Ашер Блэк

А он точно не любит.

Я поняла это, когда он так легко отмахнулся от нее, его усталый тон, как я теперь знаю, был вызван изнеможением от ее увлечения. Я могу сказать это и сейчас, по тому, как ему наплевать на то, насколько мы близки, что мы делаем это на ее глазах. Он все еще смотрит на меня, в его изысканных голубых глазах — бурное выражение.

То, что я могу с тобой сделать…

Боже, я все еще хочу, чтобы он закончил это предложение.

Из-за нервирующего внимания Ашера я быстро встаю и отталкиваю его. Он позволяет мне, хотя я чувствую себя еще более неловко без его прикрытия. Мои ноги хорошо видны под его футболкой, которая задралась высоко вверх, когда он схватил меня. Я сдвигаю ее вниз, радуясь, что она не задралась так высоко, чтобы обнажить мои девичьи достоинства. Подпрыгнув, я притворяюсь, что ничуть не обеспокоена.

— Давай я помогу тебе с этим, — говорю я, глядя на пакеты с едой в ее руках.

У нее два пакета, в которых, похоже, не только пад тай и пад си ю, которые мы с Ашером заказали. Я не против. Чем больше еды, тем лучше.

Она отталкивает мою руку и говорит:

— Ерунда. Я сама справлюсь.

Я поднимаю руки в знак капитуляции, пряча ухмылку от раздраженного выражения лица Ашера. Она его помощница. Если она его раздражает, он должен выставить ее за дверь. Судя по тому, что я видела, она просто войдет обратно… без стука.

Мы следуем за Моникой вниз по лестнице, и по пути мой желудок несколько раз урчит. Я толкаю Ашера плечом, когда он смеется в миллионный раз. Моника смотрит на это с презрением.

Мне почти жаль девушку. Она явно запала на него, а тут я, совершенно незнакомый человек в положении, в котором она отчаянно хочет оказаться. Она здесь уже пять лет. Я здесь чуть больше суток, и за это время я добилась большего. Это должно быть отстойно.

Я смотрю, как она выгружает сумки. Я права. Здесь три контейнера для еды на вынос, а не два. Она ставит все три на обеденный стол. Тот, что с надписью "Пад Тай", ставится на коврик слева от того, что с надписью "Жареный рис". На коврик справа от "Жареного риса" она кладет "Пад Си ю" Ашера. Я вижу, что она делает. Она ставит себя между мной и Ашером, разделяя нас, чтобы она могла сесть рядом с ним.

Ашер изучает ее, пока она занимает место. На ее лице застыло бесстрастное выражение, но я вижу, как напряжены ее плечи. Неужели она и вправду думает, что сможет обмануть такого умного человека, как Ашер?

Ашер не садится. Вместо этого он хватает оба наших контейнера с едой и направляется в гостиную.

— Моника, ты можешь оставаться в пентхаусе, пока ешь свою еду, но мы с Люси будем есть свою здесь.

Он устанавливает границы между ними, и мне интересно, как часто ему приходится это делать. Судя по выражению лица Моники, я бы сказала, что не так уж и часто. Она выглядит подавленной и убитой горем, а не привыкшей к этому. Я ненадолго задумываюсь, есть ли у них совместная история. Если да, то мне нужно знать об этом, если я хочу хорошо сыграть его фальшивую невесту.

Когда я занимаю место на полу рядом с ним, я говорю, затаив дыхание:

— Она будет проблемой?

Ашер качает головой и открывает для меня коробку с едой на вынос. Он ставит ее на журнальный столик перед нами.

— Нет. Она просто немного влюблена в меня. — Он протягивает мне вилку, после того как я качаю головой на палочки, которые он мне предлагает.

— Немного? — Я фыркаю, мой голос все еще низкий. Я показываю туда-сюда между нами. — Я так понимаю, она знает, что это фальшь? — Я вспоминаю, что именно она передала анкеты на получение грин-карты.

