Арктические походы Джона Франклина

«Тот факт, что на реке, выше острова Монреаль, были найдены следы европейцев, очень знаменателен; подтверждением тому, что на этом острове делались приготовления к путешествию вверх по реке, может служить еще то обстоятельство, что весла укорачивались или что из них делались гребки, — мера весьма необходимая, если они собирались путешествовать по узким и извилистым рекам; вряд ли эта работа могла быть сделана эскимосами, которые к тому же в этой части Америки не имеют ни каяков, ни лодок. Несколько таких гребков было найдено и у порогов.

«Совершенно верно, что встреченные женщины объясняли им знаками, что все эти предметы принадлежали людям, которые приехали на лодке и затем погибли от голода; однако они не дали никаких доказательств этого и не показали им могил погибших людей.

«Доктор Рэ усиленно защищает репутацию эскимосов, отвергая с негодованием обвинение их в вероломстве; однако, хотя вовсе нежелательно давать повод каким-либо подозрениям, но всякий согласится с нами, что житель полярных стран, хоть и не жестокий или вероломный по природе, тем не менее склонен руководствоваться скорее своими собственными интересами, чем гуманными соображениями, если к нему в руки попадает такой клад, как масса дерева, железа и парусины, принадлежащих голодным, больным цынгою людям, которые, как, вероятно, было и в этом случае, не скрывают того, что находятся в крайней нужде. Мы допускаем, что некоторые из экспедиции Франклина могли погибнуть от болезней или голода в том месте материка, о котором говори ни туземцы; но этого места мы пока не достигли. Остальные, очевидно, добрались до какого-то острова, где, по словам эскимосов, погиб офицер и пятеро матросов. Так ли это или нет, но такой остров, как остров Монреаль, мог показаться им весьма подходящим местом, чтобы дожидаться вскрытия Большой рыбной реки, так как оттуда им было бы удобно пуститься в путь на лодках, не говоря уже о том, что тут они могли заняться постройкой лодок или плотов без помехи со стороны туземцев. Поэтому, даже если мы допустим, что некоторые и погибли в местах, упоминаемых туземцами (хотя, пока что это не доказано), то можно с полным основанием утверждать, что где может жить эскимос, там проживет и англичанин. Допустим даже, что остальные настолько забыли свое человеческое достоинство, что стали питаться мясом своих товарищей, однако не проще ли предположить, что, как только вскрылась река, оставшиеся в живых немедленно пустились в путь, бросив все, без чего они могли обойтись, на острове или на первом же волоке?

«Они могли подняться высоко по реке и разделиться на партии и все же не быть найденными Андерсоном, ввиду обилия рек в этой местности, в особенности, если, имея в руках карту сэра Джорджа Бака, они пошли по его старому пути, от которого Андерсон значительно уклонился, с удобством, впрочем, для себя и для своих людей в смысле быстроты путешествия. Мы вовсе не желаем давать повод надеяться на то, что кто-либо из них мог остаться в живых среди эскимосов или индейцев; но, если кто-нибудь, рассуждая так же, как и мы, придет к столь приятному и утешительному выводу, мы считаем, что смеяться над ним не следует».

Предположения Осборна впоследствии не оправдались, и в течение долгого времени считалось, что никто из этой партии не поднимался вверх по реке. Только в самое последнее время обнаружены признаки посещения ими более южных районов, заставляющие признать возможность допущения Осборна.

Наряду с этим следует отметить, что высказываемые Осборном сомнения по поводу места, где произошла описанная эскимосами катастрофа, вполне основательны. Разгадка этой тайны тоже была дана одной из позднейших экспедиций. Тем более любопытно пока что познакомиться с энергичным заявлением Бельчера, сделанным им по этому поводу под свежим впечатлением полученных от Рэ и Андерсона известий.

Вот что говорит Бельчер: «Рассказ о найденных трупах не удовлетворяет меня. Не в характере эскимосов пропускать кого-либо непрослеженным до тех пор, пока тот не доберется до страны, обитаемой чужим племенем. Нет сомнения, что они следовали бы и действительно проследовали за ними». Бельчер уверен, что эскимосы не теряли белых людей из виду в течение всего их путешествия. Он считает неправильной попытку объяснить осведомленность эскимосов о трагической судьбе отряда новой случайной встречей их.

