Армагеддон Люцифера!

Герлок с улыбочкой американского коммерсанта, впаивающего лохам негодный товар, ответил:

– Зона коллапсического оврага в пространстве. Они, чернодырные мафиози сейчас в другой точке мироздания.

Десяти-звездный офицер все еще не понимала, крутила головой и щурилась, словно таким образом можно расширить обзор. Голос мускулистой девчонки дрожал:

– Как так? Почему его нет на звездной карте?

Герлок понизив голос до шепота, произнес:

– Его можно то закрывать, то открывать. Когда закрыто невидно.- Перехватив взгляд подчиненной, генерал спешно добавил.
– Нет использовать как оружие это можно только в данном месте. Иначе бы мы получили бы способ нейтрализовать, даже зоргов...

Воспоминания прервались. Герлока опять вызывал опостылевший губернатор Фагирам.

* * *

Могущественная империя стэлзанов имеет миллиарды космических звездолетов разнообразнейших типов. От миниатюрных, размерами с ласточку, но способных летать между звезд, беспилотных разведчиков ближнего действия до гигантских флагманов-суперлинкоров, габаритами с хороший астероид. Вид вооружений также чрезвычайно многочислен. Это лучеметы всех моделей и ракеты разнообразных конструкций, вакуанализаторы, парализаторы, вихрполя, плазмоизлучатели, волшебластеры и многое другое. Как порой может быть изощренно разрушительной фантазия иномирян, диву даешь числу смертоносных открытий. Неисчислимые виды вооружений заимствованы у покоренных миров, но много и собственных открытий. Армия, покорившая миллиарды планет, потрясает разнообразием своего арсенала, но, тем не менее, она абсолютно бессильна против единственного звездолета Содружества свободных галактик.

Впрочем, логика солдат Стэлзаната: Был бы повод убить, а ствол всегда надеться!

Звездному флоту Пурпурного созвездия, неисчислимому насчитывающему больше кораблей, чем песчинок в пустыне Сахара приходится смириться с этим безрадостным фактом. Для того чтобы пересечь бескрайние просторы безбрежного космоса, перелететь из конца в конец исполинскую империю, кораблям флота стэлзанов требовалось немалое время. Для зоргов этот период было относительно коротким - один гиперпрыжок, что составляет менее суток, и привет вам, младшие земные братья по разуму. Впрочем, это не сложно было предвидеть, ведь стэлзаны по максимуму затягивали время. Многочисленные проверки и запросы, дремучая бюрократия, явно надуманная волокита и постоянные задержки практически в каждом секторе мега-империи. Всё с явным намереньем унизить империю зоргов.

Дез имер Конорадсон переносил все провокации и попытки унижения, стоически демонстрируя спокойствие спартанца( В Древней Спарте было принято улыбаться во время порки!). Когда чужие, совсем еще дикие дети шалят, не к лицу аксакалу выходить из себя. Бернард Пангор сильно нервничал и открыто выражал недовольство имперской бюрократией. Громовым голосом, похожим на дребезжание металлорезки, молодой зорг читал нотацию, стремясь сбросить свои эмоции.

– Это наглое издевательство над мыслящими личностями и здравым смыслом. Что они хотят себе показать. Нация, которая еще десять тысяч циклов назад рыхлила землю мотыгами, мнит себя повелителями вселенной!

Старший сенатор вел себя всегда подчеркнуто спокойно. Его глубокий голос был как океанский прибой:

– Это вполне понятно, мой молодой друг. Кто-то хочет возвыситься, унижая других, а также показывая, что он задержал генерального инспектора. Шавка лая на динозавра ощущает себя тигром. Задача иных, я полагаю, удерживать нас как можно дольше, чтобы скрыть все следы своих подлых преступлений против разума. Логика вполне характерная для двуполых существ.

Уже знакомый клубничный хомячок тоненько пискнул: "Сильфа не любит, Сильфа хочет мира".

Удлинив конечность и, осторожно погладив ограничено разумное домашнее животное, Бернард уже чуть спокойнее спросил:

– Странно, почему так сильно распространен маразм и культ грубой силы в их среде? Ведь не только стэлзанам, но и другим биполярным существам свойственно стремление к агрессии, к захвату и войнам. Те же членистоногие синхи, ненамного лучше своих хордовых коллег. У нас, трехполых, нет такой жестокости.

