Атака (Крестом и булатом - 2)

Ахсарбек прошелся по платформе в ожидании электрички, с интересом оглядываясь по сторонам. Все свободное от поездок в институт время он просидел на квартире у отцовского знакомого, не выходя на улицу, дабы не быть задержанным патрульными. Милиционеры азартно отлавливали на улицах всех, кто имел "подозрительные" форму носа или цвет кожи, препровождали в отделение, а там сначала били, потом вымогали деньги за отсутствие в паспорте штампа о регистрации. Наученный горьким опытом друг семьи Болоевых, работавший ведущим инженером на обувной фабрике, запретил Ахсарбеку выходить из помещения на свежий воздух. В институт его отвозили на машине и так же доставляли обратно.

Восемнадцатилетний осетин, проживший три года в лагере для беженцев, и сам не хотел никаких неприятностей. Он слишком хорошо знал, чем заканчивается для представителя "кавказской" национальности конфликт с любой властной структурой...

Из припаркованной возле ларьков машины выбрались двое и направились к невысокому худому пареньку с синей спортивной сумкой на плече.

– Документы, - негромко приказал сотрудник четвертого отдела РУБОП Сергей Маргиянов.

Ахсарбек испуганно обернулся и полез за паспортом.

Напарник Маргиянова Александр Рудин встал у Болоева за спиной.

– Ага, черножопый!
– удовлетворенно констатировал Сергей.
– В машину!

– Но...
– запротестовал Ахсарбек.
– Вот же билет. Я уезжаю сегодня...

– А он оптимист!
– заржал Рудин и заломил Болоеву руку.
– Быстро в машину!

Стоящие на платформе люди индифферентно отвернулись. Кому какое дело, когда доблестные стражи порядка задерживают изрядно надоевшее всем "лицо нерусской национальности".

Маргиянов сорвал с плеча Ахсарбека сумку и бросил в багажник. Затем повернулся и коротко, без замаха ударил юношу в живот. Осетин согнулся, и его сноровисто втолкнули в салон. Маргиянов прыгнул за руль, Рудин уселся на заднее сиденье и упер Болоеву в бок ствол пистолета.

"Жигули" развернулись, проехали через площадь и затормозили у автобусной остановки, где двое широкоплечих парней отоваривались пивом в ларьке.

– Граждане понятые!
– весело позвал Маргиянов.
– Клиент ждет!

– Рот откроешь - пристрелю, - прошипел Рудин и сильнее вдавил дуло ПМ под ребра Ахсарбеку.
– При попытке к бегству.

"Понятые", в чьих руках болтались полиэтиленовые непрозрачные мешки, лениво подошли к машине.

– Пивка хочешь?
– предложил Маргиянову белобрысый крепыш.

– Лучше водочки. Но позже. Сначала надо пассажира запротоколировать.

Болоева вытолкнули из машины и положили лицом на капот, стянув запястья наручниками.

Рубоповец покопался в багажнике и выставил на землю синюю спортивную сумку.

– Итак, - веселым голосом сказал Маргиянов, - производим первичный осмотр изъятого у подозрительного гражданина личного имущества...

– Сначала карманы, - прогудел Рудин и запустил руку под куртку Ахсарбеку.
– Ого, а что это?
– Перед носом юноши лег маленький пакетик с белым порошком.

– Готов поспорить, что это героин, - Маргиянов разложил на капоте листы протокола обыска, встряхнул украденную у задержанного неделю назад "братка" ручку "Waterman" с золотым пером и начал быстро записывать.
– В первом приближении - грамма два-три...

– Сколько грамм - столько и лет, - поддержал приятеля один из "понятых", работавший в том же четвертом отделе подмосковного РУБОПа.

– Отпечатки не забудь, - напомнил второй "понятой".

Рудин аккуратно взял пакетик, вложил в ладонь Болоеву и крепко сжал пальцы.

– Есть.
– Героин перекочевал в маленький мешочек.

Маргиянов открыл молнию на сумке и запустил туда руку.

– Граждане понятые! Попрошу внимательнее! Сейчас при вас мы обнаруживаем... вернее, случайно находим... набор профессионального террориста...
– рубоповец выпростал руку и помахал прямоугольным брикетом, похожим на большой кусок мыла.
– Конечно, окончательный ответ должна дать экспертиза...

– Но ты готов поспорить, что это пластид, - закончил белобрысый.

– Именно!
– Маргиянов хитро прищурился и снова полез в сумку...

Ахсарбек безучастно смотрел прямо перед собой и глотал слезы.

Он уже понял, что сопротивляться бессмысленно. Отрежиссированный спектакль катился по накатанной, и никто не в силах был остановить гнусное представление. Через несколько минут его швырнут в машину, доставят в СИЗО, и спустя пару месяцев "самый гуманный суд в мире" припаяет ему максимальный срок за преступления, которых он не совершал. Ни один прокурор даже не станет слушать оправдания осетина, задержанного на подмосковном вокзале с сумкой взрывчатки и наркотиками в кармане...

– Граната Ф-1, одна штука.
– Капитан милиции Маргиянов подбросил на ладони ребристый стальной кругляш.
– С запалом.

– Целый арсенал, - "удивленно" протянул белобрысый.

– За такое задержание полагается одна звезда и два просвета, - угодливо поддержал второй "понятой", опер из местного райотдела.
– Может, он причастен к прошлогодним взрывам домов?

– А что?
– Рубоповец оценивающе посмотрел на Болоева.
– Подходит. Надо поработать с гражданином. Прогоним по картотеке, может, что и выплывет...

Рудин хмыкнул.

За прошедший с момента объявления "контртеррористической операции" год они на пару с Маргияновым осуществили уже семь подобных "задержаний", забив в камеры одиннадцать кавказцев. Ни один из арестованных на свободу так и не вышел.

Болоев был двенадцатым.

Начальство ставило Рудина и Маргиянова в пример коллегам и всячески поощряло неформальные методы дознания, ибо благодаря своевременным арестам "террористов" вроде Ахсарбека показатели у подмосковного РУБОПа только росли, что уже неоднократно отмечал министр внутренних дел, вынося благодарности в приказах и щедро одаривая новыми званиями трудолюбивых сотрудников.

Истинное положение дел интересовало министра в последнюю очередь. Ему гораздо важнее было доложить Президенту об успехах своего ведомства и получить от того дополнительное финансирование. Куда шли внеплановые деньги, рядовые офицеры, естественно, не имели понятия.

– Расписывайтесь, - Маргиянов передал листы протокола "понятым" и подмигнул Рудину.
– Давай его обратно в машину...

* * *

Рудометов решил подсобить Владиславу и, повесив СВУ-АС на плечо, вытащил из ножен широкий охотничий кинжал со страшной пилой на незаточенной стороне клинка.