Assassin's Creed. Черный флаг

– А ты, Уилсон, проучи дерзкого сопляка.

Хейг взмахнул рукой, будто отгоняя от себя зловоние навозной кучи.

– С удовольствием, сэр, – отозвался телохранитель.

Я по-прежнему находился в нескольких метрах от них. Уилсон крепко держал незадачливого вора, пока тот с ужасом посмотрел сначала на телохранителя, а потом – с мольбой – на меня.

Я стиснул зубы. Маленький негодяй! Погубил все мои замыслы, а теперь еще смеет обращаться ко мне за помощью! Вот нахал.

Но когда Уилсон, держа Альберта за загривок, кулаком ударил его в живот, мое настроение переменилось. Во мне вновь вспыхнуло ощущение творимой несправедливости, как тогда в таверне, и я бросился мальцу на выручку.

– Эй! – крикнул я, продираясь к ним сквозь толпу.

Уилсон повернулся в мою сторону. Пусть он был намного сильнее меня и отличался жестоким нравом, я не мог спокойно смотреть, как он избивает тщедушного мальчишку. То, что я сделал в следующее мгновение, не относилось к разряду джентльменского поединка. Но если хочешь остановить противника, нет более действенного способа, чем ударить коленом ему по яйцам. Это я знал по собственному опыту, а потому действовал быстро и со всей силой. Еще мгновение назад Уилсон, негодующе рыча, был готов отразить мое нападение. Теперь он превратился в скулящего нытика. Он сполз на землю, обхватив руками промежность.

Мэтью Хейг что-то возмущенно кричал, но я не обратил на него ни малейшего внимания.

– А ну, извинись перед леди! – велел я Альберту, хватая его за руку и тыча пальцем ему в физиономию.

– Простите, мисс, – послушно промямлил Альберт.

– А теперь пошел вон! – сказал я и толкнул его под зад.

Дважды повторять мне не пришлось. Альберта как ветром сдуло. Мэтью Хейг опять что-то возмущенно заверещал. Я же благодарил Бога, что воришка выбыл из игры и не мог больше меня выдать.

Итак, Альберта от расправы я уберег, но моя победа была недолгой. Уилсон снова был на ногах. Чувствовалось, «причинное место» у него горело огнем, но гнев телохранителя явно был сильнее боли. Уилсон был на удивление быстр. Он схватил меня в охапку и держал так, что я едва мог дышать. Я пытался вывернуться: нагнул плечо и замахнулся, целя Уилсону в солнечное сплетение. Размахнуться в моем положении я не мог, и мой противник легко погасил несостоявшийся удар. Кряхтя от боли в промежности, Уилсон куда-то меня поволок. Люди торопились убраться с его пути. В честном поединке у меня был бы хоть какой-то шанс сопротивляться. Однако сейчас я целиком находился во власти этого силача. Злость ускоряла его движения, а силы ему было не занимать. Я боялся, что он размозжит мне голову о ближайшую чугунную тумбу, но случилось иное. Грязная земля в буквальном смысле ушла у меня из-под ног, и я оказался в воздухе. Уилсон, не глядя, швырнул меня с причала.

Что ж, я всегда мечтал плавать по далеким морям. Под звонкий смех зевак мне удалось схватиться за край веревочной лестницы. Я быстро полез по ней. К этому времени Кэролайн, Роуз, Хейг и двое его спутников уже ушли. А сверху кто-то протягивал мне руку.

– Держи, приятель. Сейчас я помогу тебе выбраться, – услышал я чей-то голос.

Я с благодарностью задрал голову, готовый принять протянутую руку… И увидел перед собой ухмыляющуюся физиономию Тома Кобли.

– Когда при тебе нет мушкета, еще и не такое случается, – сказал он.

Я даже ахнуть не успел. Удар его кулака пришелся прямо мне в нос. Я сорвался с веревочной лестницы и снова плюхнулся в воду.

