Астарта. Предназначение. Книга 3

Теперь все зависело только от нас. Мы знали, что на кону были не только наши жизни, но и жизни тех, кого мы пытались спасти.

Мы добрались до развалин через три часа, преодолев путь, который одновременно казался бесконечным и тревожным. Местность вокруг была пуста и мрачна, словно сама природа решила отгородиться от этого места. Каменные обломки, поросшие мхом, выглядели, как следы чьей-то давней трагедии, скрывающей свои тайны. Я огляделась, вслушиваясь в тишину — густую, тяжелую, словно ее можно было потрогать руками.

В этот момент мой взгляд упал на Черта. Он стоял чуть в стороне, неестественно напряженный. Его взгляд был отведен, а пальцы нервно теребили рюкзак, болтавшийся на одном плече. Он явно о чем-то размышлял, и это «что-то» не внушало мне доверия.

Черт всегда был для меня загадкой — смесью хитрости, страха и странной преданности самому себе. Я заметила, как он избегает смотреть в мою сторону, словно боялся, что я смогу прочитать его мысли. Его нервозность становилась особенно заметной, когда мы оказывались рядом с замком. Это место будто вызывало в нем древние, первобытные страхи, заставляя его быть настороже. Он боялся, что его уничтожат, что его существование будет стерто. Но чем дальше мы уходили от замка, тем спокойнее он становился.

Это походило на странную игру: он выбрал меньшее из зол, решил помочь мне, но я знала, что делал он это не ради моей выгоды. Он просто пытался спасти свою шкуру. Однако в его действиях была еще одна загадка — он словно изучал меня, словно искал что-то скрытое, что-то, что только я могла предложить.

Вспоминая его реакцию, когда он впервые увидел мои черные крылья, я не могла избавиться от тяжелых мыслей. В его глазах тогда мелькнуло что-то, что я не смогла сразу расшифровать. Это было не просто удивление или страх. Это было осознание. Он знал, кто я. Или, по крайней мере, догадывался. Но ничего не сказал. Возможно, он боялся, что его слова разбудят то, что внутри меня боролось за свободу. А может, просто ждал подходящего момента, чтобы решить, на чью сторону встать. Эти мысли не покидали меня весь путь к развалинам, въедаясь в сознание, как заноза.

С того момента, как я обрела эту силу, внутри меня поселилось странное, противоречивое чувство. Сначала это было похоже на глубокое спокойствие, как будто я наконец обрела часть себя, которую долго искала, — ту, что всегда была со мной, но скрывалась в глубинах души. Это ощущение наполняло меня уверенностью, почти эйфорией.

Но вскоре все изменилось. Спокойствие уступило место тревоге. Я поняла, что эта сила — не моя. Не до конца. Она была заключена в рамки, словно в клетку, и постоянно пыталась вырваться.

Иногда я слышала ее голос. Шепот, тихий и обволакивающий, как туман, становился все громче: «Освободи меня. Позволь мне выйти». Этот голос пугал меня. Нет, он был не просто пугающим — он проникал в самые темные уголки моего сознания, заставлял сердце сжиматься от страха.

Но еще больше пугала мысль о том, что я могу поддаться ему, что однажды мои руки сами откроют ту клетку, и тогда уже ничего нельзя будет изменить.

Я понимала, что это не просто борьба с какой-то абстрактной силой. Это была битва с Астартой. Либо я, либо она. Но как такое возможно? Почему ее сущность оказалась во мне? Почему это не просто ее душа, возродившаяся в новом теле, а нечто большее — нечто, что жило внутри меня, словно паразит, словно темная тень, растущая в глубинах моего сознания? Эти вопросы жгли меня изнутри. Я чувствовала, что ответы где-то близко, почти рядом, но боялась их узнать. Боялась того, что эти ответы изменят все.

Черт, казалось, знал больше, чем говорил. Его поведение, украдкой брошенные взгляды, настороженность — все это выдавало его. Он не был просто спутником, случайно оказавшимся рядом. Он изучал меня. Следил за каждым моим движением. Возможно, он надеялся, что я стану тем, кем была Астарта. Что я превращусь в нее, а он сможет использовать меня в своих целях. Но я не собиралась позволить ему этого. Моя борьба была не только с Астартой, но и с теми, кто пытался манипулировать мной, видеть во мне лишь инструмент, средство для достижения своих планов.

Возле развалин я ощущала, будто это место хранит ответы. Здесь было что-то скрытое, неуловимое, но важное. Что-то, что могло пролить свет на мою природу, на источник силы, бушующей внутри меня, и на то, почему я оказалась втянута в эту борьбу.

Я не знала, что ждет впереди, но была готова встретить это лицом к лицу. Даже если мне придется столкнуться с тем, чего я боялась больше всего.

Яков внимательно осмотрел местность, его взгляд задержался на холме в центре. Указав на него пальцем, он негромко произнес:

— Там вход в пещеру. Сами развалины — это портал.

Черт, стоявший рядом, удивленно посмотрел на него, прищурившись. Его голос прозвучал резко:

— Откуда у вас такие силы? — спросил он, с подозрением глядя на Якова. — Ваши расы… Вы сами, со своей черной магией… Как вы вообще живете с ними мирно в Лураписе? И как вас до сих пор не "выпорол" Алтарь?

Яков ответил спокойно, но в его глазах мелькнула грусть.

— А тебя давно изгнали? — спросил он, словно зная ответ заранее.

Черт нахмурился, его лицо исказилось от злости.

— Сразу же, — прорычал он. — Даже не дали шанса исправиться. Но ты посмотри на эту расу таханцев! Монти и Шелли. Это же звери, которые устраивали массовые уничтожения под предводительством Астарты! А она сама… она была чистым злом.

Яков взглянул на него с какой-то странной смесью сострадания и понимания. Его голос стал мягким, почти успокаивающим.

— Тебя обидели в том мире, и ты остался одинок в своей боли, — произнес он, как будто разговаривал с пациентом. — Но с тобой не оказалось того, кто мог бы помочь пройти этот путь достойно. В мире Лурапис живет около сотни разновидностей чертей, и их никто не гонит. Ты просто не успел этого понять.

Черт открыл рот, чтобы возразить, но Яков поднял палец, требуя внимания. Его голос стал тверже, но все еще оставался спокойным:

— А Астарта… Она не демоница. Она Богиня, — продолжил Яков. — Она достойна уважения, как и все те, кто прошел через свои темные времена. У нее была своя борьба, своя боль. И она, как и ты, пыталась найти себя в этом мире.

— И чтоб ты знал, — вмешалась я, злобно глядя на Черныша, который, по-моему, искренне считал, что весь мир был несправедлив к нему. — Раса таханцев не сдалась, как ты. Хотя их вид практически вымер под гнетом Алтаря, они выбрали жизнь. Они боролись, даже будучи закованы в оковы рабства.

Черныш, услышав мои слова, прижал ушки и тихо произнес:

— Не ходите в пещеру. Там ловушка.

— Ну вот, — добродушно сказал Яков, посмотрев на него и погладив за ушком. — Можешь ведь, когда понимаешь суть. Расскажи о ловушке и как нам ее обойти.

— Я не знаю, — тут же пробурчал Черныш, но, словно невзначай, подставил Якову второе ушко.

— Не наглей, — усмехнулся Яков, но все же протянул руку, чтобы почесать и это ушко. Его лицо оставалось мягким, словно он разговаривал с ребенком.