Аромат жасмина

Хозяйка предложила гостям чай и пирожные, и женщины повели легкий разговор, касающийся новинок сезона. Обаятельно улыбаясь, Фридрих принял участие в этой беседе, но при этом не спускал с Элизы внимательного взгляда. Ему пришлось по душе упорство, с которым девушка боролась со своим смущением.

Когда большие часы над камином пробили семь часов, Аманда выразительно посмотрела на гостя. Барон уловил намек и стал прощаться. Элиза замерла и взглянула на мать глазами, полными отчаяния и надежды.

Аманда медлила. Она оценивающе смотрела на молодую пару, словно решая, достаточно ли хорошо они смотрятся вместе. Элизе показалось, что еще секунда – и она упадет в обморок. Самый настоящий… Она и впрямь стала оседать на пол, но Ауленберг мгновенно подхватил ее и нежно подул в лицо.

Увидев такое, фрау Розенмильх, нервно вздохнув, быстро заморгала, словно стараясь сдержать слезы, и наконец объявила:

– Очень приятно было познакомиться с вами, ваша светлость. Надеюсь, вы навестите нас еще раз? Скажем, завтра часа в три? Мы с Элизой будем рады вас видеть.

– Мне это время прекрасно подойдет, милая фрау Аманда, – с улыбкой ответил Фридрих, не спеша отпускать Элизу. – Но что же мне делать до тех пор? Боюсь, этот день станет для меня самым длинным в жизни.

С этими словами он нежно поцеловал дрожащие пальцы девушки. Элиза понимала, что все это – игра, но не могла сдержать трепета, охватившего все ее тело.

– До завтра, ваша светлость, – вынесла приговор неумолимая Аманда. – Я провожу вас.

– Может, я сама могу это сделать, матушка? – робко попросила Элиза. Мать сердито нахмурилась, но ее подруга укоризненно покачала головой, и Аманда была вынуждена согласиться с просьбой дочери.

Когда они вышли из гостиной, Элиза благодарно прошептала:

– У нас получилось! Теперь она примет вас как моего любовника.

– Ты должна была назвать мне имена своих родителей, – проворчал Фридрих.

– Я вам говорила, что мой отец князь, – тихо ответила девушка. – Но вы не хотели этому верить. Да и чем мне гордиться? Я незаконнорожденная…

Барон смешался. Он и в самом деле ночью не придал значения ее словам, решив, что девушка набивает себе цену.

– Это мало что меняет. Наше соглашение остается в силе. Ведь тебе по-прежнему нужен любовник, а я дал обещание в этом помочь.

Элиза молча кивнула, тяжело вздохнув. Сейчас она была похожа на ребенка, который никак не может решить трудную задачу. Глядя на ее сосредоточенное личико, Фридрих с трудом удержался, чтобы не рассмеяться, и крепко сжал ее руку.

Остановившись в холле возле лестницы, он долго смотрел на нее, любуясь правильными чертами лица и удивительными глазами небесного цвета. То, что Элиза – дочь князя Альберта, делает игру весьма пикантной и еще более интересной. Подумать только: эта девушка, дитя любви и великой страсти, осмеливается утверждать, что не хочет любить! Ну, уж нет, ей определенно нужен опытный наставник.

– Чем мы займемся завтра? – поинтересовался он. ~ Может, поедем куда-нибудь?

– Отлично, – улыбнулась она. – Например, в музей или библиотеку.

– Очень интересная программа, – недовольно хмыкнул барон. – И главное – весьма романтично. Кстати, а что ты собираешься делать, когда освободишься от материнской опеки?

Элиза испуганно взглянула в сторону гостиной.

– Не сейчас… – шепнула она, по-детски серьезно нахмурив брови. – Мы поговорим об этом завтра, когда будем одни.

Усмехнувшись, он взял ее руки и неторопливо перецеловал каждый пальчик.

– Хорошо, до завтра, когда мы останемся одни. Взяв из рук служанки свою шляпу и трость.

Фридрих изящно поклонился Элизе и быстро вышел за дверь.

Несколько мгновений девушка неподвижно стояла в холле, а потом, дрожа от странного предчувствия, побежала вверх по лестнице. Голова ее кружилась от волнения. Если и дальше все пойдет по ее плану, то через месяц-другой она уже будет самостоятельной.

– И что ты об этом думаешь? – скрестив руки на груди, спросила Аманда у подруги.

– Красивый, словно дьявол, – медленно протянула Маргарита. – Настоящее искушение, – выражение ее глаз ясно говорило о том, что она не против того, чтобы уступить этому искушению. – Этот мужчина сложен как породистый жеребец, а двигается, словно дикий барс, – вздохнула она и выразительно потянулась. – Такой сумеет согреть постель в холодную зимнюю ночь…

– И все эти качества, собранные в одном человеке, представляют собой взрывоопасную смесь. Во всем мире нет мужчины развратнее, чем барон Ауленберг, – сердито заметила Аманда. – Самодовольный, высокомерный тип, который никогда и ни в чем не знал отказа. Женщина, которая его полюбит, обречена на гибель. Он разобьет сердце моей Девочки, да еще и посмеется над этим, – она всхлипнула и прижала к глазам батистовый платочек.

– Не надо сгущать краски, моя дорогая, – успокаивала ее подруга и, щелкнув пальцами, велела служанке принести коньяка. – Конечно же, у барона было много женщин, но он никогда не любил. В этом я абсолютно уверена. И если такой мужчина влюбится…

– Очень в этом сомневаюсь, – грустно покачала головой Аманда. – Я хочу, чтобы покровителем Элизы стал человек, которому можно доверять. А барон для этого подходит менее всего. Малышка так молода и неопытна… Господи, зачем ты позволил им встретиться! – На лице Аманды неожиданно проявились морщинки, а сама она устало вздохнула: – Мне становится дурно, когда я представляю, что этот распутник обнимает мою девочку…

– Но ты ведь не можешь отказать ему от дома? – протягивая подруге бокал с коньяком, заметила Маргарита. – Он знатен и богат. И к тому же это первый мужчина, на которого обратила внимание наша маленькая упрямица. Между прочим, они прекрасно смотрятся вместе: изящная светловолосая Элиза и элегантный широкоплечий мужчина с ослепительно черными глазами… – мечтательно произнесла сорокалетняя красавица.

– Что и говорить, вместе они смотрелись просто восхитительно: свет и тьма, нежный соблазн и опасная притягательность, – хмыкнула Аманда и в очередной раз промокнула платочком щеки.

– Но при этом они не отрывали друг от друга глаз.

– В его глазах я видела только жажду и вожделение. А она… Барон зажег искру любви в моей Элизе, и что будет дальше – я не знаю! – нервно всплеснула руками Аманда. – А еще… ты знаешь, я почему-то не верю дочери, – задумчиво проговорила она и сделала глоток из своего бокала. – Эта резкая перемена чувств, внезапная влюбленность… Нет, девчонка определенно хитрит…

ГЛАВА 8

На следующий день Фридрих, удивляясь самому себе, стоял на пороге особняка мадам Розенмильх ровно в три часа пополудни. Дворецкий вновь проводил его в гостиную, где гостя встретила хозяйка. На этот раз она была без подруги.

– Я вижу, вы пунктуальны, барон, – проговорила она, приподнимая бровь. Язвительность ее тона говорила о том, что Аманда все еще прохладно относилась к его персоне.

– Разве, можно медлить, когда моя душа стремится к вашей дочери, – с улыбкой парировал Фридрих.