Аромагия
Шрифт:
— Я уже послал за доктором! — сообщил Колльв, явно также не испытывая ко мне особого доверия.
М-да, для его неприязни было вполне достаточно того, что меня вызвала Халлотта.
— Доктора пока нет, — терпеливо напомнила я, молясь про себя, чтобы его не было как можно дольше. — Сейчас помочь вашей жене могу только я. Поэтому будьте добры сделать то, что я прошу!
— Конечно, — он смешался, поняв, что едва не отверг единственную доступную помощь. — В общем, сегодня у Бергрид День рождения. Сначала все было хорошо, а потом ей вдруг
Он замолчал, будто перехватило горло, с нежностью погладил ладонь жены, поправил ее волосы, разметавшиеся по подушке. Должна признать, он неплохо изображал примерного мужа (видимо, сказывался немалый опыт притворства).
— Что она ела? — Спросила я, трогая лоб больной.
Странно, температура нормальная, отчего тогда бред?
— Она велела испечь к завтраку торт — Бергрид сама его резала, а мы все его ели, потом я сварил ей горячий шоколад…
— Лично вы? — кажется, вышло резко.
— Да! — с вызовом ответил он. — Я решил порадовать Бергрид, специально нашел в журнале рецепт и приготовил.
— Значит, вы готовили его впервые? — уточнила я. Подозрение проклюнулось и потянулось к свету, как росток весной.
— Да! — Он вздернул подбородок и посмотрел на меня с неприкрытой яростью. — Вы хотите сказать, что это я виноват?
Я пожала плечами и отвернулась к больной.
— Мое мнение не так уж важно, — проговорила я рассеянно, — а вот полиция…
— Полиция?! — неожиданно громко воскликнул он. — Причем тут полиция?!
На последнем слове его голос дал петуха.
Я смерила Колльва взглядом и сухо ответила:
— Отравление — это по части полиции.
Его лицо мгновенно стало похоже на гипсовую маску.
— Отравление, — повторил он, словно не понимая смысла этого слова.
Я собиралась ответить, что пока неизвестно, идет ли речь о некачественных продуктах или о злом умысле, но нашу милую беседу прервала отворившаяся с грохотом дверь.
Мы дружно обернулись. На пороге красовалась скульптурная группа «возмущенный доктор сотоварищи».
— Немедленно уходите! — рявкнул доктор Ильин, потрясая чемоданчиком.
Похоже, он не прочь насадить меня на вертел и разжечь огонь — его поросячьи глазки полыхали лютой ненавистью. Любопытно, что он предпримет, если я не подчинюсь? Неужели вынет скальпель? Впрочем, нет — слишком много свидетелей. За его спиной виднелись медсестра, домоправительница и инспектор Сольбранд с констеблем.
— Здравствуйте, господин доктор! — с холодной вежливостью произнесла я. — Надеюсь, вы в добром здравии?
В ответ он фыркнул:
— Не дождешься, хекса!
Я подняла брови от этой неприкрытой нападки. Ярость, похожая на колючий репейник, заворочалась в груди.
И раньше я нисколько не сомневалась в его отношении к моей профессии, однако столь яростного нападения не ожидала. Впрочем, даже в родном Мидгарде до сих пор косо смотрят на женщин-врачей.
— Вы забываетесь! — встав, я гордо выпрямилась, добрым словом вспомнив уроки
бабушки. — Извинитесь!Свидетели с любопытством взирали на спектакль.
Борьба взглядов длилась долгую минуту. Доктор первым отвел взгляд, видимо, опомнившись. Презираемый им аромаг — все же жена полковника.
— Доктор… — с мягкой укоризной проговорила Ингрид, тронув его за рукав, и послала мне извиняющуюся улыбку.
— Извините, — буркнул он неохотно. — Но вы должны немедля уйти!
Я хотела спорить, однако заметила, как инспектор за спиной доктора делает мне какие-то знаки, и неохотно пошла к выходу.
— Какие лекарства она принимала? — требовательно спросил Ильин, видимо, спеша перехватить инициативу.
— Только глазные капли, — с готовностью сообщила домоправительница, легко переметнувшись на его сторону.
— Найдите мне пузырек! — велел он. — Думаю, в нем все дело!
— Конечно, доктор! — она почтительно поклонилась и почти бегом кинулась к неприметной дверце, источая пушистый аромат бергамота.
— Госпожа Мирра, позвольте вас на минутку? — отвлек меня от желчных рассуждений инспектор.
— Разумеется! — я с благодарностью воспользовалась поводом покинуть поле боя.
Не устраивать же безобразный скандал, в самом деле!
Надо думать, доктор твердо вознамерился извести вредную ароматерапию и меня, как ее олицетворение.
Вызванная звонком служанка проводила нас в тихую гостиную.
Бессильная ярость клокотала в груди. Кем себя возомнил этот доктор, что бросается такими словами?!
— Голубушка, успокойтесь, — примиряющим тоном попросил инспектор. Улыбнулся, отчего у глаз собрались лукавые морщинки. — Неужто вы до сей поры не встречали надменных дураков? Выпейте лучше вина.
— Боюсь, это не последняя наша стычка, — заметила я, успокаиваясь.
Инспектор пожал плечами и поспешил сменить тему.
— Наслышан о ваших приключениях у хель, голубушка. — Он заговорщицки понизил тон. — Как же, много наслышан!
— О чем именно? — изобразить полнейшее непонимание удалось с трудом.
— Все, голубушка! Решительно все! — он лукаво подмигнул и погрозил мне пальцем, как строгий дядюшка расшалившейся племяннице. — Вы поосторожнее с Исмиром, голубушка. Неровен час, до господина Ингольва дойдут разговоры…
Пахло от него виноградом: спелыми, нагретыми на солнце кистями, готовыми брызнуть под пальцами сладким соком.
— Вы завербовали дракона в осведомители? Поздравляю!
— Что вы, голубушка! — возразил он, все так же улыбаясь. — Он состоит в ИСА, но совсем в ином качестве…
Похоже, господину Сольбранду очень нравилось меня поддразнивать.
— В каком же?
— Детектива, голубушка, — покровительственно похлопав меня по руке, сообщил он. — Из вольных.
Надо думать, мой непроизвольный вздох доставил ему немалое удовольствие: в виноградный сок аромата будто щедро плеснули рома.
— Выходит, он леденец?! — вырвалось у меня.