Арвендейл

— А вот это ты зря, — тут же послышался голос гнома. — Это тебе не твоя задрипанная деревенька, это город, центр цивилизации и культуры! А ежели ты вот так же, к примеру, в столице харкнешь при стражниках, то они вполне могут заставить тебя вытирать твой харчок своим камзолом. И будешь вытирать как миленький, ежели не хочешь провести две недели в кандалах на императорских каменоломнях.

Трой стушевался.

— Да я ниче, я просто «орочий отвар» вспомнил.

— А, — понимающе кивнул гном. — Ну тогда ладно… О, гляди, лавка «ушастых». Пошли-ка зайдем. — И он устремился вперед.

Арил нарочито тяжко вздохнул, а Глав демонстративно закатил глаза.

— Ну-у, сейчас начнется…

— Что? — встревоженно спросил Трой. Глав усмехнулся.

— Как обычно. Гном будет доставать эльфов, а те холодно молчать и высокомерно пялиться поверх его головы.

— Эльфы! — ужаснулся Трой. Ругир рассказывал ему об эльфах. Немного. И набор эпитетов, которые он в своих рассказах употреблял при описании эльфов, состоял в основном из трех слов: «хитрые», «коварные» и «скользкие». А тут Гмалин полез прямо им в пасть! Трой скакнул вперед и протянул руку к двери, мельком заметив, что дверь какая-то странная, совершенно не похожа на те двери, которые встречались ему до сих пор. Эта дверь походила на пук туго переплетенных стволов деревьев, ветвей кустарников и лиан. Трой на мгновение замешкался, разыскивая ручку, и тут сзади послышался голос Глава:

— А оно тебе надо?

— Чего? — не понял Трой.

— Ну, вся эта лабуда, — пояснил Арил.

— Но там же Гмалин! — возмутился Трой. Он не понимал, как можно вот так спокойно бросить товарища в беде…

— Вот именно, — вздохнул Глав. Посмотрев повнимательнее на возбужденного Троя, он усмехнулся. — А-а, понятно, про эльфов тебе рассказывал твой учитель, а сам ты их еще никогда не встречал.

— Ну и что? — набычился Трой.

— Да ничего, — сказал Арил, тоже с улыбкой. — Иди, тебе это будет полезно.

Трой сердито оглянулся на ухмыляющихся товарищей, сурово стиснул зубы и толкнул дверь.

В лавке оказалось сумрачно, так что пришлось остановиться и подождать, пока глаза привыкнут к полумраку. Когда Трой смог наконец осмотреться, из груди его вырвался изумленный выдох. Внутри лавка ничем не напоминала те, в которых он бывал. А уж он-то, будьте уверены, на лавки насмотрелся. Штук десять видел, а то и двенадцать… Ничего особенного — четыре стены, прилавок и толстенький лавочник за ним. Почему толстенький, он и сам не знал, просто все лавочники, которых он видел, обязательно были толстенькими. И все равно чем они торговали — хоть полотном, хоть камзолами, хоть железом, все равно лавочники были толстенькими. Эта же лавка была устроена совсем иначе.

Во-первых, она была заметно просторнее. Насколько просторнее, понять было трудно, потому что стены лавки прятались за толстым пологом из ветвей, лиан, мха… ну точь-в-точь как дверь. Прилавка не было вовсе… если, конечно, не считать за таковой три замшелых валуна и пень, возвышавшиеся грядой поперек лавки. Да и чем торговали в этой лавке, тоже было непонятно…

Трой покрутил головой: гнома нигде не было видно, он обеспокоенно шмыгнул носом и шагнул вперед. В это мгновение одна из веток, торчавшая из пола рядом с дальним валуном, шевельнулась и… превратилась в высокого худого мужчину в тонком плаще с капюшоном и мягких сапогах. Наверное, на нем было что-то еще, но все было скрыто под плащом, падавшим крупными живописными складками. Трой ошеломленно уставился на него… человек как человек, плащ как плащ, правда, окраска какая-то неровная, но ничего особенного… и как это можно было его не заметить? Человек молча смотрел на него. Трой покраснел и захлопнул рот.

— Э-э, извините, вы не видели здесь…

Незнакомец поднял ладонь, прерывая его, и медленным величавым движением рук снял капюшон с головы. Трой вздрогнул. В мужчине было что-то необычное. Что, молодой десятник не мог объяснить. Может, дело было в необычном ярко-зеленом цвете зрачков, может, в мужественной красоте тонких черт, может, в горделивой осанке… Одно только было ясно: Трой еще никогда не встречал столь необычного человека. Тут до него дошло, что опять совершенно беспардонно пялится на него, он нервно сглотнул слюну и снова заговорил:

— Понимаете, я ищу…

В глазах мужчины выразилось удивление, он качнул головой и указал себе на рот.

