Астролог. Код Мастера

Но кем была женщина, едва не сбившая его своей машиной? Неужели это и в самом деле Лилит, наказанная за свои великие грехи бессмертием?

В полном недоумении он медленно побрел по тротуару. Ему было над чем поломать голову. Наступившая эра Водолея несла с собой серьезные перемены. К лучшему или худшему – зависело от самих людей. И появление Лилит могло оказаться предзнаменованием новых бед и несчастий.

* * *

Вернувшись домой, Андрей скинул пиджак и засучил рукав рубашки. Нет, ему это не привиделось. На предплечье, там, где его сжала рука незнакомца, отчетливо темнел синяк. Он устало опустился в кресло и закрыл глаза. И тут же открыл снова. Напротив сидел он, его неведомый спаситель, так поспешно скрывшийся с места происшествия. В глазах Андрея от волнения выступили слезы. Они мешали видеть собеседника. Но Андрей готов был поклясться, что перед ним его брат.

– Михаил?.. – Его голос предательски сорвался.

– Михаил.

Нет, голос собеседника не принадлежал брату. Андрей протер глаза кулаками. И тут знакомые до боли черты брата стали изменяться. Не прошло и секунды, как они обрели новое обличье. И оно также было Андрею хорошо знакомо. Собеседник не солгал, его действительно звали Михаилом, хотя он и не был двоюродным братом Андрея.

Перед астрологом предстоял тот, кто ошибочно называл себя Мастером. Врач, писатель, творец, сумевший удержаться и удержать мир на краю пропасти. Показавший кукиш темным силам, которые считали его своей послушной марионеткой. Сделавший это в тот миг, когда они уже торжествовали победу. Он не искал света, он хотел покоя.

Мастер молча смотрел на астролога пронзительными, уранически–синими глазами. В них светился покой. Таким он и остался в памяти Успенского, воплощенным олицетворением вечного покоя.

Они сидели долго. Тучи рассеялись, и за окном повисла луна. Та самая, которая называлась Селеной. Успенский отчетливо видел, как от его окна к ночному светилу протянулась широкая, бесконечно длинная лунная дорога. По ней, поднимаясь все выше, двигалась группа людей.

Первыми шли двое мужчин. Один, что постарше, в белом плаще с кровавым подбоем, беседовал со своим спутником – молодым человеком в разорванном хитоне и с обезображенным лицом. Они говорили с жаром, спорили, словно хотели о чем-то договориться.

При этом выражение лица старшего из собеседников то становилось надменным, то превращалось в умоляющее. За ними следовал спокойный и величественный гигантский остроухий пес. Время от времени он останавливался, оборачивался назад, задирал к звездам морду и застывал, будто в ожидании кого-то.

Следом за мужчинами, взявшись за руки, шли три женщины, молодые и безумно красивые. Невозмутимые и спокойные, как жены–мироносицы. Астролог знал, кто они, знал даже их имена: Тася, Любочка и Елена. Если они оглядывались, Успенский мог видеть улыбки на их лицах. Тася улыбалась печально, Любочка капризно, а Елена торжествующе и, как показалось Андрею, несколько зловеще. Впрочем, возможно, ему это только показалось. Но пес ждал не их. Когда жены проходили мимо него, он даже не повернул в их сторону громадную остроухую голову.

Человек с синими глазами крутил на пальце монокль на длинном шнурке. Совсем такой же, как тот, что сработал Аркаша. Наконец он бросил взгляд за окно и поднялся.

Андрей преодолел охватившее его оцепенение. Сейчас таинственный гость уйдет, и астролог никогда не получит ответа на мучившие его вопросы. Другого шанса не будет. Сейчас или никогда!

Успенский рванулся было задержать его, но тут раздался звонок телефона. Как не вовремя! И кому это он понадобился среди ночи?

– Слушаю! – рявкнул он в трубку, чувствуя сильнейшее раздражение.

