лет,
Души погибший в жизни цвет.
Быть может: он чего-то ждал
Иль выход силам он искал?
ХХХIХ
Пока же бег свободного романа 4
Мы устремим куда-то вдаль,
Поскольку спать довольно рано,
А нас всегда манила даль.
Манило пошлое далеко,5
Подобно прошлого оброка
Всех поэтических дружин,
Кокеток скучных, слащеватых
Иль выживающих седин,
Иль юношей прыщаво – рифмоватых,
Меня, когда был молодым,
Но всё растаяло, как дым.
Теперь давно я нелюдим.
Мечты? Я неподвержен им.
ХL
Теперь за жизнью я бреду,
Спешить уж никуда и не спешу,
А так: тихохонько иду
И больше для себя пишу.
Мой поэтический кристалл 6
Доныне в общем не блистал:
Я много лишнего писал
И много глупого болтал,
Словами легкими играл,
И повод критики давал.
Пускай ругают все меня,
Не огрызнусь теперь уж я:
Остыла уж моя душа,
И пепел сыплется шурша.
ХLI
Я, как обычно, заболтался:
Писал вступление, писал,
И краткости учился я, старался,
Но всё ж его так не дожал.
Не буду больше отвлекаться:
Теперь мне некуда податься.
Что не писал? Его наряд?
(Описывать так всё подряд).
Насыпать швейникам нам яд?
Да будет. Я тому не рад.
Но он носил костюм обычный,
Заметим, что весьма приличный,
Поскольку вкус имел простой