Аскалонский злодей

– Я заметил твои слова о разнице между теми, которые дорожат жизнию, и теми, которые не дорожат ею. Это замечание остро, и, знаешь, я слышал когда-то совершенно такое в Дамаске от того, кто мне говорил о моей новой вере.

– Что же он говорил?

– Он читал, что «кто сильно любит жизнь, тот ее потеряет, а кто не дорожит ею, тот ее не только найдет для себя, но и может дать силу жизни другому».

– Это прекрасно, но для чего же ты мог это забыть и думал о том, как бы получить себе всего как можно больше?

Фалалей подернул плечами и, глубоко вздохнувши, ответил:

– Я испортил себя, когда прикоснулся к богатству, – богатство есть тоже напиток, отбивающий память: желая богатства, нельзя не забыть об истинном благе.

– А я всегда это знала, – тихо продолжала Тения.

– Но кто же тебе это открыл?

Тения взяла руку мужа и положила ее себе на сердце, а другою своею рукою указала тихо на небо.

Они оба задумались; вечер уплывал, синева моря густела, – наступала прохлада и ночь.

Тения встала, взяла в ладони свои лицо мужа и, глядя ему в глаза, сказала, что идет приготовить к ночи шатер.

Фалалей остался один и сидел, обхватив руками колени. Он глядел то на звездное небо, то в темную даль безбрежного моря. Все это для него теперь было обновлением жизни, и он чувствовал себя самым счастливым человеком, которому нечего больше желать. Он весь проникся благодарностью и глаза его овлажились благодатными слезами, и сквозь них он увидел снова свою целомудрую Тению, которая, окончив уборку шатра, распахнула его входную полу и, поддерживая ее обнаженными по самые плечи руками, назвала его имя и добавила шепотом:

– Друг мой, иди, – час благосклонен.

1889 г.