– Брат? Не разбудил?

Андрей поперхнулся готовым сорваться с языка ругательством.

– Михаил! Я ты нет, конечно не разбудил. – И тут он сразу успокоился. – Я ждал твоего звонка. Давно ждал. Знаешь, кто у меня в гостях?

– Догадываюсь, – ответил брат. – Я думал, он уже ушел.

– Он уходит.

– Пусть идет, он заслужил покой, – сказал брат.

Андрей попытался возразить:

– Но я хотел у меня остались вопросы. Много.

Человек с уранически–синими глазами усмехнулся.

В трубке эхом отозвалась усмешка Михаила.

– Ты сам найдешь ответы. Не сразу, но найдешь. Звезды подскажут. Они ведь никогда не лгут. Только надо научиться правильно их понимать.

Андрей не удивился, просто высказал вслух мучившее его сомнение:

– А я научусь?

– Ты уже научился. Пора применить полученные знания в деле. Теперь тебе предстоит решать задачи нового уровня. События, с которыми ты столкнешься, будут касаться уже не только тебя. Они будут влиять на судьбы всего мира. Удел званых – заваривать кашу, удел избранных – ее расхлебывать и разгребать последствия. Сценарий жизни вечен и неизменен. Но ты избранный, и ты справишься. Ты победил носителей зла, но они не одиноки. Имя им – легион. И война с ними будет долгой.

Мастер все так же молча размотал с пальца шнурок и положил монокль на край стола. Андрей почему-то не сомневался, что утром найдет монокль на столе. На том самом месте, куда его положил гость. На секунду, только на секунду, ему снова показалось, что перед ним Михаил. Но, конечно, только показалось. Ведь Михаил звонил сейчас из Парижа.

А гость уже направился к лунной дорожке за окном. Андрей сунулся было следом, но был остановлен властным голосом из телефонной трубки:

– Не спеши, твое время не пришло. Ты еще не заслужил покоя.

Андрей немного растерялся.

– Но я думал, что, раз все закончилось.

Собеседник улыбнулся уголками губ и отрицательно покачал головой.

– Нет, не закончилось, – сказал голос брата. – По крайней мере, не для тебя. Ты видел знак?

Андрей задумался.

– Знак? Я видел женщину. – Он замялся, не зная, каким именем ее назвать. – Она пыталась меня убить.

– Это Лилит, – сказал брат. – Повторю: зло уничтожено, но зло осталось. И сила его все еще велика, так что тебе предстоит немало потрудиться. Отпусти же наконец своего гостя. Ему и в самом деле пора.

– Я его не держу, пусть идет – произнес Андрей в растерянности.

– Ну, прощай, светает! – негромко сказал гость, подошел к окну и легко вскочил на лунную дорожку. И так же легко пустился догонять ушедших вперед.

Пробегая мимо застывшего в задумчивости пса, он весело свистнул ему и позвал:

– Шарик, Шарик! Ну что, заснул, неврастеник уличный? Догоняй!

И гигантский пес вдруг разом утратил величавое достоинство. Смешно растопырив острые уши, он торопливо замолотил по лунному тракту длинными мосластыми лапами. Он спешил поскорее оказаться там, где с каждым шагом все выше поднимался к луне жестокий пятый прокуратор Иудеи всадник Понтийский Пилат.

