Атаман А.И. Дутов
Шрифт:
В 1914–1915 гг. Дутов помимо военной службы состоял действительным членом Оренбургской учёной архивной комиссии, уже выпустившей к 1914 г. 30 томов своих научных трудов [238] . По данным В.М. Войнова, полученным, судя по всему, от старожилов (Войнов писал об этом со слова «рассказывают»), Дутов, будучи членом комиссии, собирал материалы о пребывании в Оренбурге А.С. Пушкина [239] . История для Дутова была одной из любимых наук. Дочь полковника Оренбургского казачьего войска П.Н. Корелина, А.П. Царицынцева, учившаяся в Оренбургском институте имени Николая I (Николаевский женский институт благородных девиц), вспоминала, что в 1918 г., уже будучи Войсковым атаманом, на уроках физики и истории в её выпускном классе присутствовал Дутов. «Знакомился с преподаванием предметов, со степенью знания их учащимися. Это его любимые дисциплины. Метил нас направить в казачьи школы учителями-предметниками» [240] . В то же время членство в ученой архивной комиссии давало Дутову возможность неформальных контактов с элитой войска и губернии, поскольку попечителем комиссии являлся сам оренбургский губернатор и Наказный атаман Оренбургского казачьего войска [241] , а кроме того, в комиссии состояли многие оренбургские чиновники.
238
ГАОО. Ф. 96. Оп. 1. Д. 119. Л. 15. Опубликовано в: Гостиный Двор: Литературно-художественный и общественно-политический альманах (Оренбург). 1999. № 7. С. 111.
239
Войнов
240
Ещё раз об Оренбургском институте благородных девиц. С. 232.
241
Труды Оренбургской учёной архивной комиссии. Вып. XXIII. Оренбург, 1911. С. 268.
Великая война
В годы Первой мировой войны казачьи войска поставили под ружьё около 370.000 человек, служивших в составе 164 конных казачьих полков, 4 дивизионов, 30 пластунских батальонов, 64 батарей, 177 отдельных и особых сотен, 79 конвоев полусотенного состава, казачьих запасных частей. Свыше 120.000 казаков (практически каждый третий) были удостоены георгиевских наград. Около 45.000 казаков были убиты, ранены, пропали без вести [242] .
242
Трут В.П. Казачество России в период Первой мировой войны. Ростов-на-Дону, 1998. С. 35, 44–45, 52.
С началом Первой мировой войны Оренбургское казачье училище перешло на четырёхмесячный курс обучения и стало осуществлять ускоренный выпуск офицеров военного времени с чином прапорщика. Впрочем, это уже были далеко не те воспитанники, что в довоенное время. Это, в частности, видно из следующего эпизода. Летом 1915 г. Дутову и другим училищным офицерам пришлось участвовать в разбирательстве инцидента, произошедшего между двумя юнкерами. Дело состояло в том, что юнкера майского приёма отрабатывали 13 августа в конном строю приёмы владения холодным оружием, причём взводный портупей-юнкер 23-летний кубанец М.М. Каплин обозвал 18-летнего юнкера Н.В. Дмитренко «жидом», последний счёл себя оскорблённым и слегка ударил обидчика шашкой плашмя по спине, тот недолго думая с силой ударил Дмитренко шашкой по лицу, однако Дмитренко правой рукой сумел закрыться, причём в результате порезал указательный палец, однако Каплину этого показалось мало, и он ударил Дмитренко кулаком по лицу. Однако только дракой дело не ограничивалось — Дмитренко затронул весьма болезненный в армейской среде вопрос финансовых взаимоотношений. По его заявлению, Каплин брал деньги в долг и не отдавал, бесплатно пользовался извозчиками за счёт других юнкеров.