Трой озадаченно наблюдал за его рукой.

— А-а, так вы хотите пить…

Торопливо, радуясь, что может чем-то услужить столь благородному господину, Трой сорвал с пояса флягу и протянул собеседнику.

— Вот, это эль, не слишком ядреный, — он помялся, вспомнив эль, который варила матушка Клая, — но тоже ничего.

Удивление в глазах мужчины сменилось недоумением. Пару мгновений он недоверчиво смотрел на Троя, потом медленно протянул руку и взял флягу. Некоторое время он просто держал ее в руках, не отрывая от Троя недоуменного взгляда, наконец поднес ко рту и, неожиданно быстро сделав маленький глоток, с легким поклоном вернул ее Трою. Трой облегченно выдохнул. Этот благородный господин, похоже, с благосклонностью принял его порыв, а то он уже испугался было, что опять сделал что-то не то. Мужчина все также молча повернулся к замшелому пню и, указав на него, поднял вверх ладонь с тремя оттопыренными пальцами. Трой озадаченно уставился на пень. Что он должен сделать? Мужчина еще раз, более настойчиво указал на пень и вновь показал три пальца. Трой нерешительно залез в кошель и достал три золотых. Мужчина утвердительно кивнул. Трой осторожно положил три золотых на пень. Мужчина вновь кивнул, шагнул вперед, ткнул рукой в небольшую бутылочку из бересты, стоявшую чуть поодаль в переплетении ветвей, и указал на себя, после чего извлек откуда-то из-под плаща три золотых и протянул Трою. Трой с недоумением покосился на свое золото, лежащее на пне, протянул руку и, взяв золото у незнакомца, скинул его в кошель. В этот момент откуда-то из-за переплетения ветвей в дальнем углу лавки послышался рев гнома:

— Ну и подавись своей «пустырной пылью», ушастый! На нас, гномах, все и так заживает как на собаке. Тебе же хуже!

В следующее мгновение у трех валунов и пня вдруг возник Гмалин. Увидев Троя, он удивленно воззрился на него.

— А ты что здесь делаешь, десятник?

Но Трой, разинув рот, оторопело глядел на того, кто вынырнул из сумрака рядом с гномом. Это была точная копия его давешнего собеседника (если, конечно, позволительно назвать так человека, который предпочитает общаться жестами). Вот только на этот раз у него из-под волос торчали остроконечные уши, похожие на лисьи…

— Юный господин желает что-то купить?

Голос спутника гнома был мягок и глубок.

— Э-э, — встрял гном, — ничего мы у тебя покупать не будем.

— По-моему, юный господин уже приготовил деньги. — С этими словами хозяин лавки (а Трой уже догадался, что это был именно он) кивнул на три золотых, лежавшие на пне.

Гном подозрительно нахмурился.

— Это твои деньги?

— Да, — кивнул Трой.

— И чего ты собираешься купить?

Трой посмотрел искоса туда, где только что стоял его молчаливый собеседник, уже зная, что тот, должно быть, исчез (так оно и оказалось), и решительно указал на бутылочку из бересты. Похоже, его жест оказался совершенно неожиданным для обоих. Гном замер, а хозяин лавки подобрался, как хищник для броска.

— Юный господин, а вы УВЕРЕНЫ, что собираетесь купить именно это?

— НЕТ! — взревел гном, хватая Троя за руку, и в это мгновение слева от них вновь что-то шевельнулось и у стены возник тот, с кем Трой общался, пока в лавке никого не было. На этот раз он сразу, не дожидаясь начала разговора, скинул с головы капюшон. Гном зло оскалился.

— Вот оно что! Проклятый Лесом! — Гмалин развернулся к хозяину лавки, окинул его насмешливым взглядом и, высокомерно вздернув бороду, процедил: — Вот что, уважаемый, нам, конечно, все эти ваши заморочки глубоко по барабану, но из-за трех золотых ссориться со Светлым Лесом — это, знаете ли, нам совершенно не с руки.

Хозяин лавки несколько мгновений сверлил гнома горящим взглядом, затем нехотя подвинул золото к Трою. Гном благосклонно кивнул и повернулся к товарищу.

— Давай забирай деньги и пошли. — Он хмыкнул. — Ну, дела… Не вернись я вовремя, ох и вляпался бы ты в историю…

Трой долгим взглядом посмотрел на стоящего рядом с ним эльфа в плаще и повернулся к гному:

— Похоже, ты все-таки опоздал. Я УЖЕ в нее вляпался.

— Да ты ЧТО!!! — взревел гном. — Ты хоть понимаешь, что творишь?!!