Приложение. Из катренов Андрея Успенского

1. Медленным будет казаться движение медных колес возле Тропика, И вскоре созвездие Рака Юпитер воспримет, без Марса и падших светил, Но платье зеленым не выглядит сразу, ведь пламя бездонную глотку Заставит открыться, и белые варвары в хаос ввергают два берега Нила 2. Комета укажет им солнечный путь безвозвратно потерянных истин, Но вряд ли Понтифик сумеет открыть свои очи к последнему вздоху Того, кто является в зеркале, ночь изменяя для бронзовых листьев, Которые будут на лбу рисоваться седого Сатира, погибшего с грохотом 3. Ничтожные капли вина предлагают в замену божественных вод Тому, кто супругу свою закопал у стены, чтобы рухнули башни И новый военный удар измененье скрывает, но горный народ К четвертому циклу готовность проявит к речам, и становится красным 4. Семь острых когтей помогают Медведю смешать все нечистые планы Безликого монстра, которому Желтая Гидра надежду дает на успех Деяний на сорок восьмой широте, где народы поверят два раза обману Предателя, только под третьей сосной он услышит некстати чудовищный смех 5. Единственный раз на железную птицу посмотрит с доверием тот Счастливый наследник восточной Империи, что обретает топор золотой, Который отдаст на хранение братьям далеким, и огненный вихрь унесет Последние камни фундамента бывшего храма, на радость пчелиному рою 6. Землетрясение возле священной горы перед праздником тайным Окажется более значимым для северян, чем для тех, кто скрывался Под масками пестрыми, и через месяц почти миллион будет крайне Востребован, только в их призрачном облике Черный Дракон оставался 7. Песок вперемешку с золой будут вместо болота гигантского меньше Всего растворяться, и сразу тиран оккупировать сможет три города У южного моря, но только похищенной Даме при солнечном свете Слова прочитать удается из книги запретной, отрезав ненужную бороду 8. Двойным проявляется заговор, скрытый в подошвах сандалий, Когда от великого взрыва погибнут чужие хранители острова, Но ALPHA и BETA своим единением вряд ли врагов покарают, Лишь GAMMA в оранжевом платье оставит им облики прошлого 9. Вместо зимней коронации увидят безумие шутовского обряда, Но только разгадку найдут в завершении цикла воздушной стихии, Который в одной ядовитой игле укрывается, знаком большого народа На внутреннем море кровавым окажется имя предавшего в Трире 10. Скифской земле предстоит пережить отторжение знамений первых И небо покроется пятнами плесени черной, одиннадцать линий на Юге Внезапно открыв, и таким же количеством страшных нулей SAMANERBUS Проявится, чтобы отмщенье богатым закончилось в огненном круге 11. Когда прочитанное в соленой воде будет выглядеть противным религии, И два эпицикла далеких светил вырываются из ужасающей пропасти, Тогда, накануне жестокой зимы, и возникнут фанатики дьявольской Лиги, Которые могут творить злодеяния так, чтобы Запад унизить без грохота 12. Сменив свою шкуру зимою на блеск золотого руна, может долго Еще замороченный Лев укрываться от жарких лучей в подземелье, Но только начальные звезды Ковша помешают ему в исполнении долга, И он уничтожит противников возле чужого порога заброшенной кельи 13. Время Сатурна приходит внезапно, и золото вновь воссияет повсюду, Но будут монеты семь раз переплавлены, чтобы гигантская статуя Север Заставила в белом квадрате застыть на четырнадцать лет, но деяньям Иуды Никто не сумеет на Юге препятствовать, после прихода зловещего деверя 14. Земли романские дважды еще перепаханы, только без лишнего пота и крови, Возможность открыв благодатной пшенице неслышно взойти у семи городов, Дождем поливаемой, чтобы сто семь миллионов людей принимало с любовью Вокруг Средиземного моря все то, что свершилось без помощи дьявольских слов 15. Империя может своим отражением вызвать неистовый гнев Полосатых, Но SIN не дает наступать им на пятки вождю северян, и ноябрь тогда Становится двойственным, только к оружию вовсе не будут готовы солдаты, Которые