21 августа 1915 г. офицеры училища обсудили происшествие на заседании дисциплинарного комитета, велась стенограмма выступлений. Многие, заботясь о чести мундира и стремясь по армейской традиции поддержать старшего по званию, оправдывали действия портупей-юнкера. Говорили, что Каплин слишком требователен и это не нравится юнкерам, Дмитренко же плох по строю, слабовольный, недисциплинированный, к тому же клеветник, т.к. не имел доказательств непорядочности Каплина. В то же время звучали обвинения и в адрес портупей-юнкера, которого считали властным. В целом из десяти училищных офицеров лишь трое старших выступили за Дмитренко, священник Вишневский считал необходимым наказать обоих одинаково, и начальник училища Генерального штаба генерал-майор К.М. Слесарёв постановил арестовать Дмитренко и посадить на гауптвахту, а Каплина лишить звания портупей-юнкера и перевести в третий разряд по поведению, что автоматически лишало его офицерского чина прапорщика при выпуске и давало лишь чин урядника. Отмечалось, что в мирное время оба были бы отчислены от училища без права повторного зачисления.
Ответ войскового старшины Дутова контрастировал с общим фоном высказываний: «…старший был плохой, постоянные недоразумения с юнкерами; затем неаккуратный и беспорядочный. Никогда не берёт сам книг или пособий, а всегда приводит с собой юнкера, который и несёт всё; изображал из себя Каплин уже офицера и большого барина. Нет никакой гарантии, что Каплин в будущем по отношению к казакам не будет так же внушать уважение к себе и кулаком поддерживать свой авторитет… Инцидент с извощиком (так в документе. — А.Г.) рисует прямо наглое направление характера. Чрезвычайно самовластный, деспотичный характер. Такому нельзя давать власть, тем более над своими товарищами-офицерами…» [243] . В то же время Дутов считал необходимым арестовать Дмитренко на пять суток после производства «дабы подчеркнуть его мальчишеское отношение к вопросам товарищеских отношений между будущими офицерами» [244] . Дутов, как представляется, рассудил справедливо. Его ответ, на мой взгляд, весьма показателен — будущий атаман, в отличие от своих коллег, не стал выгораживать старшего, а пытался решить дело по справедливости.
243
РГВИА. Ф. 725. Оп. 49. Д. 258. Л. 67об. Автор выражает благодарность А.В. Марыняку за указание этого источника.
244
Там же. Л. 67об.
Несмотря на попытки училищного начальства оставить Дутова при училище, он в 1916 г. добился возможности пойти на фронт, отправившись 20 марта в уже знакомый 1-й Оренбургский казачий Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полк (шефство Наследника Цесаревича полк получил одновременно со 2-м Донским казачьим полком 21 января 1914 г. [245] ). Как говорили, Дутов собрался в три дня и уехал к полку.
Обстоятельства отъезда Дутова на фронт и причину, по которой он в 1914–1915 гг. оставался в Оренбурге, описал в своих воспоминаниях Наказный атаман Оренбургского казачьего войска Генерального штаба генерал-лейтенант М.С. Тюлин. Он отметил, что в период его атаманства было много «хлопот и неприятностей в деле назначения сотенных, полковых и бригадных командиров. Интриги, ходатайства на местах и в центре [ — ] Петербурге, но я не очень уступал и на некоторых примерах видел, что хорошо делал. Например, история с Дутовым, в революционное время так много нашумевшим и погибшим, но уже в роли Наказного атамана по выборам [246] . Он был помощник инспектора классов в Оренб[ургском] казачьем училище, окончил академию Генерального] Штаба по 2 разр[яду]. Начальн[ик] училища его хвалил, толь[ко] Войсковой штаб не пускал его на войну, оттого, что он кончил академию, у них у всех, выслужившихся из нижнего звания, какая-то вражда к людям своим, получившим образование. Он приехал меня просить о назначении в действующую] армию, я обещал, но сказал, что есть вакансия в 1 полку в див[изии] у гр[афа] Келлера [247] , [ — ] человека, не берегущего людей, и у него колоссальные потери убитыми и ранеными, и он очень требователен. Дутов с удовольствием согласился, и я его назначил. Через несколько месяцев он приехал весь израненный лечиться и уже с Георгиевским] оружием [248] , поправился и опять поехал. Через некоторое время получил Георг[иевский] крест [249] , а командир полка, раненный, выбыл из действующей армии. Гр[аф] Келлер пишет мне письмо и просит назначить Дутова командиром полка, значит, заслужил, да ещё у такого требовательного начальника] дивизии. Затем он во время революции выдвинулся, и после Мальцева… [250] выбран был Дутов, который вёл борьбу с красной армией и был убит» [251] . Тем не менее почему он не смог пойти на фронт в 1914–1915 гг. — всё же не вполне ясно. Не исключено, что Дутов ожидал подходящей вакансии, но в любом случае такое поведение будущего Войскового атамана не свидетельствует в его пользу, на фронт он явно не рвался.
