Аш 2

– У нас получилось?

– Да. Давай помогу встать.

– А где все?

– Готовятся к похоронам. Бои только вчера закончились - и тут же спохватилась.
– Ой, Аш, я и забыла… Ты же три дня без сознания пролежал.

…

А все эти три дня на Тавре творилась история.

Базу они тогда взяли. С огромными потерями, но взяли. С точки зрения военной науки она была просто образец непрофессионализма. Но не зря Сашка заметил тогда подъехавших журналистов - их съемки в прямом эфире просто всколыхнули всю Тавру. И народ начал брать урканские гарнизоны во всех городах Тавры. Везде были бои, и тяжелее, чем тот, когда тяжело ранили Сашку. День на планете шла настоящая война, но перевес сил был очевиден, и на следующий день было уже ясно - сторонники независимости победили.

А следующий день стал Днем Гнева. Рогулов уничтожали по всей планете, вымещая им всю ту боль и унижения, которые накопились за четверть века. Досталось и гулграм - у них в Таврополисе одного, того самого бурдюка, что зазывал его в банк “Прайвит”, толпа разорвала на куски.

…

Сашка встал и натянул свой комбинезон.

– Аш, - Соля стояла и смотрела на него, не решаясь сказать, а из глаз лились слёзы.

И в этот момент Сашка своим чутьем понял - он потерял что-то очень ценное и дорогое.

– Мита - он с трудом прохрипел её имя. Соля, плача, кивнула.

Ноги подкосились у него, он так и сел у медкапсулы. И тихо завыл.

– Аш, - все плача, струдом подбирая слова, говорила Соля.
– Сегодня похороны всех погибших. И её похоронят сегодня… Аш, ты должен с ней попрощаться.

Сашка сидел и просто тихо плакал.

– Я пойду,- прошептал он.
– Я обязательно пойду.

…

Похороны всех погибших были сегодня на площади рядом с местным парламентом. Уже разведены были погребальные костры, пришел народ: родственники, друзья, просто незнакомые люди, попрощаться с погибшими героями. Много их погибло за эти дни.

Сашка стоял рядом с телом Миты, лежавшим в маленькой лодочке. В них гардаррцы сжигали тела своих метрвых. Сашка гладил её волосы, шептал ласковые слова. А потом подошло время, вышел жрец.

– Братья и сестры!
– начал он - сегодня мы прощаемся со многими нашими товарищами, которые пали в борьбе за нашу свободу. Все они были разными людьми, но их объединило одно. Они в своей жизни совершили настоящий поступок, - свою жизнь они отдали за нас, погибли, дав возможность жить нам. Светлого им Ирия!

– Светлого Ирия!
– понеслось по толпе.

Все отошли от тел, и площадь, которую уже покрывал ночной мрак, осветилась сотнями огней - горящие лодочки везли в последний путь на небеса своих пассажиров.

– Аш!
– кто-то окликнул его. Сашка оглянулся. Миран.

– Здравствуй. Ты как? Где остальные?
– Сашка был рад встретить хоть кого-то знакомых - тошно было одному.

– Кукша в медбоксе. Ему еще пару дней лежать. Руку ему оторвало.

– А Надей?

Миран молча указал рукой на эскадру горящих “лодочек”.

– Как?

– На следующий день после тебя. Мы уже другую базу брали, там уже почти все было зачищено. Попал прямо под тяжелую плазму. Глупая смерть…

Сашка даже не знал, куда ему сейчас идти, и Миран его прекрасно понял.

– Аш, сходи в храм. Поверь, полегчает.

…

Вопрос религии никогда особо не интересовал Сашку. Как и большинство жителей России, он искренне считал себя православным, но в церкви бывал лишь изредка, по крупным праздникам. Здесь, в Содружестве, как оказалось, религия занимает не последнее место в жизни людей. Казалось бы, такой уровень развития техники и коммуникаций, а вот тебе…

Миран привел его к небольшому зданию, сделанному из дерева. Сашка подумал, что это первый деревянный дом, который он вообще здесь увидел.

Внутри было светло, по всему дому горели свечи. А в уголке стоял стол и два стула, на одном из которых сидел тот самый жрец, который проводил похоронный обряд.

Сашка стоял и ждал чого-то

– Присаживайся, - сказал жрец, доставая на стол три бутылки “мейда” и брикет хлеба.
– В ногах правды нет.

Сашки присел за стол, а жрец тем временем, достав два бокала, разлил по ним “мейд”.

– Тяжелый сегодня день.
– начал первым жрец.
– Я хоронил многих, кого знал не один год, а кого-то и десятилетия. Все были моими прихожанами. Кому-то я помогал, а кто-то помогал мне. Ты тоже прощался сегодня с кем-то тебе очень дорогим - это был не вопрос, а утверждение.

– Извините… я просто не гаррдарец, даже не знаю как себя вести… Моя девушка погибла… Попрощался с ней..
– у Сашки текли слезы.
– Просто не знал куда идти, вот сюда пришел.

– Брось. Храм для того и стоит, чтобы каждый пришедший в него получил поддержку. Веди себя просто. Только не лицемерь. Создатель не любит лжи.
– продолжил священник - Выпьем!
– они опустошили бокалы, и жрец разлил еще по одной.

– Ты хоть говоришь, что не гаррдарец, но сделал для Тавры поболее многих, видит Создатель. А с девушкой ты именно попрощался, как прощаются перед долгой разлукой, после которой все равно будет встреча. Вы встретитесь с ней, там - священник показал рукой вверх, - в Светлом Ирии. Только помни её, и тогда, когда душа твоя в положенный срок отправится вслед за ней, вы найдете друг друга.

– А в кого вы верите?
– Сашка почему-то задал этот вопрос. Хоть странно он звучал от сидящего в храме, но жрец ни капельки не удивился:

– В Создателя.

– А кто он, Создатель?

– Просто тот, кто создал всё мироздание, и нас, по образу своему и подобию.

– А как же негуманоиды?

– И они дети его. Или ты думаешь, что образом были наши бренные тела? Так получается, что человек, остававшийся раньше без руки или ноги, переставал быть его дитем?
– жрец усмехнулся.
– Все мы, и люди, и гуманоиды, и негуманоиды имеем самое главное, что даже смерть не способна у нас отнять - наши души. Ими мы подобны Создателю.

Они еще долго говорили, допив весь “мейд” и съев хлеб. Сашка ушел из храма подно ночью.

…

В казарме был только Миран.

– Аш, Ворна убили. Жену его, дочь младшую. Компании больше нет. Вар, кладовщик наш, ушел в ополчение. Склад свой открыл, сказал, берите что хотите. Контракты наши, судя по всему, прекратили действие. Я тоже сейчас ухожу. Вот тебе ключ доступа.
– он скинул Сашке код для склада.

– А ты тоже в ополчение?

– Да. Вначале в медбокс, Кукшу дождусь, а потом мы вместе в ополчение… Да, тут тебя искали. Из “Юркона” девица приезжала, просила передать, чтобы заехал. Витень Тривов с тобой поговорить хочет.
– и Миран ушел.