Армия воров

— На хвосте Чемеза ментяра, который вчера лепилу принял…

Свояк наклонился и похлопал Тарана по предплечью ладонью. Догадавшись, что от него требуется, тот вложил ему в руку станцию.

— Уверен? — поднеся ее к губам, спросил Стасов.

— Теперь да.

— Все, кончаем Чемеза! — принял решение Свояк и тут же спохватился: — А где он ему на хвост сел?

— У перехода.

— Он там его ждал? — засомневался Свояк такому развитию событий.

— Да, — подтвердил Хомс.

— Значит, кто-то ему «отсемафорил» от проходной, что Чемез вышел, — сделал вывод Свояк и оглянулся на стоянку. — Таран, а ну пройди вдоль машин!

Бывший коллега по службе в МВД, а теперь правая рука и самый опытный сотрудник его небольшой охранной фирмы, бесшумно выскользнул на тротуар.

Свояк не сомневался: если в какой-то из стоявших на стоянке машин есть сотрудники отдела оперативно-технического наблюдения, Таран их на раз вычислит. Ведь бывший майор МВД на протяжении четырех лет возглавлял аналогичный отдел. Поводом к увольнению послужило, как ни странно, не превышение служебных полномочий или нарушение закона о милиции, а обычная бытовая ссора с соседом по площадке, который среди ночи устроил дома дискотеку. Разговор на повышенных тонах перерос в драку, в ходе которой Таран нанес возмутителю спокойствия несколько ударов, приведших того на больничную койку. Дело могло бы кончиться не только увольнением, но и куда хуже. Однако стороны нашли компромисс, и вот уже второй год Таран трудится под крылом Свояка.

Появившийся вскоре у машины Таран выглядел обескураженно.

— Ну что? — дождавшись, когда он заберется на свое место и закроет дверцу, тихо спросил Свояк.

— Пока мы здесь, со стоянки ведь никто не уезжал? — уточнил Таран.

— Старик на такси… Две бабы на «Фиесте», — стал перечислять Крым. — Но они в другую сторону поехали, к тому же одна точно на костылях в машину заползала.

— Ничего не нашел? — догадался Свояк.

— Ничего, — подтвердил Таран. — Там наши отираются. Тоже за стоянкой присматривали. Говорят все, кто в машинах сидят, кого-то привезли и ждут.

— Опера сейчас тоже не лыком шиты, — снова подал голос сидевший за рулем Крым. — Они могли для виду и в поликлинике в очереди постоять.

— Слышишь, ты, умник, я же сказал, там Дрозд с Синицей с утра торчат! — неожиданно вскипел Таран. — Неужели думаешь, они глупее тебя?

— Не шуми! — нахмурился Свояк. — С одной стороны, Крым прав. С другой, не вяжется что-то в этой истории.

— Поясни. — Чтобы лучше слышать шефа, Таран развернулся на сиденье боком.

— Смотри, Хомс утверждает, будто Чемеза ведет тот самый мент, который ему вчера на пути встретился. Сечешь? — Свояк выжидающе уставился в глаза помощника.

— Нет, — признался Таран.

— Почему он? — Не оставляя желания вынудить Тарана напрячь мозги, Свояк вновь замер в ожидании ответа.

— Чего-то я не могу ход твоих рассуждений уловить, — признался Таран.

— Сам посуди, Тумаркин вчера случайно нарвался на мента.

— Ну, — кивнул Таран.

— Вступившись за него, тот навалял Чемезу, Синице и Дрозду.

— Навалял, — эхом повторил Таран.

— Так с какого перепугу он вчера их не стреножил, а сегодня вдруг за Чемезом увязался? — Свояк выжидающе уставился на вихрем закрученные волосы на макушке Тарана.

— Тумаркин рассказал, за что его преследуют, и наши бывшие коллеги возбудили дело, — как само собой разумеющееся ответил Таран.

— Тогда почему за Чемезом следит именно тот мент? — Стасов вздохнул. — Он что, один в ОВД?

— Просто он один, кто их всех троих видел, — нашелся Таран.

— Но ведь его тоже. — Свояк наклонился, чтобы лучше видеть собеседника. — Тут как минимум пара оперов должна работать, а тот, который вчера «засветился», тем более таким образом, и вовсе на «удаленке» находиться. А Хомс докладывает, что он его один ведет.