245
Андоленко С. Высочайшие награды казачьим частям // Военная Быль (Париж). 1968. № 93. Сентябрь.
С. 41.246
М.С. Тюлин неточен — Дутов был Войсковым атаманом. — А.Г.
247
К моменту назначения Дутова на фронт Ф.А. Келлер уже командовал III конным корпусом. — А.Г.
248
М.С. Тюлин ошибается — Дутов не был награждён Георгиевским оружием. — А.Г.
249
М.С. Тюлин ошибается — Дутов не имел Георгиевских наград. — А.Г.
250
Речь идёт о первом выборном атамане Оренбургского казачьего войска (1917) генерал-майоре Николае Петровиче Мальцеве (1863–1920?). — А.Г.
251
ОР РГБ. Ф. 307. Карт. 2. Д. 3. Л. 54—54об.
1-й Оренбургский казачий полк можно назвать одним из лучших полков Оренбургского казачьего войска периода Первой мировой войны. Уже к декабрю 1915 г. в полку было пять кавалеров ордена Св. Георгия 4-й степени, шесть кавалеров Георгиевского оружия, 609 казаков полка были награждены Георгиевскими крестами, 131 человек удостоен Георгиевских медалей. К этому времени полк захватил 1200 пленных, 4 орудия, 15 патронных двуколок, около 200 ружей, 42 походные вьючные кухни, много повозок обоза и т.д. При осмотре полка 18 марта 1916 г. Походный атаман всех казачьих войск великий князь Борис Владимирович отметил, что «вид людей отличный; выправка молодцеватая. Одеты хорошо. Вооружены со времени действий под Перемышлем отлаженными австрийскими винтовками системы Манлихера и металлическими пиками. Лошади — киргизы — небольшие, но крепкие; тела и чистка в отличном состоянии» [252] .
252
РГВИА. Ф. 2007. Оп. 1. Д. 11. Л. 26.
На момент прибытия Дутова в действующую армию полк сражался с австрийцами в составе 10-й кавалерийской дивизии III кавалерийского корпуса 9-й армии генерала от инфантерии П.А. Лечицкого. 29 марта полк лично приветствовал император Николай II, затем казаки получили отдых, а с 6 апреля несли охрану государственной границы по реке Прут [253] .
Армия Лечицкого располагалась на левом фланге Юго-Западного фронта, левый фланг армии прикрывал III кавалерийский корпус генерал-лейтенанта графа Ф.А. Келлера, а левый фланг корпуса — 10-я кавалерийская дивизия, в состав которой входил полк Дутова. Таким образом, действовать Дутову пришлось на крайнем левом фланге всего Восточного фронта, возле самой румынской границы. 9-й армии при подготовке главнокомандующим армиями Юго-Западного фронта генералом от кавалерии А.А. Брусиловым наступления 1916 г. отводилась вспомогательная роль. Сам Лечицкий принял решение сначала разгромить противника в Буковине, после чего наступать в сторону Карпат и затем перенести удар в Заднестровье.
253
РГВИА. Ф. 5214. Оп. 1. Д. 84. Л. 11–12.
На фронте Дутов сформировал и с 3 апреля 1916 г. возглавил стрелковый дивизион 10-й кавалерийской дивизии. Что представляло собой и в связи с чем было создано это необычное формирование? Незадолго до прибытия Дутова на фронт приказом начальника штаба Верховного главнокомандующего Генерального штаба генерала от инфантерии М.В. Алексеева от 5 марта 1916 г. за № 296 было предписано: «Сформировать при каждом кавалерийском полку особый стрелковый (пеший) эскадрон согласно объявляемому при этом штату. В каждой кавалерийской дивизии означенные эскадроны свести в дивизионы (штат управления при этом объявляется), с придачей последним по одной пулемётной команде, вооружённой пулемётами системы Кольта. При управлениях дивизионов устанавливаются команды для связи… Снаряжение для нижних чинов стрелковых дивизионов и эскадронов устанавливается пехотного образца; винтовки — той же системы, что и в полках данной дивизии. Офицеры в стрелковые эскадроны назначаются из соответственных кавалерийских полков; командиры дивизионов, адъютанты и начальники команд для связи — из состава данной дивизии. Нижними чинами стрелковые эскадроны пополняются из числа: 1) строевых данного полка, временно не имеющих лошадей; 2) назначаемых из запасных кавалерийских полков и 3) недостающее число — из запасных баталионов фронта» [254] . В стрелковом эскадроне кавалерийского полка по штату полагалось 4 офицера, 236 строевых и 15 нестроевых нижних чинов, 11 обозных лошадей. Управление стрелкового дивизиона кавалерийской дивизии по штату должно было включать 3 офицеров, 3 чиновников, 24 строевых и 22 нестроевых нижних чина (управление и команда связи), 11 верховых и 13 обозных лошадей.
