Атака (Крестом и булатом - 2)

– Справа, второй дом. Игорян сказал, что стерегут двое...

Кузьмин сплюнул.

– Пошли?

– Рано.
– Рокотов вставил в ОЦ-14 новый магазин.
– Надо оттеснить чичиков подальше. Игорян пока поцинкует...

– Как знаешь.
– Толя выстрелил по какой-то далекой мишени.
– Блин, в ногу!

– Нормально. Раненые тоже не помешают. На одного раненого двое здоровых нужно, чтоб тащить. Целься в живот...

– Я так и делаю, - просипел Кузьмич, - но не всегда попадаю...

– Ничего.
– Влад отбросил в сторону пустой рожок.
– Я - вдоль улицы. Держи мне спину.

– Яволь.
– Пышкин припал к окуляру прицела.

Глава 4 ФЕСТИВАЛЬ МОЧЁНОГО

Денис Фирсов отвалил в сторону пласт слежавшегося прошлогоднего сена и одной очередью повалил сразу троих боевиков, пытавшихся втащить станковый гранатомет на чердак недостроенного дома. Двое чеченцев поднимали его снизу, третий взбирался по приставной лестнице и подтягивал АГС на веревке, переброшенной через плечо.

Первые пули достались стоящим на земле. Денис, не отпуская спусковой крючок, перевел ствол "Винтореза" вверх и пропорол засуетившемуся вайнаху поясницу.

Гранатомет рухнул с трехметровой высоты, увлекая за собой бьющегося в агонии боевика. Фирсов свистнул.

Из кустов вылетели Филонов .с Чубаровым.
– Ого!
– обрадовался Никита. "Пламя"*!

* АГС "Пламя" - автоматический гранатомет калибра 30 мм. Прицельная дальность - 1700 м, используемые гранаты - ВОГ-17М (0,35 кг), емкость ленты 29 выстрелов. Стрельба ведется с треножного складного станка САГ-17. Гранатомет оснащен прицелом ПАГ-17 2,7-кратного увеличения.

– А он будет работать?
– недоверчиво спросил Михаил.

– Без проблем.
– Никита поставил гранатомет на сошки и быстро проверил ствольную коробку.
– Порядок! Понесли.

Чубаров ухватил АГС с правой стороны, Филонов с левой.

– Куда?

Никита покрутил головой.

– Так... Диня, бегом до забора. Мы за тобой.

Фирсов пересек двор, присел за уложенными на европоддоны штабелями белого кирпича и взмахнул рукой.

– Чисто.
– Никита приподнял гранатомет за специальный ремень.
– Давай!

– Тяжелый, блин, - Михаил перехватил свою часть ноши поудобнее.

– А ты думал! Полцентнера будет... У забора казаки остановились и взгромоздили "Пламя" на бетонную плиту.

– И куда ты намерен палить?
– Чубаров встал за кирпичи и положил ствол ОЦ-14 на штабель, контролируя расстилающуюся перед ним пустошь.

До следующего дома тянулся едва покрытый высохшей травой ровный как стол сектор. Движения в обозримом пространстве не наблюдалось, лишь метрах в трехстах, у кучи бетонных блоков, суетились маленькие фигурки.

– Ща посмотрим, - Филонов поднес к глазам бинокль.

– Ты наших-то не зацепи, - предупредил Фирсов.

– Не боись.
– Никита чуть подкрутил колесико фокусировки.
– Туда, куда мы будем бить, наши еще не дошли...

– Уверен?

– Сто пудов... Влад и Леша правее на километр, если не больше.

– А Антошка?
– забеспокоился Чубаров. Соколов ушел на свободную охоту за двадцать минут до того, как Денис накрыл местных гранатометчиков.

– Он должен быть там, - Филонов махнул рукой в сторону площади.
– А я намереваюсь жахнуть прямо, поверх крыш. Вон туда...

– По бензовозам?

– Не-а. Чуть левее... Наши в том районе вообще не работают.

– Ну, смотри, - Михаил покачал головой.
– Как знаешь...

– Тут и смотреть нечего, - Никита спрятал бинокль в футляр и положил ладони на сошки гранатомета.
– Все и так ясно. Миша, сдвинься на пару метров дальше, а то сейчас гильзы посыпятся...

Филонов покачал АГС взад-вперед, устанавливая его поплотнее, скорректировал механизм точного горизонтирования, включил систему ночного освещения прицела и положил ладони на рукоять.

– Ну, с Богом...

Гранатомет отрывисто рявкнул, и спустя четыре секунды на расстоянии шестисот метров от позиции казаков вспыхнул оранжевый огонек разрыва.

Никита изменил вертикальное положение ствола, переключил рычаг механизма подачи выстрелов на автомат и нажал на спуск. АГС застучал, как отбойный молоток, и всего за четверть минуты выпустил оставшиеся двадцать восемь зарядов.

Темное пространство за площадью осветилось чередой взрывов.

– Готово!
– удовлетворенно заявил Филонов и сдернул гранатомет на землю.

Три движения - и в руках экс-браконьера оказались затвор и возвратная пружина. Парой ударов кирпичом Никита превратил ствольную коробку в измятый кусок жести, зашвырнул извлеченные части механизма в кусты и повернулся к Фирсову с Чубаровым.

– Ни грамма пороха врагу. Теперь рвем отседова! И поживее...

* * *

Самолет с Президентом на борту в аэропорт Мурманска прибыли встречать все официальные лица, так или иначе задействованные в ситуации вокруг погибшего ракетоносца: губернатор области, министр обороны, Главком ВМФ, представитель Президента по Северо-Западному административному округу, председатель правительственной комиссии Илья Кацнельсон, командующий Северным флотом, начальник штаба флота, директор регионального управления ФСБ, начальник областного отдела МВД, мэр города и руководитель местного МЧС.

Каждый считал своим долгом отрапортовать Главе Государства о проделанной работе.

И каждый лелеял надежду, что выделится на фоне остальных.

Вместе с высокопоставленными чиновниками прибыла и многочисленная свита. Но на летное поле сопровождающих не пустили. Сотрудникам Федеральной Службы Охраны и чиновникам пришлось удовлетвориться местами в зале ожидания аэровокзала, откуда за полчаса до их приезда удалили всех посторонних. Суетливые бюрократы расселись по скамейкам и изобразили на лицах скорбную сосредоточенность. Каждый сжимал в руках кейс или папку, должную символизировать вместилище документов для работы, хотя у половины чиновников в дипломатах лежали фляжки с коньяком или несколько свежих газет.

Зачем они всей толпой приехали в аэропорт, никто бы толком не объяснил.

Просто так положено.

Раз в город прибывает Первое Лицо страны, все чиновники всех рангов считают своим долгом потусоваться поблизости от монаршего тела. Авось приметит да предложит перебраться в Москву, на скромную, но кремлевскую должность. Где деньги сами к рукам липнут, только успевай по карманам распихивать...

Президент спустился с трапа в мрачнейшем расположении духа.

Во время полета он ознакомился с последними данными по катастрофе и выяснил, что девяносто девять процентов деятельности уполномоченных должностных лиц - это составление бумажек "на тему", а отнюдь не рапорта о проделанной конкретной работе. Как и везде в государственном аппарате, чиновники подменяли дело кипой никому не нужных документов, в каждой строке которых просматривалось желание переложить ответственность за произошедшее со своих плеч на чьи-нибудь другие.