Армагеддон. Книга 1. Крушение Америки

Полицейский внимательно смотрел на Ростислава, не обращая внимания на длинный столбик пепла, собравшийся на кончике сигареты. Наконец, столбик отвалился и упал на песок.

— Я понял, — глухо произнес Шибанов. — Но я не привык убивать, Рик. Одно дело — заехать кому-то в челюсть на хоккейной площадке. Это часть шоу, мне за него платят. И совсем другое — убивать людей. Причем не из чувства самосохранения, это я еще мог бы понять… Просто убивать. По ситуации. Потому что так лучше.

Манчини с сожалением раздавил окурок о бампер «виннебаго» и сказал:

— Убийство тоже стало частью шоу, Расти. Шоу, главный приз в котором — не миллион баксов, а твоя жизнь.

И тут внутри фургона громко завизжала Мидори. Оттолкнув полицейского, Ростислав бросился туда и влетел в дом, едва не застряв в дверном проеме:

— Что?! Что случилось?!

Девочка стояла, испуганно прижав ладони к губам. Перед ней на полу, среди вещей, высыпанных из рюкзака — подтаявших шоколадных батончиков, презервативов, патронов, дешевых газовых зажигалок и банок с консервами — лежала связка человеческих ушей, покрытых запекшейся кровью.

— Я же сказал — шоу, — бесстрастно закончил их прерванную беседу Рик Манчини, поднимая уши за бечевку и выбрасывая их вон.

…Четверо суток спустя Ростислав Шибанов лежал, укрывшись за толстым стволом упавшего бука. Он не мог поднять головы, потому что на малейшее движение стрелок, засевший в охотничьем домике, реагировал моментально. Последняя пуля вспорола кору совсем недалеко от его головы, и теперь хоккеист вжимался в землю, чтобы спрятаться от снайпера.

Рядом, у вывороченного корневища, свернулся клубком Манчини. Коп был ранен — собственно, с его ранения и начался обстрел, когда они осторожно пробирались по тропинке. Втягивая сквозь зубы холодный воздух, полицейский пытался определить, насколько опасна полученная рана. Весь бок его темно-зеленого свитера стал черным от крови.

— По-моему, сквозное… — прошипел Манчини, глядя на окровавленные пальцы. — Надеюсь, внутренности не задеты… только почему же так больно, черт его подери?! Кровь темная… помоему, это означает, что повреждена печень…

— Держись, Рик… Может, это кто-то из твоих любителей пикников?

Полицейский помотал головой.

— Я не знаю…

— Эй, там! — заорал Шибанов, надеясь, что в домике его слышно. — Это Рик Манчини из управления полиции Лас-Вегаса!

Ответом ему был еще один выстрел, на этот раз не прицельный, осыпавший их сбитой хвоей.

— Перестань, Расти, — прохрипел коп. — Я не полицейский… Даже если там сидит кто-то из тех ребят, он меня не узнает…

Шибанов опешил.

— Не полицейский?! Но форма…

— Все наоборот, Расти. Я карточный шулер и преступник. Меня вез в участок коп по имени Рик Манчини после того, как поймал меня во время ограбления бутика «Тиффани»… Но потом в машину врезался грузовик, копа выбросило наружу, он свернул шею… Я открыл наручники, надел его одежду, влез в другую полицейскую машину и поехал к границе, слушая переговоры по рации…

Он тяжело дышал, на губах показалась кровь.

— Мое настоящее имя — Джерри Романо… Но коп из меня получился неплохой, правда?

Романо улыбнулся. Ростислав прислушался — не подкрадывается ли к ним кто-нибудь по тропе или через лес со стороны домика. Нет, тихо — видимо, стрелок решил не рисковать и засесть в обороне.

— Когда я вас встретил, вы даже не посмотрели на мои документы, вам хватило нашивки на форме.

— А как же ключ?!

— Да нет у меня никакого ключа, Расти… Какие, твою мать, в это время могут быть ключи?! Здесь уйма этих домиков, мне приходилось бывать тут пару раз… Разве трудно выбить дверь?!

Романо болезненно поморщился и сплюнул кровавый сгусток.

— Похоже, дело дрянь, — пробормотал он. — Прости, что вас обманывал… Вроде все было хорошо, да ведь?

— Все было отлично, Рик… то есть Джерри. Ты нам очень помог.

— Жалко, мало с вами побыл… И почти влюбился в эту девчонку… в Атику…

Романо снова улыбнулся.

— Надо же… неплохой коп получился, а? Отец был бы рад, он всегда хотел видеть меня в форме, но увидел только в хлопчатобумажном костюме исправительной колонии для мальчиков…

Романо закрыл глаза.

— Джерри! — позвал хоккеист.

Романо молчал. Потянувшись к его руке, Ростислав попытался нащупать пульс, но пульса не было. Тогда он закричал невидимому снайперу:

— Все, я ухожу! Я ухожу, не стреляй!

Снайпер молчал. Может, он вообще был немым или не понимал по-английски — по пути им не раз попадались мексиканцы и китайцы. Шибанов подполз ближе к Романо, рискуя получить пулю, и проверил пульс на шее.

Джерри Романо был окончательно и бесповоротно мертв. Шибанов прикрыл его карие глаза, удивленно смотрящие кудато на верхушки сосен на Шелл-Крик Рейндж, и пополз по едва заметной тропинке вниз, туда, где стоял «виннебаго» с Профессором, Атикой и Мидори.

Глава 7 Шибанов

Невада, Соединенные Штаты, январь 2013 года

…Нет, вовсе не этого я ожидал, когда подписывал контракт с клубом НХЛ. А ведь столько было поставлено на карту: даже от двух матчей за сборную пришлось отказаться, потом из-за этого возникли трения с ее руководством, с Олимпийским комитетом России… Но НХЛ есть НХЛ, тем более деньги по контракту предлагались весьма приличные, в российских клубах такого не заработаешь. А после первого же отыгранного сезона — съемки в рекламе, покупка дома, лимузина… Шик-блеск, как говорится.

Глупо, конечно. Но очень хотелось почувствовать, каково это — быть звездой.

Между нами говоря, очень хреново ей быть. Нет, деньги и слава — вещи приятные, но становишься другим, сам того не замечая. Все чаще говоришь маме: «Я потом перезвоню, сейчас занят», и не перезваниваешь…

А вездесущие журналисты со своими фотоаппаратами? Ни пожрать, ни искупаться, ни с девушкой познакомиться…

А уж когда чемпионом мира стал в составе сборной России, тут вообще такое началось… В кино даже позвали сниматься. Про хоккей, правда, но какой я актер? Даже в школьной самодеятельности только раз играл. Кошку в «Репке». Роль без слов, еще и хвост случайно оторвала мышка, когда репку тянули.

Поэтому, когда я получил травму, даже обрадовался: появилась возможность от всего отдохнуть. И дернул же черт поехать в этот Неверлэнд, приняв предложение грека-продюсера! Собирался же домой, в Киров — маму навестить, с друзьями встретиться, тупо сходить на Вятку, пивка попить с вяленой рыбкой… В Америке, кстати, с этим делом плохо. Не пьют у них пива с рыбой. И в Европе не пьют. Привез племяш воблы, американцы были в ужасе. «Дэд фиш [27] », говорят, носы морщат.

27

Мертвая рыба (англ.)