6

Том Кобли убрался восвояси, а вот Уилсон вернулся. Скорее всего, он удостоверился, что Хейгу и Кэролайн ничего не угрожает, и поспешил обратно на причал. Там он и нашел меня, сидящего на ступеньках и зализывающего свои раны. Он загородил собой свет. Я поднял голову, и тут мне стало по-настоящему страшно.

– Если ты явился повторить свой трюк, на этот раз я так просто не сдамся, – сказал я.

– Не сомневаюсь, – спокойно ответил телохранитель Хейга. – Но сейчас, Кенуэй, я пришел не затем, чтобы вторично искупать тебя в море.

Мой страх сменился злостью. Я сердито посмотрел на него.

– Вот что, парень. У меня есть свои шпионы, и они мне докладывают, что некий молодой джентльмен по имени Эдвард Кенуэй несколько дней подряд расспрашивает всех о Кэролайн Скотт. Этот же молодой джентльмен на прошлой неделе участвовал в драке возле таверны «Старая дубинка», что находится на полпути между Бристолем и Хэзертоном. А мисс Скотт в тот день ездила по дороге на Хэзертон, разыскивая сбежавшую служанку. Известно мне и то, что после драки ты и мисс Скотт перебросились несколькими фразами.

Уилсон подошел так близко, что мои ноздри улавливали несвежий запах кофе, выдыхаемый им вместе с воздухом. Он меня совсем не боялся, хотя шпионы наверняка сообщили ему, каков я бываю, если меня крепко разозлить.

– Ну как, мастер Кенуэй, собранные мной сведения верны?

– Возможно.

– Я так и думал, – кивнул Уилсон. – Сколько тебе лет, парень?.. Что? Семнадцать? Почти ровесник мисс Скотт. Сдается мне, что ты на нее неровно дышишь. Я прав?

– Возможно.

– Думаю, что прав. А теперь слушай меня внимательно. Дважды повторять не буду. Мисс Скотт обещана мистеру Хейгу. Союз благословлен их родителями…

Уилсон рывком поставил меня на ноги, затем прижал мои руки к бокам. Мокрый, грязный, измотанный случившимся, я не имел сил сопротивляться, хотя и догадывался, что последует дальше.

– Так вот, если я увижу, что ты опять ошиваешься вблизи мисс Скотт или устраиваешь новые дурацкие выходки, дабы привлечь ее внимание, ты уже не отделаешься купанием в море. Я понятно объясняю?

Я кивнул и спросил:

– А теперь ты намерен угостить и мои яйца коленом?

Уилсон мрачно улыбнулся:

– Само собой. Сказано же: око за око.

Он сдержал свое слово.

Я не сразу смог подняться на ноги и дотащиться до телеги. Пострадали не только мои яйца – ощутимый удар был нанесен и моей гордости.

7

Ночью я ворочался в постели, проклиная судьбу. Я лишился шансов познакомиться с Кэролайн поближе. Она для меня была потеряна. И все из-за алчного воришки Альберта, не говоря уже о Хейге и его верзиле-телохранителе. Я снова получил по физиономии от Тома Кобли. Домой я вернулся позже обычного, и, хотя по дороге я переоделся, отец сразу почуял неладное.

– Ну что, опять по тавернам шлялся? – хмуро спросил он. – Бог мне свидетель, если только я узнаю, что ты позоришь наше доброе имя…

– Не был я ни в каких тавернах.

Отец ошибался. Возможно, раньше я бы действительно залил свое поражение элем. Но к элю я не притрагивался со времен драки возле «Старой дубинки». Мысленно я постоянно твердил себе, что так на меня подействовала встреча с Кэролайн. В буквальном смысле оказала отрезвляющий эффект.

Но теперь я не знал, что мне делать дальше. Мне уже начинало казаться, что мое место – в грязноватых тавернах, за столами, липкими от эля, рядом с пьяными улыбками легкодоступных женщин, у которых мало зубов и еще меньше нравственных принципов. Подергаюсь еще немного, а потом свыкнусь с такой жизнью. И когда мне стукнет тридцать, я летом привычно повезу шерсть на бристольский рынок и буду думать лишь о том, как бы выгоднее ее продать. Былые надежды повидать мир покажутся мне чем-то далеким…