Конорадсон посмотрел на тридцати двух мерную проекцию гипервизора. Там шла трансляция новостей сразу двух с половиной тысяч мест. Несмотря на наложение информационных потоков, благодаря использованию дробных измерений изображения не смешивались и, их можно было воспринимать как по отдельности, так и все сразу. Старший сенатор, бросив красивую смахивающую на елочное украшение конфетку зверьку, ответил:

– У них другое строение и абсолютно нетождественное течение эволюции, которое отличается от нашего развития больше, чем вакуум от принцепс-плазмы. Двуполость наложила отпечаток на поведение и на естественный отбор. Взять, например, отношения самца и самки. Изначально самец мог запросто изнасиловать самку, и чем сильнее и агрессивнее было это животное, тем больше шансов у него было воспроизвести себе подобных. Это вело к тому, что в потомстве верх брали самые агрессивные и жестокие гены, значит, эволюция шла милитаристским путем. Сила, наглость, агрессия возрастали из поколения в поколение. Стэлзаны с помощью совета, а затем и суперминистерства по евгенике поставили этот процесс по научно-промышленную основу. Да и плодятся двуполые приматы слишком быстро, при своей относительно короткой жизни. Это также снижает ценность жизни каждого отдельного индивида.

Пока животное сказочной формы жизни сражалась с разбухающей, пористой, приторной конфетой, Бернард перещелкнув программу гипервизора, видимо он был занят поиском.

– Но разве стэлзанам не удалось добиться успеха в продлении жизни? Они уже не столь желтороты.
– Пробасил контрабасом зорг.

Конорадсон выстрелил из подобия роскошной, перьевой ручки в сверкающую цветными кристалами шестикрылую с маленькой крокодильей головой бабочку. Из шестигранного золотистого, покрытого камушками острия, вылетела капелька, которая на лету меняла формы и переливалась радужными оттенками. Фигурка словно Капитошка из детского мультфильма, пропела: "скушай меня, блюдо я для тебя!". Крокодилья бабочка мурлыкнула в ответ: "фирма смак привет". Голос старшего зорга стал, резче:

– Вроде приматам удалась мечта, они смогли расшифровать механизм старения, также у них получилось перепрограммировать генетическую структуру. Но вместе с тем они резко ускорили рост своих боевых солдат, выращиваемых в инкубаторах. Штамповка населения идет все более быстрыми темпами и появляется большое количество живых машин смерти. Эти солдаты из-за ускорителей растут так быстро, что у них нет детства. Фактически это уже не разумные индивиды. Стэлзаны пошли путем направленной безумным разумом антиэволюции. Прогресс делает их еще хуже, сила увеличивает злобу, порождая дополнительные страдания.

Бернард присмотрелся к выставке боевой техники Золотого созвездия - империи Синхов. Шагающий в виде скорпиона с тремя дулами-жалами танк и треугольный штурмовик, демонстрировали, свою маневренность... Не то! Вот какие-то гусеницы, размахивая дубинками, штурмуют крепость. Их встречают роботы плотными залпами из излучателей. Мохнатенькие существа взрываются, лопаясь как спелые помидоры. Вот точным попаданием разносит и динозавра. Бернард гулко рычит от возмущения, снова переключает и разражено произносит:

– А почему нам удалось избежать подобного беспредела?

Крокодилья бабочке откусывает кусочки от многоцветной "Капитошки". Та после каждого укуса принимает другую форму и пищит: "пусть даже зубы выпадают, пускай исчезнет аппетит, но банку меда с шоколадом, никто нам съесть не запретит". Старший Зорг отвечает:

– У нас все было по-другому. Во-первых, все три пола были примерно равны по силе. И один индивид не мог принудить других к половому акту, даже исключительно грубой силой. Да, если даже двое договаривались изнасиловать третьего, то и в этом случае нельзя было зачать ребенка без осмысленной гармонии. Не могут у нас появляться дети, вопреки нашему хотению, или желанию хотя бы одного из троицы. Приходилось логически договариваться, думать, мыслить. Доказывать преимущества данного союза на генетическом уровне, ради блага будущих поколений.
– Пока Конорадсон говорил еще одно существо, ящерка с туловищем банана и украшенная тремя рядами лепестков алого тюльпана, ткнулась в роскошный сапожек зорга. Из обуви вышли три жидкометаллические конечности, они ласково погладили животное, по мордаше и лепесткам. Старший сенатор продолжал изрекать.
– Мы всегда жили очень долго, а дети у нас появлялись и росли крайне медленно. Значительная продолжительность жизни позволяла накопить больше знаний, опыта и логики. Небольшая рождаемость давала меньше повода для войн или противоестественного каннибализма. Мы научились уважать и понимать жизнь, признавая ее бесконечную ценность для каждого мыслящего индивида. На этом прочном фундаменте: доброта и справедливость покоилась, и на нем вечно будет основываться наша мораль. Сила без добра, поднимает цивилизацию, как повешенного петля!