— Понятно, — наконец осенило Тарана. — Он собственную инициативу проявил.

— Что большая редкость, — поднял палец вверх Стасов. — Поэтому надо узнать, что это за такой мент выискался инициативный. Скажи, чтобы Хомс его заснял…

Глава 3

Ближе к обеду из затянувших небо туч наконец пролился на землю дождь. Он был не сильный и оттого грязный. Мелкие капли лишь собрали витавшую в воздухе пыль и гарь выхлопных газов, вернув их на землю.

Матвей остановил машину прямо напротив подъезда и некоторое время глядел, как елозят по стеклу «дворники». Он не решился сразу ставить в известность Дешина о том, что Тумаркин пропал. Надежды на то, что доктор почему-то сам ушел домой, у Матвея не было. Но нежелание раньше времени портить настроение другу он оправдал тем, что все-таки надо исключить даже самое невероятное развитие событий, и направился к себе домой, где накануне поселил незадачливого заместителя главного врача. Сопоставив все факты, Матвей уже не сомневался, что его просчитали. Также он был уверен, что наверняка, по крайней мере, в ближайшее время он не увидит Чемезова. Не было сомнений в том, что бандиты предполагали такое развитие событий и вели скрытое наблюдение за своим незадачливым дружком. Причем делали это даже втайне от самого Чемезова. Об этом сам за себя говорил состоявшийся между ним и водителем «БМВ» диалог. Все указывало на то, что каким-то образом, узнав в Матвее спасителя Тумаркина, бандиты обнаружили машину и забрали доктора.

Но почему телефон оказался под сиденьем? Матвей выключил «дворники» и вынул ключи из замка зажигания. Может, просто держал в руке, когда они подошли?

На всякий случай он достал из кармана мобильник доктора и просмотрел список входящих и исходящих звонков. Как оказалось, с момента их расставания Тумаркин звонил только ему. Убрав телефон доктора в бардачок, Матвей вышел из машины. Однако тут же зло выругался в свой адрес. А вдруг дома уже засада? Ведь если Тумаркин оказался в руках у бандитов, он наверняка рассказал, где ночевал и кто предоставил ему квартиру. Глядя на выходившие во двор окна своей кухни, Матвей некоторое время просчитывал вероятность такого развития событий и пришел к выводу, что это возможно, но не сейчас. Скорее всего, бандиты вначале повезли беднягу куда-нибудь для беседы. Пока он расскажет, пока они примут решение… Нет, исключено, что его здесь ждут. Матвей решительно шагнул к подъезду.

Первое, что он понял, когда открыл двери: перед самым его приходом здесь кто-то был. Нет, все оставалось на своих местах и в глаза не бросались перевернутые вещи. Просто каким-то внутренним чутьем он понял, что с того момента как они с Тумаркиным вышли, в квартире кто-то побывал. Матвей замер на пороге. Было тихо. В воздухе витал запах одеколона, которым пользовался Тумаркин, и табака, хотя курил он редко.

Осторожно ступая, Матвей прошел по коридору. В своей квартире, где привычные вещи годами стояли на своих местах, он легко мог определить, откуда исходит опасность. Например, каждый уголок кухни просматривался, отражаясь в никелированной поверхности электрического чайника. По крайней мере, превращенный его изогнутой поверхностью в бесформенное пятно, человек угадывался сразу. В зале, на стене панель жидкокристаллического телевизора также служила своеобразным зеркалом. Ни в одном из этих помещений Матвей не обнаружил угроз. Заглянув для верности в ванную, где сразу отметил отсутствие зубной щетки и бритвы Тумаркина, и туалет, он прошел по остальным комнатам. Никого. Странно. От его внимания не ускользнуло и отсутствие портфеля доктора, который стоял в спальне.

Матвей вернулся в зал, увидел на столе листок и склонился над ним.

«Матвей Сергеевич, я очень признателен вам за ваше участие в моей судьбе. Однако больше не имею возможности оставаться в вашей квартире, подвергая вашу жизнь опасности. Мне было приятно познакомиться с вами. Извините, что не попрощался. До свидания. Тимофей Тумаркин».

Матвей несколько раз перечитал текст, написанный капиллярной ручкой. Перевернул лист, зачем-то понюхал:

— Странно…