— Да, — вздыхает Ашер. — Ничего не поделаешь. Она моя помощница, поэтому должна знать все. Хотя она подписала соглашение о неразглашении, как часть контракта с работником.

— И ты ей доверяешь?

— До сих пор она меня не подводила.

Я киваю, но на душе не спокойно. За последние 24 часа я поняла, что мне тоже есть что терять в этом деле, помимо финансовой выгоды. Я уже стала частью этого. Моя судьба была предрешена, как только меня представили людям как невесту Ашера.

Если станет известно, что я солгала об этом, что мы лжем об этих отношениях, моя профессиональная репутация будет разрушена. Нью-Йорк — большой город, но известность Ашера еще больше. Если меня так публично объявят лгуньей, это разрушит мои возможности получить работу здесь. Мое будущее здесь.

И все, что нужно, чтобы все рухнуло, — это чтобы Моника открыла рот о том, что она знает. Ей нравится Ашер. Я понимаю это, но это не значит, что мне нравится власть ее знаний надо мной. У нее есть мотив причинить мне боль, и будь я проклята, если позволю этому случиться.

От этой мысли по спине пробегает темная дрожь.

ГЛАВА 14

Мужество не всегда громогласно.

Иногда мужество

это тот тихий голос,

который вечером шепчет:

"Завтра я попробую снова"

Мари-Энн Радмахер

Ашер уходит с Моникой после того, как мы заканчиваем есть. Ему нужно осмотреть несколько объектов коммерческой недвижимости и встретиться с клиентами, а мне в любом случае нужно собрать вещи и сделать домашнее задание.

Самодовольное выражение лица Моники, когда она выходит из пентхауса с Ашером, раздражает меня. Я не завидую тому, что они проводят время вместе. Меня раздражает, что у нее есть возможность разрушить мое будущее, и, судя по тому, как мелочно она себя вела раньше и какие рожи строила мне, когда Ашер не смотрел, похоже, она как раз из тех, кто этим пользуется.

Мне даны строгие указания вернуться в общежитие с одним из охранников Ашера и незаметно очистить свою комнату. Я отправляю Эйми смс, сообщая ей, что уже в пути, и перед уходом пересылаю на электронный адрес Ашера свой железный контракт на аренду. Он пообещал, что при первой же возможности аннулирует его, и все будет так, будто я его и не подписывала.

Также меня зовут Афродита, и я изобрела оргазм.

Я могу заблуждаться.

Пока Ксавье, охранник, который две ночи назад сканировал VIP-уровень на предмет жучков, везет меня в Вазерли, я обдумываю, что сказать Эйми. Как моей лучшей подруге (ну, единственной подруге), ей нужны ответы, и она, вероятно, не остановится, пока не получит их.

Не думаю, что она кому-то расскажет, что мои отношения с Ашером фальшивые, но я не хочу рисковать. Как бы она мне ни нравилась, мы знакомы всего месяц. К тому же я уже подписала соглашение о неразглашении, так что по закону я все равно не могу ей ничего рассказать.

С другой стороны, я знаю, что у Эйми хороший нюх на всякую ерунду. Она поймет, что я ей вру, и мне придется ей что-то рассказать. Если это не может быть ложью, то единственная альтернатива — правда.

К тому же она знает о сроках наших отношений. Она считает, что мы с Ашером действительно познакомились только вчера. Она наплетет чушь про однодневную помолвку, да и все остальные тоже, если узнают, что мы с Ашером только-только познакомились.

Но что касается остального мира, то мы с Ашером выглядели так уютно, как и должна выглядеть пара, каждый раз, когда нас видели на публике вместе. Например, когда он преследовал меня по кампусу, он всегда либо обнимал меня за плечи, либо держал мою руку в своей. Когда я была в его клубе два вечера назад, персонал оказал нам с Эйми VIP-услугу, сразу же направив нас к Ашеру на VIP-уровень.

Я также практически всухую обнимала Ашера на танцполе у всех на глазах, но я не хочу об этом думать. Сейчас это Волан-де-Морт моей жизни, о котором не стоит ни говорить, ни называть.