Убежденный в правильности своего взгляда, он находит ряд аргументов для подкрепления его. «Некоторые были похоронены, другие лежали в палатках, третьи под лодкой, многие лежали разбросанные по разным направлениям, — приводит Бельчер слова доктора Рэ. — Это было не в позднее время года, — продолжает он, — а до того, как вскрылся лед. Однако ясно, что эскимосы знали много больше и после вскрытия льда, потому что они могли сообщить, что ядра и пули, положенные на лед, вследствие таяния оказались погруженными в него ниже уровня прилива! На острове один из людей (согласно сообщению эскимосов. — Ред.), предполагаемый офицер, носил на ремне через плечо подзорную трубу и имел при себе ружье. Такая сцена должна быть виденной, этого не узнаешь по рассказам».

«Изуродованные тела и содержимое котлов внушает мысль о чем-то ужасном, — снова цитирует он, и продолжает — С этим я не могу разумно согласиться. Если бы таков был обдуманный поступок людей, умирающих от голода, то никаких следов не нашли бы в котлах». И дальше, снова о роли эскимосов: «они слишком подробно говорят о времени года, о приливах и отливах и о самих результатах, чтобы знать все это только по рассказам. Нет! Они были слишком разговорчивы и тесно связаны с печальной судьбой всей команды, которая потерпела крушение недалеко от того места, где они стояли». Бельчер думает, что эскимосы умышленно указали неверное направление, в котором было место катастрофы, чтобы скрыть «разбойничьи следы, которые не могли лгать».

Таким образом, Бельчер склонен думать, что эскимосы соприкасались со «всей командой» экспедиции Франклина. Ему кажется странным, что, по сведениям Рэ и Андерсона, партия в 35–40 человек обладала огромным количеством всевозможных инструментов, как-то: компасов, подзорных труб, ружей и т. п., попавших впоследствии в руки эскимосов. «Могло ли все это оказаться у сорока человек, между которыми был только один офицер? — спрашивает Бельчер. — Взгляните на прилагаемый список! Здесь упомянуто не менее одиннадцати пар часов и много различных хирургических инструментов». Из этого Бельчер делает вывод, что все эти вещи не могли принадлежать одной только партии, и по всей вероятности эскимосы взяли их с главной базы экспедиции.

В заключение Бельчер указывает на одно несоответствие в сообщении доктора Рэ: в одном месте отчета говорится, что встретившие его эскимосы не видели этих белых людей и что сами они никогда не были на месте катастрофы; несколько дальше указывается, что эскимосы все же видели отряд еще в то время, когда он находился в движении.

Таким образом, Бельчер подвергает резкой критике показания Рэ. Окончательный вывод его сводится к следующему:

«Никто ни на минуту не усомнится, что рапорт, так ясно изложенный доктором Рэ, есть не что иное, как его собственное мнение, являющееся результатом его старательных и неутомимых поисков истины. Но для меня совершенно ясно, что Рэ, добиваясь ответов через своего переводчика, позволил хитрым эскимосам угадать цель своих расспросов. Боясь кары, эскимосы старались давать ему ложные сведения относительно места, где случилось несчастье. Те же самые эскимосы находились в том месте, где оказался склад с обоих кораблей. Однако мне кажется возможным, что сорок найденных трупов были сдвинуты в сторону от настоящего места поисков.

«Требуется кое-что большее, чем простое мнение, чтобы так сильно противоречить доктору Рэ, — многозначительно говорит Бельчер и приводит в качестве основания собственный опыт в арктических плаваниях. Он считает, что в подобном положении «каждая унция хлама» была бы несомненно выброшена. Исходя из известных ему фактов, Бельчер приходит к выводу, что действительное место гибели могло бы находиться даже на расстоянии, превышающем 200 миль от места, указанного эскимосами. В этом последнем своем заключении Бельчер оказался не прав. Что же касается перегрузки лишними предметами, то она действительно возбуждает серьезные недоумения. Любопытны рассуждения Осборна по этому поводу:

«Мы, которые привели путешествия в арктических странах к простому арифметическому вычислению, можем рассчитывать довольно точно расстояние, которое способны пройти сорок матросов, таща по льду тяжелую деревянную лодку, не говоря уже о массе предметов, перечисленных выше, и составляющих, несомненно, лишь небольшую часть их поклажи. Таким образом, если предположить, что на каждого человека приходилось 200 фунтов груза, и что в день они проходили 10 миль (что очень много для обессилевших матросов), мы можем, основываясь на прецедентах капитанов Ричардса, Осборна и Пенни (которым также пришлось тащить по льду тяжелые деревянные лодки на большие расстояния), сказать, что за 10 или 15 дней они могли пройти не более 150 миль. Ведь в то время езда на санях была мало распространена, и поездки участников экспедиции Франклина с острова Бичи не были очень далекими, так как, насколько нам известно, они не простирались за пределы мыса Боуден в проливе Веллингтона и бухты Кресуэлла в проливе Бэрроу, то есть на расстояния, не превышавшие 50 миль».