область двух рек оставляют, но вспыхнет над миром чужая звезда 16. В лунном начале покажется крайне растянутым время за линией темных И светлых границ, но без звона осколков зеркальных решить невозможно Почти тридцать лет хитроумный вопрос, и тогда Антиподов бездомных Возьмут под опеку зеленые руки, но вырвать три камня становится сложно 17. Оба лица свои Лекарь оставит на случай свержения Белого Куба, В котором четыре жены уступить не хотели свои привилегии сразу, Но изменяется все окружение их через год, а в тени запрещенного дуба Он пробку из колбы достанет, и Север почти покорится кровавой заразе 18. Горячее будет холодным, но термы успеют цветами закрыть к погребенью Великого мужа, и двое последуют вскоре за ним, отрицая наличие денег В казне, уничтоженной взрывом ночным, только звезды сияньем нетленным Для Близнецов и Юпитера станут призывом к убийству оставленной смены 19. Время свое может Черный продлить, и удвоенный путь продолжает В восточных пределах, готовых ему оказать повсеместную помощь, Что и проявится в каменной маске, когда в одночасье того замещают, Кто ветхим знаменам отдал предпочтение, перед крушением Дома 20. Катастрофа в долине прекрасных цветов повторится к начальным Смещениям лунного месяца в мае, но город погибнет от искры Внезапной, и взрыв уничтожит гигантскую птицу с печальным Финалом правителя лунной страны, чтобы тайно избрали Магистра 21. Испанские воды становятся горькими, тени заставив исчезнуть На сильном огне, чтобы медный котел раскалился до южных Пределов своих, сероглазому дав преимущество, страшную бездну Закрыв перед новым собранием рыцарей, Деве Востока ненужных 22. От хохота старой Гиены застынут в безмолвии стражи ночные, Пустившие только на девять шагов ее родичей, чтобы не думать О мрачных последствиях древних проклятий, и в дни роковые Для Севера, сможет урод безголовый их вызвать без лишнего шума 23. Купание Дамы прекрасной поможет ей стать безволосой отныне, Ведь косы отрежет изогнутый меч, но не даст избавления детям, Готовым испить до конца обгоревшую в пламени Чашу в пустыне, Которая может на острове взять Колесо для избранника третьего 24. Константинополь в осаде до самых морозов находится, дважды Пытаясь мятежникам дать обещание, чтобы они не посмели Страну расколоть на неравные части, но Круглоголовому жажда Заснуть не дает, и Плеяды пять раз открывают свинцовые двери 25. Лежать Голубой Крокодил будет целую зиму в замерзшем болоте и даже Меркурий его разбудить не сумеет никак при своей квадратуре к Сатурну И Марсу, но грохот в расщелине западной станет для отпрысков вражьих Сигналом ночного победного шествия, и у зубастого вытащат белую урну 26. В Персии золото всюду лежит, но единственный холм из него Заставит царя обернуться к истокам, где будет гигантская статуя Стоять, в виде призрачных светлых картин, но оттуда извлечь ничего Не смогут три алчных торговца, при помощи лезвия тайного брата 27. Толпы народа штурмуют Амфитеатр, закрытый изнутри по приказу Начальника стражи, и будут там тысячи граждан томиться без всякой Надежды, ведь жребий свой черный они уничтожат до новой заразы, Но встанет Юпитер во Льве против Солнца, и вырвутся красные маки 28. Тучами небо затянется возле тропических градусов, только гроза Внезапной окажется, молнии сделав скрещенными возле столицы, Что для Вампира, из гроба восставшего, жребий счастливый лоза Откроет, и вскоре наполнится кровью бассейн, обнажающий лица 29. Третий крик Петуха молодого разбудит всех спящих в окружности Полутора тысяч парсангов, и линия крови прочерчена будет невольно В засохшей от времени глине, а новое войско готово для выстрела пушек Построиться вдоль островов, чтобы Серая Дама без носа осталась довольной 30. Рукопожатие слабым окажется, только вряд ли заметит противник, Что MAGUS откроет глаза сыновьям, пребывающим в горном ущелье, Где камни слетают с вершин, убивая внезапно паломников зимних, Но Индия траур отменит, узнав, что чужие солдаты на Юге сгорели