Атлант расправил плечи. Книга 2

— Что ж, возьмем, к примеру, вашу невестку, мисс Таггарт. Какие у нее шансы в этом мире? Никаких — по вашим строгим меркам. Она не смогла бы сделать карьеру в бизнесе. Она не обладает вашим умом. Кроме того, мужчины сделали бы это для нее невозможным. Они, вероятно, нашли бы ее слишком привлекательной. Поэтому она извлекла выгоду из того, что у мужчин тоже есть свои критерии, к сожалению, не столь высокие, как ваши. Она воспользовалась талантом, который вы, я уверена, презираете. Вы никогда не снисходили до конкуренции с нами, обыкновенными женщинами, в исключительной сфере наших стремлений — власти над мужчинами.

— Если вы называете это властью, миссис Реардэн, тогда вы абсолютно правы — не снисходила и не снизойду.

Дэгни повернулась, чтобы уйти, но голос Лилиан остановил ее:

— Мне хочется верить, что вы последовательны, мисс Таггарт, и совершенно лишены человеческих слабостей. Хочется верить, что у вас никогда не возникало желания льстить или оскорблять. Но я вижу, сегодня вы ожидали нас обоих — Генри и меня.

— Ну, не сказала бы, я не видела список гостей моего брата.

— Тогда почему вы надели этот браслет?

Глаза Дэгни спокойно заглянули в глаза Лилиан.

— Я всегда его ношу.

— Вам не кажется, что шутка заходит слишком далеко?

— Это никогда не было шуткой, миссис Реардэн.

— Тогда вы поймете меня, если я скажу, что хочу получить этот браслет назад.

— Я вас понимаю. Но вы его не получите.

Лилиан выждала мгновение, как будто предоставляя Дэгни и себе возможность осознать значение их молчания. На этот раз она смотрела на Дэгни без улыбки:

— Что, по-вашему, я должна думать, мисс Таггарт?

— Думайте, что вам угодно.

— И каковы ваши доводы?

— Вы знали мои доводы, когда давали мне браслет.

Лилиан взглянула на Реардэна. Его лицо ничего не выражало; она не увидела никакой реакции, ни намека на то, чтобы поддержать или остановить ее, ровным счетом ничего, кроме внимания, что заставило ее почувствовать себя стоящей в луче прожектора.

Лилиан вновь прикрылась улыбкой, как щитом, — покровительственной улыбкой, предназначенной для того, чтобы свести предмет разговора на уровень светской беседы.

— Я уверена, мисс Таггарт, что вы осознаете, насколько это неуместно.

— Нет.

— Но вы наверняка знаете, что подвергаете себя риску.

— Нет.

— Вы не думаете, что вас могут… неправильно понять?

— Нет.

Лилиан укоризненно покачала головой и улыбнулась:

— Мисс Таггарт, вам не кажется, что это тот случай, когда непозволительно наслаждаться абстрактной теорией, а следует учитывать практическую действительность?

Дэгни не улыбнулась:

— Я никогда не понимала, что означает подобное высказывание.

— Я имею в виду, что ваше отношение может быть идеалистическим, а я в этом уверена, но, к сожалению, большинство не разделяет вашего возвышенного расположения духа и неправильно истолкует ваши действия самым отвратительным для вас образом.

— В таком случае ответственность и риск на них, но не на мне.

— Я восхищаюсь вашей… нет, я не могу сказать «невинностью», не следует ли мне сказать «чистотой»? Вы никогда не думали об этом, я уверена, но жизнь не так пряма и логична, как… рельсы. Прискорбно, но возможно, ваши высокие устремления приведут людей к подозрениям, которые… гм, которые, я уверена, вы считаете грязными и скандальными.

Дэгни прямо смотрела на нее:

— Я так не считаю.

— Но вы не можете игнорировать такую возможность.

— Могу. — Дэгни повернулась, намереваясь уйти.

— О, зачем же избегать дискуссии, если вам нечего скрывать? — Дэгни остановилась. — Если ваше блестящее — и отчаянное — мужество позволяет вам рисковать своей репутацией, то можно ли игнорировать угрозу для репутации мистера Реардэна?

Дэгни медленно спросила:

— Какую угрозу?

— Я уверена, вы меня понимаете.

— Нет.

Я уверена, что объяснять нет необходимости.

Есть, если вы хотите продолжить этот разговор.

Взгляд Лилиан скользнул по лицу Реардэна в поисках знака, который помог бы ей решить, продолжать или закончить беседу. Он не помог ей.

— Мисс Таггарт, — произнесла Лилиан, — я не ровня вам в философском отношении к жизни. Я всего лишь обыкновенная жена. Пожалуйста, отдайте мне браслет, если вы не хотите, чтобы я думала то, что могу подумать, ведь вам не хочется, чтобы я произнесла это вслух.

— Миссис Реардэн, вам угодно именно здесь и именно таким образом высказать предположение, что я сплю с вашим мужем?

— Конечно, нет! — Крик последовал мгновенно; это была паника и автоматический рефлекс — так отдергивает руку карманный воришка, пойманный на месте преступления. Лилиан добавила со злым, нервным смешком: — Такое я и представить себе не могу. — Смесь сарказма и искренности свидетельствовала, что она не кривит душой, хотя и не хочет в этом признаться.

Тогда будь любезна извиниться перед мисс Таггарт, — сказал Реардэн.

Дэгни затаила дыхание. Обе женщины повернулись к Реардэну. Лилиан не увидела на его лице ничего; Дэгни увидела муку.

— В этом нет необходимости, Хэнк, — произнесла она.

— Есть — для меня, — холодно ответил Реардэн, не глядя на нее; он смотрел на Лилиан, в его взгляде был приказ, который не мог быть не выполнен.

Лилиан пристально смотрела на него с легким удивлением, но без тревоги или злости, как человек, столкнувшийся с чем-то непонятным, но не имеющим значения.

— Ну конечно, — почтительно произнесла она, вновь обретая ровный и уверенный тон. — Примите, пожалуйста, мои извинения, мисс Таггарт, если у вас сложилось впечатление, что я подозреваю существование между вами отношений, которые считаю невероятными для вас и, зная его склонности, невозможными для моего мужа. — Она отвернулась и безразлично пошла прочь, оставив их вдвоем, будто нарочито подтверждая справедливость своих слов.

Дэгни стояла неподвижно, закрыв глаза; она вспоминала тот вечер, когда Лилиан дала ей браслет. Тогда Хэнк был на стороне жены, теперь он на ее стороне. Из них троих она одна полностью понимала, что это означает.

— Дэгни, что бы ты ни сказала, даже самое худшее, ты права.

Она услышала его голос и открыла глаза. Реардэн холодно смотрел на нее, его лицо было сурово и не выражало боли или надежды на прощение.

— Милый, не мучай себя, — ответила Дэгни. — Я знала, что ты женат. И никогда не забывала об этом. Я не обижаюсь.