254
Приказ Начальника Штаба Верховного Главнокомандующего. 1916. № 296. 05.03.
Приказом № 617 от 9 мая того же года походная кухня таких подразделений могла быть пехотно-артиллерийского образца [255] . 7 декабря 1916 г. был издан ещё один приказ, согласно которому при каждом кавалерийском полку предписывалось содержать уже не по одному, а по два стрелковых эскадрона, а стрелковые эскадроны кавалерийских дивизий свести в шестиэскадронные стрелковые полки. При всех казачьих дивизиях требовалось сформировать по одному трёхсотенному стрелковому дивизиону, штаты оставались прежними. На формирование дивизионов обращались нижние чины пехоты переменного состава запасных частей соответствующих фронтов, офицеры из полков дивизии. Личный состав подобных формирований носил обмундирование пехотного образца, шифровки своей дивизии, имея на вооружении винтовки той же системы, что и в полках дивизии [256] . По всей видимости, создание стрелковых эскадронов явилось закономерным результатом невозможности широко использовать в условиях позиционной войны весьма многочисленную в русской армии конницу.
255
Приказ Начальника Штаба Верховного Главнокомандующего. 1916. №. 617. 09.05.
256
Приказ Начальника Штаба Верховного Главнокомандующего. 1916. № 1692. 07.12.
Вскоре после окончания формирования дивизион Дутова отличился в боях на реке Прут. Русским войскам на этом участке противостоял сильный II австро-венгерский корпус. На рассвете 22 мая 1916 г. 9-я армия перешла в наступление. В журнале военных действий 1-го Оренбургского казачьего полка отмечено, что переправа через Прут происходила 28 мая 1916 г. под сильным артиллерийским огнём. Казаки переправлялись через реку вброд, мосты были взорваны, причём на реке было сильное течение, а вода, по свидетельству участников переправы, в результате весеннего половодья была выше пояса (вероятно, переправлялись верхом) [257] . В ночном бою при переправе через Прут стрелковый дивизион Дутова взял линию окопов и удерживал её в течение двух суток до смены, потеряв 50% нижних чинов и 60% офицерского состава. Будучи контуженным, войсковой старшина Дутов остался в строю и в цепи до конца боя и ушёл после смены последним [258] . К сожалению, на первом этапе операции стратегической коннице Келлера была отведена лишь пассивная роль обеспечения левого фланга армии и фронта, что, по мнению русского военного историка А.А. Керсновского, было большой ошибкой [259] . Тем не менее операция развивалась успешно. Потери противника достигали 60.000 человек убитыми, ранеными и пленными. 9-я армия потеряла до 30.000 человек. После занятия 5 июня Черновиц ударная группа армии была остановлена на линии реки Прут для перемены операционного направления, а для преследования отступавшего противника (южная группа 7-й австро-венгерской армии генерала К. фон Пфланцер-Балтина) были выделены III кавалерийский и Сводный корпуса. В результате запоздалого подключения III корпуса к активным действиям австрийцы не были отрезаны от Карпат, а лишь оттеснены к ним и заняли упорную оборону.
257
РГВИА. Ф. 5214. Оп. 1. Д. 87. Л. 25об., 55; см. также: Василевский А.М. Дело всей жизни. Изд. 6. Кн. 1. М., 1988. С. 26.
258
Александр Ильич Дутов. С. 5.
259
Керсновский А.А. История русской армии. Т. 4. 1915–1917 гг. М., 1994. С. 50.